ПОЧЕМУ НА КЛИРОСЕ В ЦЕРКОВНОМ ХОРЕ РАБОТАТЬ ОЧЕНЬ ТРУДНО.
Иногда певчим при храме вообще не платят. Причем моя многолетняя клиросная практика показала, что к людям, работающим на клиросе бесплатно, отношение даже ХУЖЕ, чем к тем, что работает за деньги.
Как же, мы столь сильно и времени бесплатно отдаем храму, а нам еще и замечания делают? Да как вы вообще можете так с нами обращаться?
А что взять с того, кто поет бесплатно, то есть, «во Славу Божию»?
Так что, моя практика показала, что профессиональные хоры более живучи. А вот создание и выживание профессионального хора на приходе (в храме) очень сильно зависит от личности настоятеля.
Казалось бы, ну ведь редкий настоятель музыкант, или вообще имеет слух. Как он может влиять на хор? Во первых, равнодушный к пению настоятель не будет поощрять формирование сильного коллектива, руководствуясь принципами минимальной достаточности.
Вроде служба идет и ладно. А уж как там поют. ну не сильно страшно и будет. И платить меньше надо.
Поэтому более менее хорошему музыканту, заинтересованному в том, чтобы работать было интересно, нужно поинтересоваться, насколько настоятель вообще заинтересован в красивом пении. На словах то они все заинтересованы, а вот реально. как проявляется его интерес, чем он его демонстрирует? Такие вещи перед устройством на клирос нужно узнавать.
Заинтересованный в пении настоятель будет поощрять пение и проявлением интереса (а интерес настоятеля всегда чрезвычайно поднимает уровень пения. музыканты в своей душе артисты и им нужен отзыв на пение, и если у настоятеля есть практика давать объективный отзыв на то, как прошла та или иная служба, это на мой взгляд, всегда сильно подстегивает поющих выкладываться по полной, чаще внедрять интересные произведения, ибо появляется азарт исполнителя).
Плохой настоятель может не объективно (или объективно, но грубо) критиковать клирос, распугивая коллектив, и по сути, принуждая уволиться. Плохой настоятель может отдать бразды правления клиросом своей жене (матушке), которая вовсе не обязательно профессионал в своем деле, но зато обладает самомнением, которого хватит на десять профессионалов. Такая женщина способна распугать весь клирос, и разогнать всех неугодных.
Поэтому музыкант зачастую это ранимый, очень скромный по достатку, и очень горделивый человек (раз нет ни денег ни власти, только и остается, что кичиться своим исполнительским талантом, проще говоря, жаждать исполнительской славы).
Все это предъявляет к настоятелю интересные требования. Он должен быть хорошим психологом и уловить ту тонкую грань между объемом оплаты, степенью своей придирчивости и требовательности, и требуемым им качеством хора. Если настоятель платит очень щедро, у него есть больше права на некий кураж, и музыканты в принципе, простят жесткость в критике и требованиях. Вроде как человек требует, но и платит.
Казалось бы, а зачем вообще нужно свободное пространство на клиросе? Ну вроде как в тесноте, да не в обиде? Да вот если бы.
Дело в том, что довольно много песнопений, то есть, того что должен петь певец церковного хора, размещено без всяких нот в виде обычного (или церковногославянского) текста в богослужебных книгах. Представьте себе ОДНУ книгу, возле которой сгрудилась толпа весьма не худых тетенек и дяденек )) Представьте, как можно петь в скрюченном положении, когда и текста то почти не видно. Представили? А вот зачастую так процесс и выглядит.
А еще на клиросе бывают сложные отношения. Один певчий не любит другого. По любой причине. Например, кому-то может не нравится, как поешь именно ты (ну мешаешь ты ему своим голосом).
Кому то хочется больше выходов, а ты посмел претендовать тоже выходить чаще. Кто-то, устав на службе, начинает всех вокруг оскорблять. Я такое видел. Я видел, как руководители хора унижали певцов во время службы и даже били их ))
Приход храма Михаила Архангела г. Иркутск
официальный сайт
КАКИМ ПЕВЧИМ СЛОЖНО ЖИВЕТСЯ НА КЛИРОСЕ
Я так много писал о том, «как надо» служить на клиросе. Мой язык стерся, а голова поседела. И обретенная мудрость дзен говорит — можно служить по разному, много путей к качественному служению. Дао мудреца постичь не сложно. Лучше поговорить о том, как служить не надо. Как говорится, очерти меловый круг, дорогой друг.
Я много общаюсь с читателями. Мне задают много вопросов. И я вижу. Класс проблем у всех один и тот же. Одни и те же ошибки совершаются разными людьми. Почему я считаю эти действия ошибочными? Потому что вижу действия со стороны, вижу, к чему они приводят и какие у них плоды. И это позволяет считать эти действия все же ошибочными. О них и поговорю.
«ХОЧУ, ЧТОБЫ БЫЛО ПРАВИЛЬНО…»
Это главная проблема большинства певчих. Вот хочется, чтобы священник не сокращал (или наоборот, сократил) службу. Хочется, чтобы он не допускал ошибок в службе. Хочется, чтобы коллеги приходили вовремя, а еще чтобы пели нормально. Задумайтесь, ведь эти слова про каждого второго из нас.
Кто из нас не бодался со священником в попытке «научить правильному служению»? А кто из нас не делал замечание коллегам? Да меня постоянно спрашивают, мол «вот, вижу ошибку, не могу с ней смириться, в итоге постоянные конфликты».
Я уже убедился. Настоятели, священники, алтарники, и даже певчие — могут сменяться и сменяться, как в калейдоскопе жизни. Священники по своей служебной роли очень упрямые. Они просто не могут поверить, что в храме, где они всех учат, кто-то может учить ИХ. Для них это когнитивный диссонанс и выворот сознания. Некий, если угодно «гаф» — бестактность, беспардонность.
Я пришел к ценному (для себя) выводу. Ценность клироса — пронести его через всю жизнь. Отпеть последнюю литургию и отдать Богу душу. На клиросе надо дослужить до смерти. Это наше призвание и мы должны донести его до конца. А значит, надо применить методику послушания. Причем это весьма мощный подход, снимающий настоящую глыбу с ваших плеч.
Вот есть у вас обязанности. Петь. Вот в рамках этих обязанностей можете себя мучать как хотите (именно себя), требуя от себя идеального, безупречного пения, идеальной трудовой дисциплины. Первые пришли, последние ушли, все идеально спели. Еще раз подчеркиваю — этого надо требовать от себя.
Если в точности это выполните, вы удивитесь, как это трудно. Там нота завалена, тут не дотянута, тут не спето, тут не выполнено. Какое уж там учить других. Самому бы соответствовать собственным строгим стандартам.
Все просто. Как только Вы кому-то делаете указание или замечание — вы ошибаетесь. Создаете себе сами проблемы и главное, отвлекаетесь от самосовершенствования в собственном служении.
Многие в этот момент говорят, что «молчанием предается Бог». Мы же, мол, не можем пройти мимо недостойного служения коллег или священников. Это очень богословски сложная цитата, и ее можно понимать по разному. Прежде всего, есть регент, у которого голова за все и должна болеть. Во вторых, в каких случаях молчанием предается Бог? Когда хулятся положения символа Веры! Когда хулятся основы веры. А не когда обсуждается, какой сегодня должен был быть прокимен на вечерне.
Регент тоже должен сделать «морду кирпичом» и в вопросах, касающихся ошибок священников. Указать один раз можно, но если видно, что перспектив в диалоге нет, лучше отступиться. Ведь главная мысль — каждый ответит за свое.
Вас не спросят «а как служил священник…как задавал тон регент». Вопрос будет лично к вам от Господа — а как ты служил Мне на клиросе? И вот тут, если вы прислушаетесь к моим советам, вы и ответите — я всю душу наизнанку вывернул(а), постоянно занималась над совершенствованием собственного пения, постоянно работала над повышением квалификации, старалась все делать хорошо и качественно.
Зачем делать что-то, что потом не будет никак учтено в очах Христа? Зачем делать себе вред — и окружающих злить, и себе душу рвать, да еще и потом услышать от Господа горькие слова «Ты служил(а) лишь собственному тщеславию, всех учила, сам(а) не будучи совершенной. Тебе не место в хоре ангелов».
СЛОЖНО ЖИВЕТСЯ РАНИМЫМ
Ранимые люди. Как это знакомо. Нормальные, уверенные в себе люди, с устойчивой и крепкой психикой совсем не редкость. Но они не так уж и часто идут на клирос. А те, что все-таки идут, и моих статей не читают. Им это просто не нужно. Они знают, чего хотят, и прекрасно себя чувствуют в любой агрессивной среде. Но таких не так уж и много. Потому что среднестатистический музыкант — раним.
Многие говорят, что в терминах богословия ранимый — значит, тщеславный. Думаю, в целом это верно, только еще шире по смыслу. Потому что и успешный бизнесмен может быть очень тщеславным, но не быть ранимым. Музыканты ранимы потому, что сама суть их профессии — сделать себя очень чувствительным, открытым для эмоций.
Ощутить красоту двух pp, увидеть монументальную мощь двух FF, застыть в трепете на прекрасной фермате, и вдохнуть в тишине перед заключительным аккордом аромат вечности может лишь очень тонкий человек.
Слово довольно интересное. Его можно по разному понять. Я бы предложил такое понимание, что у такого человека весьма тонок барьер между ним и окружающими его эмоциями. В противовес тонкому человеку много привести грубого, толстокожего. Тонкость заключается в некой особой чуткости к эмоциям любого плана. Тонкий почувствует и нежнейший оттенок музыкальной мысли и малейший холодок в смыслах вашей речи.
И тонкого это ранит.
Там, где грубый даже не заметит издевки или сарказма, для тонкого это прозвучит как гром над головой, как резкая фальшь для человека с тонким слухом.
Можно было бы сказать, что тонкие люди — слабые. Но это — не так. Тонкие люди в каком-то смысле «люди-порталы», проводники в иные измерения, творцы сказок. В присутствии тонких людей пространство теряет свою незыблемую прочность и воздух начинает еле заметно дрожать в уголках глаз.
Рядом, за резной дубовой дверью в старинную библиотеку, притаилась сказка. А в древнем сундуке на давно заброшенном чердаке, пахнущим нагретым деревом и пылью вдруг начинают таинственно светиться страницы древнего манускрипта. Тонкий начинает отворять иные миры, и чудо торопится ворваться в комнату через взметнувшиеся белые занавески.
И что делать тонкому и ранимому на клиросе?
Мой совет — служить реже. Тонкий как бы перегревается на службах, воспринимая их более эмоционально, нежели сильный и толстокожий. Правый хор, и большие расстояния между службами помогут тонкому отходить от стрессов, успевать восстановиться. Другого способа я пока не нашел. Хотя… Если тонкий и ранимый не будет никуда лезть и воспользуется советом из первого блока работать только над собой и не учить других, то…такого человека и трогать никто не будет. Ибо незачем.
ИСТОВЫЕ СЛУЖИТЕЛИ
Таких людей тоже не обойдут стороной искушения. Потому что враг не будет рад увидеть истовое, качественное служение Господу. Просто если певчий будет соблюдать мои рекомендации, не будет никуда лезть, путь для искушений будет ограничен более узким набором вариантов.
1. «Выслуживается». Про истово служащего певчего будут говорить, что он выскочка и выслуживается. По непонятной причине будут именно «хотеть сказать плохо». Причин для критики никаких нет, певчий сидит тихо, как понятно из заголовка — старается, замечаний никому не делает. А вот хочется сказать нечто. Потому что внутри шевелится некая такая зависть. Малопонятная и тому, кто эту зависть в себе несет.
2. «У него ПГМ». Логика аналогична. Поскольку редко клирос на 100% состоит из верующих людей (чаще приглашенные люди), они подсознательно чувствуют некую высоту в верующем человеке и подсознательная некая, если угодно, инфернальная зависть принуждает сказать плохое про человека.
3. «Любимчик регента». Хорошо работающий человек, который никуда не лезет, рано или поздно становится очень удобным. С таким человеком комфортно работать. В мирских терминах, это идеальный работник. И не удивительно, что ни на что не претендующий идеальный работник становится фаворитом в глазах регента. А значит, вызывает зависть откружающих.
4. «Метит на место регента». Регенты тоже подвержены искушениям, как и все. И регенту тоже может враг наслать мысль, что идеальный работник просто выслуживается перед священником, чтобы сместить его с должности регента.
Как лечится, я уже говорил. Заказом сорокаустов за здравие за своих коллег. Раз мы пишем про вас, как про верующего, истово служащего человека, значит — для вас молитва и поминовение на проскомидии далеко не пустой звук. А значит, вы с пониманием относитесь к силе молитвы и церковного таинства.
В общем-то, вот и вся премудрость певческого служения. Жить-не тужить, не высовываться, зато требовать высоких певческих стандартов от себя, стараться, работать, развиваться.
В нашем мире певчим быть не просто. Благодать отходит от мира, мир поглощает духовную радость. Мы — завершающая команда последних дней. Спокойно, без эксцессов дослужим до смерти — дай Бог, спасемся.
«Дорогой Господь. Я пел тебе всю жизнь. Разреши мне делать это и после смерти».
Приход храма Михаила Архангела г. Иркутск
официальный сайт
ИСКУШЕНИЯ НА КЛИРОСЕ — КАКИЕ ОНИ БЫВАЮТ
О да, это моя любимая тема. Люблю поговорить об ужасах, да запудрить неокрепшие юные головы мировыми проблемами, которые часто возникают на клиросе. Клирос — уникальное место. Уникальное тем, что люди умудряются создавать себе неприятности на пустом месте. Работают вместе несколько неплохих, в сущности, людей. Работают за копейки. И занимаются не производством наркотиков, а через музыку и духовный стих славят Господа. Казалось бы, что у эдаких лапочек и душек может не ладиться? О, еще как может! Делюсь опытом...
Начну с того, что расшифрую термин «искушение». Церковный человек под этим словом понимает конфликтную ситуацию, в которой замешаны два (или более двух) человека, вокруг которых возникает ссора, недопонимание, пробегает собака, а отношения (иногда быстро, а иногда медленно) стремятся к точке замерзания. И боюсь, простого паяльника не достаточно, чтобы отогреть покрытые густым инеем души. Главной идеей, давшей название явлению, является предположение, что люди ссорятся не сами по себе. Им подбрасывает как бы «зародыши ссор», некие потенциально конфликтные ситуации сатана и его прислужники — бесы. Иногда в это охотно веришь ))
Поскольку певчий поет не в туалете или ванной сам для себя, а работает вместе с кем-то, и имеет над собой начальство в виде настоятеля (а иногда и негласное начальство в виде костяка прихожан — церковных бабушек), то это очень жирная и плодородная почва для искушений. Искушения на клиросе колосятся как зерновые культуры на богатых почвах Придонья.
В самом деле, здравствуй, доктор Фрейд, сама структура этой работы такова, что и без всяких бесов поцапаться очень и очень легко.
ХОЧУ ОТВЕЧАТЬ ЗА СВОЮ РАБОТУ
(А НЕ ЗА ЧУЖУЮ)!
Это один из главных мотивов поссориться. Певчий поет в хоре. Хор состоит из нескольких человек. Каждый человек в хоре — не ангел, это зачастую просто профессиональный музыкант после ВУЗа, работающий до кучи в музыкальной школе, или оперном театре. То есть, зачастую это совместитель. И не смотря на то, что основной мотив в профессиональном хоре — заработать хоть чуть-чуть на жизнь (обычно бедную, близкую к нищете), певчий позориться не хочет. В самом деле, кому хочется участвовать в чем то предельно постыдном и позорном, выходить красный после служб, потому что стыдно за только что прошедшую не то службу, не то хор лягушек.
В принципе, певчие хотят петь хорошо. Но ведь возможности каждого участника хора не равны, да и бывают чисто физиологические проблемы. Бас простыл и охрип, у сопрано критические дни, а на альта дома наорал муж и ее до сих пор трясет. А вот я, такой хороший, пришел в нормальном настроении. И настроен на идеальное пение. А вместо пения — нечто похожее на хрюканье. Меня подставляют!
Меня подставляют! Я то гений, я хочу идеального пения, но «эти» мне не дают покрасоваться. Я то хочу петь хорошо, а мне не дают донести свое превосходное видение этих произведений, потому что «набрали по объявлению вагонов»…Кстати, такое бывает в самом деле. Настоятель может подойти к регенту и поставить его в известность о том, что в хор приходит новый человек. А потом сам же удивляется «а почему сегодня служба прошла так, как будто сельский хор доярок решил дерябнуть портвейну и позвали грузчика Ваню вместе попеть частушки» )) Потому что певчие — народ с хорошим воображением, и все уже дружно «предвкусили», как «новый певчий все испортит». А бедолага настоятель думает, что же случилось с его «птичками». Птички уже вовсю прямо во время чтения евангелия на утрени яростно спорят «Я с ней петь не буду», «если его все-таки примут — уйду сразу» и тому подобные вариации на хохломские наигрыши.
Собственно, это главная трудность работы на клиросе — люди хотят результата, но разочаровывают друг друга тем, что от коллеги хочешь больше, чем он может дать.
Но иногда веришь в бесов и искушения именно в церковном смысле.
И ЧТО ОНА НА МЕНЯ ВЗЪЕЛАСЬ…
Такое тоже бывает. Ты вроде бы все делаешь хорошо и правильно. Делаешь свою работу добротно, так еще и левых обязанностей на себя навалишь. Вроде бы, должно быть идеальное к тебе отношение. Но ты, как чуткий человек, чувствуешь что некий другой человек против тебя постоянно, как это говорится у молодежи, «нозит» )) Чего ему от тебя нужно, ты понять не можешь, но в целом ты его раздражаешь уже самим фактом своего существования.
Главная особенность в такого вида искушениях — их глобальная несправедливость. Человек, который вдруг «налился черной водой» против тебя, с твоей точки зрения, не имеет никаких мотивов так себя вести. Но ведь факты перед глазами! Ты видишь, что тебя за что-то не любят. При этом не все, а только конкретный человек (реже группа людей).
Более того! Иногда ни с того, ни с чего ты и сам ощущаешь подобные чувства по отношению к некоему певчему. Ты вдруг «понимаешь», что этот человек — притворщик и на самом деле «куда хуже, чем есть на самом деле». И как это раньше ты этого не видел? Да он же сам люцифер во плоти! Или, если не драматизировать, тебе вдруг кажется, что у некоего взятого человека есть очень неприятные качества, от которых тебе не приятно. И тебя так и подмывает этому человеку сказать что-то на этот счет. Притом что вместе работаете годы, и раньше ты ничего подобного в нем не замечал, а сейчас вот вдруг раз и заметил.
Фишка таких искушений в том, что «нет никакого повода», никакой причины, чтобы это работало в принципе. Таких конфликтов не должно возникать! Но они возникают. Причем они всегда предельно обидны, потому что в таких конфликтах одна из сторон обижена чудовищной несправедливостью с другой стороны. И потому даже клиросы разваливаются на пустом месте от таких искушений.
Как лечить? Очень просто. Вот дуется на тебя кто-то подобным образом. Подойди на церковную кассу и скажи «Хочу заказать сорокауст за здравие за ИМЯ ОБИДЧИКА». Да, это будет стоить неких денег. Но это дешевле последствий от лечения смертельных обид или ухода с клироса. Работает ли это? Практически всегда. Сомневаетесь? Да вы просто проверьте, что вы теряете? Если люди верят в полную ерунду вроде гороскопов, то почему бы не поверить в силу молитвы за обидчика. Все-таки молитва, светлая сила.
МЕНЯ НЕ ЦЕНЯТ!
Огромный мощный пласт искушений. Пик искушений этого типа приходится на Великий пост (слабее, но тоже есть — в Рождественский). Это искушение выглядит таким образом. Вам вдруг начинает казаться (причем со всей убедительностью), что на вас странно смотрят, говорят с пренебрежением, и вообще не достаточно ценят.
В сердце начинает копиться обида, хочется уйти, доказать «как без вас будет плохо». И если ушли, вам будет постоянно хотеться проверять «как на клиросе поют без вас», будет жгучее желание услышать, как пение из стройного превращается в арию из унитаза. Вы будете звонить лояльным вам певчим, или стоять лично на службе. И постоянно упрекать певчих, мол «ну вот…пение превратилось в мусор…как же так…а ведь достаточно было просто признать мою ценность, повиниться» — и все получилось бы. Пение вернулось бы в строй.
Этот тип искушения во первых, является классическим, но и одним и самых эффективных и сильных. Дьявол попросту делает все что захочет с клиросами, на которых начинается подсознательное брожение и жажда самоудовлетворения у певчих.
Как это выглядит, можно прочитать в этом рассказе.
ДЕНЕЖНЫЕ КОНФЛИКТЫ И НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ УСЛОВИЙ РАБОТЫ.
Вообще, тема несправедливости оплаты на клиросе должна рассматриваться отдельной статьей, настолько она объемная. Но в целом я призываю настоятелей всегда плотно и тщательно думать на тему оплаты а) новичков б) старичков с) регентов.
ГЛОБАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМ ИСКУШЕНИЙ
Я пришел к выводу, что для клироса очень ценным является наличие на нем сильного психолога-лидера, который обладает высоким авторитетом и сильной властью (кнут у него должен быть). Такой лидер обычно умеет предвосхищать проблемы, путем психологического анализа рассчитывая конфликтные ситуации.
Я видел таких людей. Они работали очень изящно. Например, тебе сообщают расписание. «Дима, тебе завтра надо прийти чуть попозже, не к началу службы. Не искушайся, эта просьба продиктована тем, что в начале много чтения, и мы не хотим, чтобы ты просто так стоял час и переутомился». Ведь можно было просто сказать «приди в 5 вечера, а не в 4». Но мне не просто сказали, во сколько прийти, а еще и объяснили, почему в просьбе нет ничего унижающего. Мне не дали даже шанса на обиду.
И эти люди постоянно так делали. Они каждое свое распоряжение обосновывали, объясняли, расшифровывали. Чтобы не было непонятных моментов, чтобы не обидеть, не оскорбить. Отношение было бережным и чутким. При этом они не скатывались в панибратство и жалкое оправдательное бормотание. У них была власть и они могли вовремя провести черту «Дима, я тебе не подруга, а начальник, моя задача чтобы ты хорошо сделал свое дело, и получил за это максимум, который я смогу для тебя выбить». Ты все понимал и принимал правила игры.
Думаю, хорошему руководству можно просто научиться. И тогда 90% искушений, возникающих вследствие паршивого управления, отпадут. А на бесовские искушения, которые мало объяснимы рациональными доводами, есть церковная касса и сорокаусты за здравие ))
О молитве на клиросе
«Молитвенное правило направляет правильно и свято душу, научает её поклоняться Богу Духом и Истиною (Ин. 4:23), между тем, как душа, будучи предоставлена самой себе, не могла бы идти правильно путем молитвы. По причине своего повреждения и омрачения грехом она совращалась бы непрестанно в стороны, нередко в пропасти: то в рассеянность, то в мечтательность, то в различные пустые и обманчивые призраки высоких молитвенных состояний, сочиняемых её тщеславием и самолюбием».
Святитель Игнатий Брянчанинов
 |
В статье пойдет речь об отношении клиросных певчих к молитве. Адресована статья всем прихожанам и церковнослужителям православных храмов, а также, дерзаем предположить, обратят внимание к нашим доводам и священники.
Актуальность проблемы заключается в том, что в настоящее время многие регенты и певчие считают, что молитва – это само их пение, при этом индивидуальное молитвенное участие певчих на клиросе, в ряде случаев, исключается.
Основная мысль, которую хотелось бы вынести на обсуждение: если человек не молится дома, в спокойной обстановке, то можно предположить, что он не будет молиться и на клиросе, где много искушений. Общий вывод, который авторы желают сделать из данной статьи, состоит в том, что на клиросе целесообразно пение лишь тех певчих, кто знает полностью, или близко к тому, вечернее и утреннее правило, или же, по крайней мере, некоторый минимум молитв, входящих в домашнее правило.
Первый вопрос, который следует рассмотреть в рамках поставленной темы, заключается в том, существуют ли какие-либо установления Русской Православной Церкви, определяющие необходимость домашнего молитвенного правила для православного христианина?
Среди множества книг, адресованных мирянам, следует остановиться на «Христианском катехизисе», составленном митрополитом Филаретом (Вознесенским). В главе XXVIII этого катехизиса говорится о важности и необходимости молитвы для православного христианина.
«Кто не молится Богу – тот не христианин… Молитва есть первый и необходимейший элемент нашей духовной жизни. Она есть дыхание нашего духа, и без неё он умирает, как умирает без воздуха тело человека… Точно также – в духовной жизни всё зависит от молитвы, и человек, не молящийся Богу, в духовном отношении – мертвец… Молитва есть беседа человека с Богом. Кто помнит, знает, любит Бога, тот непременно будет обращаться к Нему, а это обращение и есть молитва. Но глубоко ошибочен тот взгляд на молитву, который так распространён теперь (особенно среди молодежи). Люди часто говорят: «Захочется молиться – буду молиться; нет охоты – не нужно принуждать к ней, в молитве не должно быть насилия»… Полное непонимание дела! Что вышло бы из земной деятельности человека, если бы он ни к чему себя не принуждал, а только делал то, что ему хочется?! Тем более так – в жизни духовной. В ней всё ценное, устойчиво прочное приобретается усилием, подвигом работы над собой. Ещё раз припомним: «Царствие Божие (и всё, относящееся к нему) силою нудится» (усилием достигается). Нет, христианину необходимо раз навсегда заложить в сердце своём то, что он должен молиться во что бы то ни стало – не взирая ни на какие свои хотения или нехотения. Если есть доброе желание молиться – благодари Бога, от Которого исходит всё доброе, и не теряй случая помолиться от души. Если нет этого желания, а настало время молитвы (утром, вечером, в храме), нужно принуждать себя, ободряя свой унылый и ленивый дух тем, что молитва (как всякое доброе дело) тем ценнее в очах Божиих, чем труднее она дается».
Таким образом, мы видим, как велико значение молитвы в духовной жизни православного христианина: «Молитва есть первый и необходимейший элемент нашей духовной жизни… Человек, не молящийся Богу, в духовном отношении – мертвец». Вот каково значение молитвы!
Однако, в «Христианском катехизисе» ничего не говорится о содержании домашнего молитвенного правила.
Ответ на этот вопрос содержится в «Настольной книге священнослужителя», том 4, с. 736.
«Существует три основных молитвенных правила:
1) полное молитвенное правило, рассчитанное на монахов и духовно опытных мирян, которое напечатано в «Православном молитвослове»;
2) краткое молитвенное правило, рассчитанное на всех верующих; утром: «Царю Небесный», Трисвятое, «Отче наш», «Богородице Дево», «От сна восстав», «Помилуй мя, Боже», «Верую», «Боже, очисти», «К Тебе, Владыко», «Святый Ангеле», «Пресвятая Владычице», призывание святых, молитва за живых и усопших; вечером: «Царю Небесный», Трисвятое, «Отче наш», «Помилуй нас, Господи», «Боже вечный», «Благаго Царя», «Ангеле Христов», от «Взбранной Воеводе» до «Достойно есть»; эти молитвы содержатся в любом молитвослове;
3) краткое молитвенное правило преподобного Серафима Саровского: три раза «Отче наш», три раза «Богородице Дево» и один раз «Верую» – для тех дней и обстоятельств, когда человек находится в крайнем утомлении или весьма ограничен во времени. Совсем опускать молитвенное правило нельзя. Даже если молитвенное правило читается без должного внимания, слова молитв, проникая в душу, оказывают свое очищающее воздействие». (Конец цитаты).
Должны ли клиросные певчие следовать данным установлениям?
Вопрос этот совсем не праздный. Молитва есть общение человека с Богом. Отношение к молитве, по сути, отражает духовное состояние человека.
Не секрет, что сейчас к певчим не предъявляется почти никаких требований духовного плана. «Лишь бы пел» – так рассуждают регенты церковных хоров. Нередко в церковных хорах можно встретить даже некрещёных людей.
Об этом уже говорилось в нашей предыдущей статье «Некоторые особенности клиросного послушания» (http://www.rusk.ru/st.php?idar=113842).
Ещё в IV веке святитель Василий Великий в одном из своих посланий, признанных Церковью каноническими, писал: «По обычаю, издревле водворившемуся в церквах Божиих, служители Церкви приемлемы были по испытании со всякой строгостию, и всё поведение их прилежно исследуемо было: не злоречивы ли, не пьяницы ли, не склонны ли к ссорам, наставляют ли юность свою».
Неужели все приведённые установления Церкви – пустые слова? Разве не нужно певчим воспитывать в себе потребность к молитве и понуждать себя к ней? Разве это пережиток прошлого, не актуальный в наше время? Разве возможно заменить дар общения с Богом, который даётся каждому из нас, одним лишь пением слова молитвы, без понимания и принятия их?
Возможно ли пение на клиросе не молящихся певчих?
Вот что говорится на сайте межепархиальной Спасо-Преображенской общины (http://www.spo.orthodoxy.ru/library/05_Kutuzov_01.html):
«В древности в Церкви пели все молящиеся, и идеал православного Богослужения заключается именно в соборности молитвенного делания. И если со временем церковное пение, усложнившись и обогатившись, стало уделом профессионалов, когда поёт только клирос, то ещё более возрастает нужда в том, чтобы каждый певчий прилежно молился во время пения. Но если певчие на клиросе не молятся во время пения, то это уже профанация Богослужения. И принципиально неверна та установка, что хор, мол, поёт для прихожан, а молятся певчие или нет, это их личное дело. Только при молитвенной атмосфере на клиросе возможно истинно церковное пение, способное создать молитвенное настроение у прихожан.
Церковный правый клирос всё более превращается в подобие светского хора с наёмными певцами, приходящими «на работу», – молиться здесь они не научатся, если и была у них малая молитва, здесь они потеряют и её.
Многие современные христиане подтверждают эти слова делом – они не хотят слушать правый хор с его «профессиональным» пением и предпочитают в праздник сходить на раннюю литургию, когда поёт левый (обиходный) хор».
Клирос перестал быть местом служения и, для многих, постепенно превратился в работу. В наше время люди, много лет поющие в церковных хорах, иногда не представляют себе элементарного хода церковной службы. Те, кто видит всю остроту вставшей проблемы, понимают, что и регент, и церковный певчий должны быть, в первую очередь, носителями подлинной православной культуры, должны быть реально включены в литургическое служение, «общее дело». А «для того, чтобы осуществился церковный замысел об этом служении, оно должно быть осознанно, воспринято, выстрадано и реализовано именно как соучастие в Богослужении, – то есть, оно требует подлинной веры, молитвы, нравственной, духовной жизни. Иначе вместо подлинного церковного искусства получится, всего лишь, подделка-стилизация», указывает Е. Резниченко в книге «Высшее регентское образование в России» (М.: «Композитор», 2000).
Таким образом, каждый певчий должен прилежно молиться во время пения. Не зависимо от того, считает ли он сам себя обязанным к этому.
На известной картине В. Маковского «Придворные певчие» (1870), которая находится в Государственной Третьяковской галерее, изображены пять придворных певчих в красивых кафтанах (так называемых стихарях). Выражение лиц тружеников клироса одухотворённое, певчие всем телом и душой проникаются Богослужением, исполняя своё послушание. Уже даже сама одежда обязывала их к благочестивой жизни.
В те времена певчие носили домашнюю одежду той же формы, что и диаконы, – рясы и подрясники, а для Богослужений облачались в стихари: «золотые», «серебряные» или чёрные парчовые.
Певец и чтец были низшими степенями церковного клира, которые, как приготовительные, должен был пройти всякий, готовящийся к принятию священного сана. Посвящение в певца (чтеца) называлось хиротесией и, по сути, являлось выделением наиболее достойных по благочестию из среды мирян для прислуживания при храмовом Богослужении.
По мнению авторов статьи, в связи с вышеописанным, было бы целесообразно попытаться воплотить в жизнь древнюю, проверенную временем практику, когда певчими становились прихожане, а пение в церкви не воцерковлённых людей не допускалось.
Прихожанин, желающий стать певчим, должен участвовать в Богослужении, в жизни общины, до тех пор, пока не обретёт НАВЫК к молитве. И лишь после этого он может быть допущен на клирос, при наличии музыкальных способностей. Именно так: сначала молитва, и только потом музыкальный талант и прочие способности.
Оценить наличие навыка к молитве у певчего, достаточно легко, можно на основании знания им утренних и вечерних молитв, или, по крайней мере, минимума их, определённого в «Настольной книге священнослужителя» (правило Серафима Саровского, как указано там, читается в случае крайнего утомления или нехватки времени, поэтому весьма странно, если при отсутствии времени на молитву мирянин будет посвящать это время пению на клиросе). Если придерживаться этих правил, как положено, то они останутся в памяти, без особых усилий, уже через год или два. Это совсем не большое время. И ни один хор не обеднеет от этого. И ни один певчий, также, ничего не потеряет, если попадёт на клирос только спустя этот небольшой промежуток времени, в течение которого он будет участвовать в жизни общины, наравне с остальными прихожанами.
Основное возражение, которое здесь возможно: «Петь будет некому».
В данном случае, количество не заменяет качество. Зачем на клиросе нужны певцы, если они не считают нужным молиться? Апостол Павел в Послании к Коринфянам пишет: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая». Это же сравнение представляется возможным употребить по отношению к таким певцам. Ведь такое пение, по сути, ничем не отличается от механического воспроизведения. Место не воцерковлённых певчих не на клиросе, а в храме с прихожанами. До тех пор, пока не станут воцерковлёнными. Пока не обретут навык к молитве, пока не научатся понимать предназначение и смысл Богослужения.
Дело в том, что и два человека могут красиво спеть службу. Ещё более красиво звучит, когда на два голоса поют много людей (верующих), даже любителей. Именно с одноголосного и двухголосного пения начиналось Богослужение в нашей Церкви. Именно при таком пении были понятными слова и смысл молитв, даже если пели любители, а не профессионалы. Поэтому, хочется осторожно высказать предположение, что в небольших храмах, четырёхголосное пение, ради которого приходы часто несут существенную финансовую нагрузку, с успехом и даже пользой могло бы быть заменено двухголосным.
Другое возражение, которое может прозвучать в ответ на тезис о нецелесообразности пения на клиросе только что пришедших в Церковь людей, может быть таким: «Человек может в процессе приобщения к церковному пению становиться верующим».
Действительно, теоретически это возможно, но, к сожалению, очень часто всё бывает наоборот. Если человек, недавно пришедший в церковь, начинает петь на клиросе, (авторы полагают, что так происходит в большинстве случаев), то видит он не молящихся прихожан, а видит обычных певчих, которые, как уже упоминалось, иногда даже не считают нужным молиться. Молитва на клиросе слишком часто выглядит, как тягостное сидение в паузах между пением, заполненное посторонними делами.
Почему на клиросе принято считать, что во время шестопсалмия, 1-го часа, паремий, кафисм и т.д., то есть, в то время, когда хор не поёт, возможно заполнять эти «паузы» каким-то делами? Ведь Храм Божий – это дом молитвы. Если певчие воспринимают перерывы между пением, как «паузы», то это есть пустота духовная. Разве Богослужебные чтения читаются просто так, ради сотрясания воздуха, разве мы не должны их слушать с великим тщанием и внимать тому, о чём там повествуется?
Некоторые певчие скажут, что они молятся во время пения. Но будет ли молитва во время пения лучше, чем сидя, во время «пауз»? Увы, навыкнуть молитве при подобном отношении сможет далеко не каждый из нас. Чтобы всего этого не происходило, нужно учиться молитве и понуждать себя к ней.
Неисповедимы пути Господни, – бывает и так, что певчие, пришедшие в храм изначально ради подработки или простого интереса, по прошествии времени становятся достойными православными христианами. Помимо того, что эти люди навыкают молитве, послушанию, Таинствам Церкви и т.д., они ещё научаются жить со всеми в мире, меньше раздражаться, меньше осуждать и обижать своих ближних, сожалеют о своём прошлом, о своих былых делах, плачут о своих грехах, искренне раскаиваются в них, и сожалеют о том, что не смогли придти к Богу раньше… Но, к сожалению, – это исключения. Не стоит идти по такому пути, успокаивая себя тем, что когда-нибудь всё это придёт само.
Первое и главное, что требуется от певчих (будущих певчих), – наличие навыка к молитве. Пока прихожанин не приучил себя вычитывать домашние молитвы, хотя бы некоторые из них, пока у него не выработался навык к этому, ему рано (!) петь на клиросе.
Совсем странным и неуместным выглядит участие в выполнении клиросного послушания тех певцов, кто вообще не был прихожанином.
Избежать равнодушия и духовного охлаждения на клиросе можно, изначально воспитав в себе устойчивые отношения к святыни, к молитве, и оградив себя от искушений определёнными правилами духовной жизни. Для человека, который хочет нести клиросное послушание, на наш взгляд, крайне желательна приходская подготовка, или, проще говоря, срок, в течение которого воцерковляющийся человек, посещая храм Божий, приобщаясь к таинствам Церкви, навыкая молитве (как церковной, так и келейной) и прочим добродетелям, получает благодать Божию, которая даёт человеку возможность и силы для духовного роста. Этот срок индивидуален для каждого из нас и может длиться от нескольких месяцев до десятилетий, поэтому довольно сложно однозначно сказать, сколько лет приходской практики для подготовки к исполнению клиросного послушания будет достаточно тому или иному человеку. Но, на наш взгляд, этот период должен быть никак не меньше 1-2 лет регулярной и полноценной приходской практики.
