Владимир Тендряков, «Хлеб для собаки»: краткое содержание, главные герои
Рассказ «Хлеб для собаки» Владимир Тендряков написал в конце шестидесятых. Опубликовано это произведение было только в 1998 году, уже после смерти писателя. О чём этот рассказ? Какова проблематика произведения «Хлеб для собаки»? Краткое содержание и анализ рассказа можно прочитать в сегодняшней статье.
Об авторе
О Тендрякове коллеги-писатели неоднократно говорили как о человеке, способном на поступки, которые требуют гражданского мужества. Он выступал в защиту диссидента и учёного Ж. А. Медведева. Содействовал Твардовскому, протестующему против изменения редакторского состава «Нового мира». Владимир Тендряков – автор таких произведений, как «Не ко двору», «Ухабы», «Ненастье», «Расплата», «Хлеб для собаки».
Тендряков в своем творчестве обращался к острым проблемам советского общества. В его произведениях отражены трагические последствия событий довоенного времени. Рассказ «Хлеб для собаки», краткое содержание которого представлено ниже, посвящен теме голода, охватившего многие регионы Советского Союза в начале тридцатых годов. Страшные события показаны глазами ребёнка.
«Хлеб для собаки»: краткое содержание
Детство писателя прошло в безрадостные послереволюционные годы. Он видел жертв сталинских репрессий, голодающих людей. Сам Тендряков ранние годы провел в относительном достатке. Но то, что он видел, легло тяжелым камнем на его душе, а затем, спустя годы, послужило основой для произведения «Хлеб для собаки». Краткое содержание рассказа изложим по следующему плану:
Смерть в березняке
В основном персонажи безымянные встречаются в рассказе «Хлеб для собаки». Главный герой – мальчик из благополучной семьи. Он так же, как и его сверстники, нередко наведывается к березняку. Здесь детей приковывает ужасное, отвратительное зрелище. Взрослые стараются обходить это место стороной. Детей влечет «животное любопытство». Они каменеют от страха и брезгливости, но продолжают наблюдать.
Куркули меньше всего похожи на людей. Это истощенные до безобразия существа. Один пытается жевать березовую кору. Другой – землю. Третий вдруг поднимается на ноги, хочет что-то выкрикнуть. Но извергает лишь страшный хрип.
Что за мир будет после нас?
Люди пытаются обходить березняк стороной. Однако начальник станции – человек в форменной фуражке с красным верхом – здесь должен находиться по долгу службы. Однажды он поворачивается в сторону детей и обращается то ли к ним, то ли себе, то ли к безмолвному небу со словами: «Что вырастет из них? Они наблюдают за смертью! Что за мир наступит после нас? »
В чём нравственная проблема «Хлеба для собаки»? С первых строк читатель пронизывается жалостью к так называемым куркулям. Казалось бы, не так трудно помочь этим людям. Ведь они умирают от голода на глазах тех, кто, пусть не живет в достатке, но имеет и жильё, и пищу. Но не всё так просто. Тема отзывчивости в произведении «Хлеб для собаки» автором представлена в особом ракурсе. Порой сложно удержаться от проявления сострадания. Но тот, кто пожалел, берёт на себя ответственность, от которой освободиться не так уж и просто.
Голод повсюду
Главный герой, имени его автор не называет, был, конечно, шокирован этим зрелищем. Но он был в некотором роде подготовлен. Он знал о том, что одноклассники его голодают. Именно поэтому отказывался брать в школу завтраки. Он видел однажды картину, которую не забыл даже по прошествии тридцати лет. Женщина несла молоко, но поскользнулась и разбила банку. Она упала на колени и заплакала. А затем черпала ложкой из копытной ямки пролитое молоко. Не спеша, без жадности, с каким-то страшным смирением. Мальчик не знал, что такое голод, но он видел, как от него страдают окружающие.
Хлеб для куркулей
Наконец, мальчик решил, что он должен помочь одному из них. Самому голодному, самому обессиленному. Ребёнок не понимал, но чувствовал, что благое дело открыто совершать нельзя. А потому он за обедом воровски прятал в карман хлеб, предназначенный для него. Таким образом «сэкономил» несколько кусков. На следующий день отправился в сквер. По дороге мальчик увидел человека, опухшего от голода. Таких в посёлке называли «слонами». Он отдал ему весь хлеб.
Кровопийцы
На следующий день «слон» уже стоял у его дома. Мальчик пытался не думать о нём, но то и дело выглядывал из окна. Куркуль не уходил. Стоило мальчику выйти за ворота, как он обращался к нему с жалостливыми речами. Прошло несколько дней, у окон маленького благодетеля собралось уже несколько истощенных людей. Мальчик изредка выбегал, давал им то хлеба, то картошки. Но однажды не выдержал и закричал: «Уходите, кровопийцы!»
Излечить жалость
Стоит ли исцеляться от сострадания? Автор ненавязчиво подводит читателя к вопросу, ответа на который он и сам не знает. Мальчик стал плохо есть. Он постоянно думал о том, что его обед мог бы спасти двух-трех человек. Его нередко посещали мысли о врагах народа, к которым относились куркули, изможденные голодом. Но он не мог ненавидеть таких врагов. Отец однажды ему сказала, что даже у страны не хватает на всех хлеба. Море не вычерпать чайной ложкой.
Самое голодное существо
Начальник станции, которого из-за фуражки прозвали «красной шапочкой», застрелился. Он каждый день ходил вдоль березового скверика. Ему не пришла в голову мысль найти для себя несчастную собаку, дабы кормить ее каждый день, тем самым успокаивая свою совесть.
«Хлеб для собаки»: краткое содержание. Рассказ Тендрякова «Хлеб для собаки»
В основу рассказа В. Тендрякова «Хлеб для собаки» легли воспоминания автора о трудном детстве, на который свой мрачный отпечаток отложили все ужасы сталинской эпохи. Вечные нищета и голод, которым сопутствовали идеологические преследования стали неизменным атрибутом жизни простых людей той поры.
Наверное, именно поэтому автор не употребляет в произведении литературных приемов, придающих художественной окраски его рассказу, ведь достаточно просто преподнести сухие достоверные факты, чтобы вызвать у читателя волну глубоких эмоций и переживаний. На примере жителей одного поселка, В. Тендряков показал жизнь всего государства.
«Хлеб для собаки»: краткое содержание произведения В. Тендрякова
Шел 1933 год. Лето. Маленький русский город. Прокопченное вокзальное здание. Недалеко от него – вылущенный заборчик, за ним – сквозной березовый скверик, а в нём, на пыльной траве – те, кого уже давно не считали людьми. Взаправду, у них были документы, измусоленные, но удостоверяющие личность: фамилия, имя, отчество, год рождения, за что был осужден и куда выслан… Но это уже никого не волновало, как и то, что они едят, пьют, где живут, кем работают. Они – раскулаченные мужики, лишенцы, враги народа, или, как их называли, «куркули», а значит, они выпали из числа людей.
Впрочем, выглядели и вели они себя тоже не как люди. Истощенные голодом и болезнями, одни казались обтянутыми тёмной кожей скелетами с огромными пустыми глазами, другие – раздутыми от водянки «слонами» с посиневшей от натяжения кожей. Одни грызли кору на деревьях или ели мусор с земли, другие лежали в пыли, стонали, пусто уставившись в небо. Но больше всего походили на людей те, кто уже покинул мир живых. Они лежали покойно, умиротворённо. Однако и среди них были «бунтари». Их при прощальном вздохе охватывало настоящее безумие — они поднимались, силились выкрикнуть убийственные ядовитые проклятия, но вылетало одно лишь хрипение, пузырилась пена, и они затихали, навсегда… Рассказ «Хлеб для собаки» на этом эпизоде не заканчивается.
Читать
Лето 1933 года.
У прокопченного, крашенного казенной охрой вокзального здания, за вылущенным заборчиком — сквозной березовый скверик. В нем прямо на утоптанных дорожках, на корнях, на уцелевшей пыльной травке валялись те, кого уже не считали людьми.
Правда, у каждого в недрах грязного, вшивого тряпья должен храниться если не утерян — замусоленный документ, удостоверяющий, что предъявитель сего носит такую-то фамилию, имя, отчество, родился там-то, на основании такого-то решения сослан с лишением гражданских прав и конфискацией имущества. Но уже никого не заботило, что он, имярек, лишенец, адмовысланный, не доехал до места, никого не интересовало, что он, имярек, лишенец, нигде не живет, не работает, ничего не ест. Он выпал из числа людей.
Большей частью это раскулаченные мужики из-под Тулы, Воронежа, Курска, Орла, со всей Украины. Вместе с ними в наши северные места прибыло и южное словечко «куркуль».
Куркули даже внешне не походили на людей.
Одни из них — скелеты, обтянутые темной, морщинистой, казалось, шуршащей кожей, скелеты с огромными, кротко горящими глазами.
Другие, наоборот, туго раздуты — вот-вот лопнет посиневшая от натяжения кожа, телеса колышутся, ноги похожи на подушки, пристроченные грязные пальцы прячутся за наплывами белой мякоти.
И вели они себя сейчас тоже не как люди.
Кто-то задумчиво грыз кору на березовом стволе и взирал в пространство тлеющими, нечеловечьи широкими глазами.
Кто-то, лежа в пыли, источая от своего полуистлевшего тряпья кислый смрад, брезгливо вытирал пальцы с такой энергией и упрямством, что, казалось, готов был счистить с них и кожу.
Кто-то расплылся на земле студнем, не шевелился, а только клекотал и булькал нутром, словно кипящий титан.
А кто-то уныло запихивал в рот пристанционный мусорок с земли…
Больше всего походили на людей те, кто уже успел помереть. Эти покойно лежали — спали.
Такие и после смерти не походили на людей — по-обезьяньи сжимали деревья.
Взрослые обходили скверик. Только по перрону вдоль низенькой оградки бродил по долгу службы начальник станции в новенькой форменной фуражке с кричаще красным верхом. У него было оплывшее, свинцовое лицо, он глядел себе под ноги и молчал.
Время от времени появлялся милиционер Ваня Душной, степенный парень с застывшей миной — «смотри ты у меня!».
— Никто не выполз? — спрашивал он у начальника станции.
А тот не отвечал, проходил мимо, не подымал головы.
Ваня Душной следил, чтоб куркули не расползались из скверика — ни на перрон, ни на пути.
Начальник станции — «красная шапочка» — однажды повернулся в нашу сторону воспаленно-темным лицом, долго глядел, наконец изрек то ли нам, то ли самому себе, то ли вообще равнодушному небу:
— Что же вырастет из таких детей? Любуются смертью. Что за мир станет жить после нас? Что за мир.
Долго выдержать сквера мы не могли, отрывались от него, глубоко дыша, словно проветривая все закоулки своей отравленной души, бежали в поселок.
Туда, где шла нормальная жизнь, где часто можно было услышать песню:
Не спи, вставай, кудрявая!
страна встает со славою
Уже взрослым я долгое время удивлялся и гадал: почему я, в общем-то впечатлительный, уязвимый мальчишка, не заболел, не сошел с ума сразу же после того, как впервые увидел куркуля, с пеной и хрипом умирающего у меня на глазах.
Наверное, потому, что ужасы сквера появились не сразу и у меня была возможность как-то попривыкнуть, обмозолиться.
Первое потрясение, куда более сильное, чем от куркульской смерти, я испытал от тихого уличного случая.
Женщина в опрятном и поношенном пальто с бархатным воротничком и столь же опрятным и поношенным лицом на моих глазах поскользнулась и разбила стеклянную банку с молоком, которое купила у перрона на станции. Молоко вылилось в обледеневший нечистый след лошадиного копыта.
Женщина опустилась перед ним, как перед могилой дочери, придушенно всхлипнула и вдруг вынула из кармана простую обгрызенную деревянную ложку. Она плакала и черпала ложкой молоко из копытной ямки па дороге, плакала и ела, плакала и ела, аккуратно, без жадности, воспитанно.
А я стоял в стороне и — нет, не ревел вместе с ней — боялся, надо мной засмеются прохожие.
Мать давала мне в школу завтрак: два ломтя черного хлеба, густо намазанных клюквенным повидлом. И вот настал день, когда на шумной перемене я вынул свой хлеб и всей кожей ощутил установившуюся вокруг меня тишину. Я растерялся, не посмел тогда предложить ребятам. Однако на следующий день я взял уже не два ломтя, а четыре…
На большой перемене я достал их и, боясь неприятной тишины, которую так трудно нарушить, слишком поспешно и неловко выкрикнул:
— Мне шматочек, — отозвался Пашка Быков, парень с нашей улицы.
— И мне. И мне. Мне тоже.
Со всех сторон тянулись руки, блестели глаза.
— Всем не хватит! — Пашка старался оттолкнуть напиравших, но никто не отступал.
Я отламывал всем по кусочку.
Наверное, от нетерпения, без злого умысла, кто-то подтолкнул мою руку, хлеб упал, задние, желая увидеть, что же случилось с хлебом, наперли на передних, и несколько ног прошлось по кускам, раздавило их.
— Пахорукий! — выругал меня Пашка.
И отошел. За ним все поползли в разные стороны.
На окрашенном повидлом полу лежал растерзанный хлеб. Было такое ощущение, что мы все вгорячах нечаянно убили какое-то животное.
Учительница Ольга Станиславна вошла в класс. По тому, как она отвела глаза, как спросила не сразу, а с еле приметной запинкой, я понял — она голодна тоже.
— Это кто ж такой сытый?
И все те, кого я хотел угостить хлебом, охотно, торжественно, пожалуй, со злорадством объявили:
— Володька Тенков сытый! Он это.
Я жил в пролетарской стране и хорошо знал, как стыдно быть у нас сытым. Но, к сожалению, я действительно был сыт, мой отец, ответственный служащий, получал ответственный паек. Мать даже пекла белые пироги с капустой и рубленым яйцом!
Ольга Станиславна начала урок.
— В прошлый раз мы проходили правописание… — И замолчала. — В прошлый раз мы… — Она старалась не глядеть на раздавленный хлеб. — Володя Тенков, встань, подбери за собой!
Я покорно встал, не пререкаясь, подобрал хлеб, стер вырванным из тетради листком клюквенное повидло с пола. Весь класс молчал, весь класс дышал над моей головой.
После этого я наотрез отказался брать в школу завтраки.
Вскоре я увидел истощенных людей с громадными кротко-печальными глазами восточных красавиц…
И больных водянкой с раздутыми, гладкими, безликими физиономиями, с голубыми слоновьими ногами…
Главный герой рассказа
Взрослые старались обходить это мрачное место. Детвора тоже не заходила, боялась, но любопытство, «зверушечье» какое-то, брало вверх, и они лезли на забор и оттуда наблюдали за происходящим. Их душил страх, брезгливость, они изнемогали от скрытой, и оттого невыносимо острой, пронизывающей жалости, но продолжали смотреть во все глаза. «Что же вырастет из таких детей? Любуются смертью…» — говорил начальник станции, бродящий по долгу службы по перрону.
Среди тех детей был и десятилетний мальчик Володька Тенков – главный герой рассказа «Хлеб для собаки». Анализ произведения поможет лучше понять тему, идею и проблематику произведения. Рассказ разворачивается как череда воспоминаний, следовательно, повествование ведется от первого лица – от имени этого мальчика. Уже взрослым он довольно долго удивлялся и не мог понять, как он, будучи ребенком, уязвимым, впечатлительным, с неокрепшей психикой, не заболел и не сошёл с ума от того мрака и ужаса. Но далее он вспоминает, что душа его к тому времени уже была «обмозолена». Человек ко всему рано или поздно привыкает, смиряется. Вот и его душа привыкла видеть боль, страдания, публичные унижения «опрятных» людей от одного только голода. Впрочем, привыкла ли? Нет, скорее, выработала свой «защитный слой». Она страдала и бесконечно мучилась, но продолжала глубоко дышать, сопереживать и искать спасительные пути из безысходности.
Биография писателя
Владимир Федорович Тендряков — знаменитый советский писатель, родившийся в маленьком селе в Вологодской области. Отец мальчика работал прокурором. Владимир много читал и отлично учился в школе. Окончание школьного образования выпало на начало Великой Отечественной войны. Юноша отправился на военную службу в ряды Красной Армии и его послали обучаться на радиста, где он получил звание сержанта. Участвовал в боевых действиях с 1942 года. Получив два ранения под Харьковом и Сталинградом, его комиссовали, и Владимир отправился домой.
В тылу работал школьным военруком, затем секретарем районного комитета комсомола. После завершения войны переехал в Москву, чтобы получить образование, поступил во ВГИК. После года обучения перевелся в литературный институт, который с успехом закончил. Первое сочинение было издано, когда Владимиру исполнилось 25 лет. Он являлся корреспондентом всех популярных газет Советского Союза.
Среди известных рассказов Тендрякова можно выделить следующие:
О писателе «коллеги по цеху» не один раз говорили как о человеке, который способен на поступки, требующие большого гражданского мужества. Тендряков защищал ученого и диссидента Медведева, помогал Твардовскому, который протестовал против установления нового редакторского руководства «Нового мира».
Писатель в своих рассказах обращался к людям с актуальными проблемами советских жителей. В его изложениях отражаются печальные последствия событий довоенного периода. Так, прослеживая анализ «Хлеба для собаки», можно увидеть, что этот рассказ посвящается теме голода, который охватил множество регионов СССР в 30-х годах. Ужасные события видны глазами ребенка, именно их и пересказывает автор.
Стыдно быть сытым
Вначале Володька пытался честно разделить свой завтрак – четыре куска хлеба — с друзьями-одноклассниками. Но желающих и «страждущих» оказалось слишком много – со всех сторон тянулись руки. Хлеб упал, и несколько ног от нетерпения, без всякого злого умысла, прошлись по кускам и раздавили их…
Художественные образы
Произведение читается удивительно легко, глава за главой преодолевается с небольшими усилиями у читателя, которого автор уводит все дальше и дальше, вглубь собственных воспоминаний. Нелепые образы, бессмысленные выражения, оксюмороны, возникающие в мыслях героя, не допускают шока у читателей или людей, которые слушают рассказ онлайн. Вот несколько примеров из произведения Тендрякова:
Последние слова поэта, как приговор всем, кто еще может сострадать: «…мне вполне хватало того, что я кого-то подкармливаю, поддерживаю жизнь существа, так, и сам имею право жить и есть. Истощенную от голода собаку кормил не я хлебом, а собственную совесть».
В современном мире, в котором пропасть между социальным классом только увеличивается, никогда не потеряет актуальность рассказ Тендрякова. Что делать, если не можешь один к лучшему изменить мир? Кто именно тот, которому больше всех требуется помощь? Как протянуть эту самую руку помощи? После прочтения «Хлеба для собаки» каждый найдет ответы на вопросы и договорится с собственной совестью.
Кто самый голодный?
Он украдкой не доедал то, что ему подавалось на обед или ужин, и честно сэкономленные «воровские» продукты относил тому, кто был, по его мнению, самым-самым голодным. Такого человека было найти и легко, и трудно. Голодными были в посёлке все, но кто самый? Как узнать? Ошибиться нельзя…
Он отдал свои «обжигающие сквозь карманы» остатки обеда одному «дяденьке» с бледным раздутым лицом, и положил так делать каждый день. Одного «осчастливить» у него получилось, но со временем число попрошаек стало неумолимо расти. Всякий день возле его дома их собиралось великое множество. Они стояли весь день и без устали ждали его выхода. Что делать? Прокормить более двух – сил не хватит. А ведь говорил отец, что невозможно чайной ложкой море вычерпать… И тогда с ним случился срыв, или, как он сам сказал, «излечение». В один миг потемнело в глазах, и откуда-то из недр души вырвались неподвластные ему рыдания и крик: «Уходите! Уходите! Гады! Сволочи! Кровопийцы!» И они молча развернулись и ушли. Навсегда.
Голод повсюду
Главный герой, имени его автор не называет, был, конечно, шокирован этим зрелищем. Но он был в некотором роде подготовлен. Он знал о том, что одноклассники его голодают. Именно поэтому отказывался брать в школу завтраки. Он видел однажды картину, которую не забыл даже по прошествии тридцати лет. Женщина несла молоко, но поскользнулась и разбила банку. Она упала на колени и заплакала. А затем черпала ложкой из копытной ямки пролитое молоко. Не спеша, без жадности, с каким-то страшным смирением. Мальчик не знал, что такое голод, но он видел, как от него страдают окружающие.
В. Тендряков: «Хлеб для собаки», или «Пища для совести»
В тот самый месяц совершил самоубийство тот самый прогуливающийся по перрону начальник станции. «Человек» и «недочеловек»: он переступил эту тонкую грань и не выдержал… Как он не догадался найти для себя какую-нибудь плешивенькую собачонку, чтоб отрывать от себя что-то и делиться этим каждый день? Вот она истина!
Ещё раз хочется напомнить, что статья посвящена рассказу В. Тендрякова «Хлеб для собаки». Краткое содержание не может отобразить в полной мере тот эмоциональный надрыв в душе маленького мальчика, описать его страх и вместе с тем безмолвный протест против существующего миропорядка. Поэтому прочтение произведения в полном объеме просто необходимо.
План и проблематика
Краткий сюжет поможет ученикам заполнить читательский дневник. Если вдумчиво читать «Хлеб для собаки», то можно составить такой план рассказа:
В рассказе Тендрякова освещаются важные нравственные вопросы — совесть, человеческое милосердие, духовная ответственность перед обществом и собственными принципами. После ознакомления с пересказом произведения стоит прочитать книгу полностью. Это поможет прочувствовать трагические события того времени. Читателям могут прийтись по душе аргументы в «Хлебе для собаки», призывающие людей лучше относиться к окружающим.
Почему так назван рассказ хлеб для собаки
Автор: Никитаева Надежда Фёдоровна
Организация: МБОУ «Дмитриевогорская СОШ» района
Населенный пункт: село Дмитриевы Горы
Филологический анализ текста
1. Внимательно прочитайте текст. Вспомните, что вы знаете о его авторе и об особенностях манеры его письма, так как это может пригодиться при дальнейшем анализе текста.
2. К какому функциональному стилю речи принадлежит текст? Почему? Привести примеры из текста в качестве доказательства.
3. Какого типа речи текст? Найти в тексте черты, характерные для данного типа речи.
4. Определите тему текста. Озаглавьте текст. Если у текста есть заглавие, то объяснить его смысл.
5. Разделите текст на смысловые части, составьте для себя его план (лучше развернутый). Выпишите из каждой части «главные» слова, которые будут заключать в себе смысл, то есть являться «смысловыми узлами». Они помогут подробно разобрать текст и вникнуть в его суть.
6. Определите, как и при помощи чего связаны, части текста. Обратите внимание на лексические и синтаксические средства связи (повторяющиеся слова, синтаксические параллели, резкое изменение синтаксических конструкций и интонаций; употребление местоимений и союзов как средств связи).
7. Как соотносится начало и конец текста? (можно обратить внимание на композицию, если она играет важную роль в раскрытии смысла текста)
8. На каких приемах построен текст? (сопоставление, противопоставление: постепенное усиление чувства, постепенное развитие мысли; быстрая смена событий, динамичность; неторопливое созерцание и пр.) Приведите примеры.
9. Понаблюдайте над лексикой текста (не забывая указывать примеры):
-найдите незнакомые (непонятные) слова и установите их значение по толковому словарю;
-найдите в тексте контекстуальные синонимы или антонимы; найдите многозначные слова и слова, употребленные в переносном значении, объясните их назначение в тексте;
-обратите внимание на стилевую принадлежность лексики, на употребление архаизмов, историзмов, неологизмов; на эмоционально-оценочные слова, на просторечные или наоборот, слова возвышенного стиля (зачем они употреблены автором? Какие тон и атмосферу в тексте они создают?);
— выделите фразеологизмы, определите их значение, цель их употребления в тексте;
-обратите внимание на средства художественной выразительности, если они применяются автором (эпитеты, метафоры, сравнения, олицетворения, гиперболы, метонимии и т.д.) Определите, для чего автор использует их в тексте.
11. Посмотрите на части речи и их количество, употребленное в тексте: деепричастий и глаголов для передачи действий или динамичного описания чего-то изменяющегося, движущегося; обилие прилагательных при описании предмета или пейзажа; употребление междометий и частиц – ограничительных, выделительных, усилительных, подчеркивающих неожиданность происходящего, передающих удивление, восхищение т.д. ).
12. Понаблюдайте за синтаксисом текста (употребление предложений определенной структуры: коротких, лаконичных или пространственных, простых или сложных, назывных, полных и неполных, распространенных и нераспространенных, сложносочиненных и сложноподчиненных, употребление инверсий, восклицательных, вопросительных предложений, многоточия, перечислений, прямой речи, диалога и. т.д.)
13. Сформулируйте идею текста (что хотел сказать автор, зачем он создал этот текст). Помните, что идеей можно назвать не только выражение определенной мысли, но и передачу какого – либо чувства, настроения, состояния.
14. Каково ваше впечатление от текста? Что нового вы узнали из текста?
Филологический анализ произведения В.Ф.Тендрякова «Хлеб для собаки».
Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл,-
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью был.
А.А. Ахматов «Реквием».
Произведение В.Ф. Тендрякова «Хлеб для собаки» написано в 1969-1970 годах, оно посвящено тридцатым годам 20 века – страшному времени в жизни нашей страны. В эти годы в стране стоит страшная засуха, голодомор, положение усугубляется политикой государства, во главе которого стоит Сталин, известный своими репрессиями. Произведение на меня произвело сильное, тягостное впечатление, так как об этом периоде в жизни нашей страны я почти ничего не знал. Меня потрясли картины жизни и смерти людей, о которых пишет автор. Писатель называет их «шкилетниками» и «слонами». Первые «даже внешне не походили на людей, они превратились в скелеты «обтянутые темной шуршащей кожей, скелеты с огромными, кротко горящими глазами». Вторые от голода « туго раздуты», «ноги похожи на подушки». Писатель настолько реалистично описывает этих людей и эти картины так ужасны, что я долго не мог успокоиться, придти в себя после чтения этого рассказа.
Рассказ появился в печати только в 1988 году, так как в то время, когда был написан рассказ, о подобных вещах нельзя было говорить в нашей стране. Особенно меня поразили факты из документальной реплики, когда Тендряков говорит, что в этом самом голодном году в Западную Европу было вывезено около 10 миллионов центнер зерна. А в России за 8 месяцев от голодомора, по разным данным, умерло от 8 до 10 млн. человек!
Одной из главных проблем рассказа является проблема совести. Именно совесть не дает десятилетнему мальчику Володи Тенкову спокойно жить в семье достаточно обеспеченной, так как его отец « … ответственный служащий, получал ответственный паёк. Мать даже пекла белые пироги с капустой и рубленым яйцом». Володе стыдно за то, что он сыт, что не может помочь «шкилетникам» и «слонам». «Я сыт, очень сыт – до отвала. Я съел сейчас столько, что, наверно, пятерым хватило бы спастись от голодной смерти. Не спас пятерых, съел их жизнь. Только чью – врагов или не врагов?» Мне, 14-летнему юноше, странно и страшно, что реальность 1933 года подвела Володю к таким размышлениям. Он ищет выход из сложившейся ситуации и находит: «Я не должен есть свои обеды один. Я обязан с кем-то делиться. С кем? Наверно, с самым голодным, даже если он враг. Кто – самый? Как узнать?» И вот мальчик отправляется на поиски самого голодного: «Среди бела дня я вышел на воровское дело, на тайную охоту на самого, самого голодного». Найти «самого голодного» оказывается очень сложно. И вот он находит того самого-самого «слона», человека больного водянкой. Отдав ему еду, Володя почувствовал себя счастливым человеком. Несколько следующих дней Володя отдавал свою еду то одному, то другому голодному, которые почувствовав ранимую душу мальчика, начали играть на его совести. И тогда Володя сам понял, что не только невозможно накормить всех голодных, но и не стоит этого делать. Это произошло после той страшной сцены, когда он, возвращался из столовой с квасом, у его дома собралась целая толпа голодных, которые каждый на свой лад молили о помощи, о еде. «Из меня рыдающим галопом вырвался чужой, дикий голос. «Ухо-ди-те! Уходи – тс!! Сволочи! Гады! Кровопийцы! Уходите!
Что же делать? Решение пришло само собой. Он вдруг встречает «бездомную собаку» и решает, что она больше нуждается в помощи, чем люди. « Мне вполне было достаточно того, что я кого-то кормлю, поддерживаю чью-то жизнь, значит, и сам имею право есть и жить.
Рассказ автобиографичен, повествование ведётся от первого лица. Автор рассказывает нам ужасную правду 1933 года из уст десятилетнего мальчика Володи, как бы исповедовываясь перед читателем, успокаивая свою детскую совесть и совесть взрослого человека. Горькая правда жизни, включенная в художественный рассказ, сливается воедино с документальной репликой, данной автором в конце. Произведение пронизано символами. Рассказ начинается стразу же с указанием даты – 1933 год. Символично использование автором фрагмента из песни: «Не спи, вставай, кудрявая! В цехах звеня, страна встаёт со славою на встречу дня…….», которому противопоставлены смерти от голода. Употребление частушки: «Хорошо тому живется! // У кого одна нога, // Сапогов не много надо и портошина одна», звучащей во время разговора одного из «куркулей» с Дыбаковым – первым секретарём райкома, также символизирует эпоху того времени. Символичен нежный, убеждающий голос кукушки, отвечающий на вопросы мальчика: «Кукушка! Кукушка! Сколько мне лет жить?» И она «щедра без устали». Нельзя не сказать о трагическом символе того времени – грохоте телеги, которая увозила из скверика тела умерших за ночь «куркулей».
Произведению характерен особенный, глубокий и проникновенный тон. Автор стремится передать состояние человека, характерное для русского мироощущения, русского уклада. Употребление эпитетов усиливает, обостряет эмоциональный колорит повествования. «Прокопченное здание», «голодная улица», «шершавые голоса», «вылущенный заборчик», «вшивое тряпье», «растерзанный хлеб», «адмовысланный имярек, лишенец», «морщинистая, шуршащая кожа», «горящие глаза», «лучинные, ломкие руки», «испепеляющее проклятие», «оплывшее, свинцовое лицо», «упрятанная паническая жалость», «посиневшая кожа», «молчаливый поединок», «равнодушное небо» (метафорический эпитет). Все эти согласованные определения являются эпитетами и придают тексту трагичность. Обычно текстуальные эпитеты создают красочность, таинственность, эмоциональность, но здесь?! Яркие метафоры потрясают нас своей точностью: « Не пса кормил, а свою совесть», «Чайной ложкой море не вычерпаешь», «Излечение от мальчишеской жалости. Внимание привлекает и метафоричное название произведения: « Хлеб для собаки», которое готовит нас к восприятию описанных автором событий. Использование антитезы (резкое противопоставление): «хлеб вкусен – ядовит» усиливает страшное впечатление, которое мы получаем от происходящего вокруг ужаса. Ужасающая антитеза в сцене смерти «куркуля», где «ломкие, лучистые руки» противопоставлены «гладкому, сильному стволу березы» поражает своей точностью. Сравнения: «Булькал нутром, словно кипящий титан», «Умирали по- обезьяньи», «Дышали, словно проветривая закоулки свой души» характеризуют безрадостную эпоху сталинских репрессий. В тексте много эмоциональных размышлений мальчика, бесед с отцом, которые необычно ярко рисуют картины жестокой действительности голодного 1933 года. Диалектные и разговорные слова очень точно передают эпоху и настроение того времени. Использование многоточий в конце предложений позволяет нам говорить о недосказанности: « Перед смертью скажи…. за что … за что меня?», «И вот березовый сквер возле вокзала…», «И больных водянкой с раздутыми, гладкими, безликими физиономиями, с голубыми слоновыми ногами…» Также в тексте писатель использует множество сложных предложений, которые придают рассказу ощущение суровой реальности: «Правда, у каждого в недрах грязного, вшивого тряпья должен храниться – если не утерян- замусоленный документ, удостоверяющий, что предъявитель сего носит такую-то фамилию, имя, отчество, родился там-то, на основании такого-то решения сослан с лишением гражданских прав и конфискацией имущества». Усиливают жестокую картину реальности односоставные предложения. Например, определенно-личные: «Не хотел». « Молчишь?» « Помираю!», характерные для диалога, разговорной речи. Назывные предложения: «Телега, спешившая собрать трупы врагов революционного отечества» вводят читателя в живую трагическую картину изображаемой действительности того мира, в котором живёт Володя.
При разборе предложений нельзя не обратить внимания на то, что автор использует много второстепенных членов, в частности обстоятельств места: « Из-под Тулы, Воронежа, Курска, Орла, со всей Украины», «на дорожках», «на травке», «на корнях», которые уточняют, конкретизируют откуда репрессированные.
Всё это говорит об особенностях художественного стиля речи и яркой индивидуальности автора.
Проблему совести можно наблюдать в творчестве многих писателей, в частности у В.К.Короленко «Дети подземелья», где также мальчик из обеспеченной семьи помогает голодным детям.
Автобиографичный рассказ Владимира Тендрякова «Хлеб для собаки» никого не может оставить равнодушным. Всё увиденное и пережитое автор сумел передать с поражающей правдой и болью, которые возвращают нас в 1933 год. Заставляют не только задуматься и оценить жестокое прошлое, но и вселить уверенность в том, что повторения этой трагедии невозможно допустить в нашем настоящем и будущем.
