Прочитайте рассказ а п чехова пересолил текст вы найдете в электронных материалах к учебнику
Сочинения по произведениям :
Сочинения по произведениям авторов:
1. Вы прочитали юмористические рассказы А.П. Чехова. Как вы думаете, над чем иронизирует писатель, над чем смеётся, а в каком случае ему не до смеха?
Тема в первом рассказе «Пересолил» изначально смешная, если вдуматься: герой настолько боится другого человека, одетого и говорившего не так, как он, что сам напугал его до смерти. Когда читатель понимает, насколько у страха глаза велики, его смешат незадачливый обманщик и пугливый возница.
А во втором произведении «Злоумышленник» автору не досмеха. Разве виноват русский мужик в том, что он беден, притом, что работает он не покладая рук. И такой ли он страшный преступник, если в поисках средств к существованию он вытаскивает гайки из железной дороги, чтобы мастерить неводы и затем продавать их? Безусловно, этот поступок достоин порицания и всяческого осуждения, ведь из-за этого поезда сходят с рельсов и погибают люди. Но так ли провинился этот несчастный мужик, чтобы величать его преступником .
2. В чём комизм ситуаций, созданных Чеховым?
В рассказе А.П. Чехова «Злоумышленник» комизм ситуации в том, что судят простого мужика Дениса Григорьева за то, что он открутил гайку, чтобы сделать грузило для рыбалки.
В рассказе «Пересолил» комизм ситуации заключается в том, что землемер Глеб Гаврилович Смирнов, приехавший на станцию, настолько испугался мужика возничего, что сам напугал его до смерти.
3. Было ли вам смешно при чтении рассказов? Это состояние сохранялось у вас до конца чтения или сменилось другим?
При чтении рассказов было смешно, но это состояние не сохранялось до конца чтения. Смех сменялся переживанием за судьбу главного героя в рассказе «Злоумышленник», когда становится ясно, что его осудят, и он будет сидеть в тюрьме.
4. Из чего складывается у писателя образ? Из деталей и обыденных фраз, которые вдруг, как бы по волшебству, становятся необычными.
Вот как пишет об этом в своей книге о Чехове К.И. Чуковский: «Вообще всё в жизни было для него так любопытно, что он с охотничьим азартом выслеживал, как дорогую добычу, каждый, казалось бы, зауряднейший факт окружающей его обыденности:
и то, что голуби, взлетев над голубятней, становятся золотыми от солнца;
и то, что гуси на зелёном лугу тянутся длинной и белой гирляндой;
и то, что трусливая собака подходит к хозяину так, словно лапы её касаются раскалённой плиты;
и то, что севастопольская бухта глядит как живая множеством голубых, синих, бирюзовых и огненных глаз. «
К.И. Чуковский отмечает зоркость, наблюдательность Чехова.
Найдите в рассказах «Пересолил» и «Злоумышленник» примеры, сходные или продолжающие тот ряд, который наметил К.И. Чуковский. Определите приёмы, использованные писателем.
телега взвизгнула и задрожала как в лихорадке;
лениво догорала холодная, осенняя заря;
стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом;
целая шапка давно уже не чёсанных, путаных волос, что придаёт ему ещё большую, паучью суровость;
усиленно мигает глазами, словно видит перед собой не сукно, а солнце;
Антон Чехов — Пересолил: Рассказ
Землемер Глеб Гаврилович Смирнов приехал на станцию «Гнилушки». До усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось еще проехать на лошадях верст тридцать—сорок. (Ежели возница не пьян и лошади не клячи, то и тридцати верст не будет, а коли возница с мухой да кони наморены, то целых пятьдесят наберется.)
— Скажите, пожалуйста, где я могу найти здесь почтовых лошадей? — обратился землемер к станционному жандарму.
— Которых? Почтовых? Тут за сто верст путевой собаки не сыщешь, а не то что почтовых… Да вам куда ехать?
— В Девкино, имение генерала Хохотова.
— Что ж? — зевнул жандарм. — Ступайте за станцию, там на дворе иногда бывают мужики, возят пассажиров.
Землемер вздохнул и поплелся за станцию. Там, после долгих поисков, разговоров и колебаний, он нашел здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти.
— Чёрт знает какая у тебя телега! — поморщился землемер, влезая в телегу. — Не разберешь, где у нее зад, где перед…
— Что ж тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад…
Лошаденка была молодая, но тощая, с растопыренными ногами и покусанными ушами. Когда возница приподнялся и стегнул ее веревочным кнутом, она только замотала головой, когда же он выбранился и стегнул ее еще раз, то телега взвизгнула и задрожала, как в лихорадке. После третьего удара телега покачнулась, после же четвертого она тронулась с места.
— Этак мы всю дорогу поедем? — спросил землемер, чувствуя сильную тряску и удивляясь способности русских возниц соединять тихую, черепашью езду с душу выворачивающей тряской.
— До-о-едем! — успокоил возница. — Кобылка молодая, шустрая… Дай ей только разбежаться, так потом и не остановишь… Но-о-о, прокля…тая!
Когда телега выехала со станции, были сумерки. Направо от землемера тянулась темная, замерзшая равнина, без конца и краю… Поедешь по ней, так наверно заедешь к чёрту на кулички. На горизонте, где она исчезала и сливалась с небом, лениво догорала холодная осенняя заря… Налево от дороги в темнеющем воздухе высились какие-то бугры, не то прошлогодние стоги, не то деревня. Что было впереди, землемер не видел, ибо с этой стороны всё поле зрения застилала широкая, неуклюжая спина возницы. Было тихо, но холодно, морозно.
«Какая, однако, здесь глушь! — думал землемер, стараясь прикрыть свои уши воротником от шинели. — Ни кола ни двора. Не ровен час — нападут и ограбят, так никто и не узнает, хоть из пушек пали… Да и возница ненадежный… Ишь, какая спинища! Этакое дитя природы пальцем тронет, так душа вон! И морда у него зверская, подозрительная».
— Эй, милый, — спросил землемер, — как тебя зовут?
— Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?
— Ничего, бог миловал… Кому ж шалить?
— Это хорошо, что не шалят… Но на всякий случай все-таки я взял с собой три револьвера, — соврал землемер. — А с револьвером, знаешь, шутки плохи. С десятью разбойниками можно справиться…
Стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала и, словно нехотя, повернула налево.
«Куда же это он меня повез? — подумал землемер. — Ехал всё прямо и вдруг налево. Чего доброго, завезет, подлец, в какую-нибудь трущобу и… и… Бывают ведь случаи!»
Клим оглянулся на землемера, заморгал всем лицом и стегнул по лошаденке.
— Да, брат… — продолжал землемер. — Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без рук, без ног останется, но еще и перед судом ответит… Мне все судьи и исправники знакомы. Человек я казенный, нужный… Я вот еду, а начальству известно… так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы… По… по…постой! — заорал вдруг землемер. — Куда же это ты въехал? Куда ты меня везешь?
— Да нешто не видите? Лес!
«Действительно, лес… — подумал землемер. — А я-то испугался! Однако, не нужно выдавать своего волнения… Он уже заметил, что я трушу. Отчего это он стал так часто на меня оглядываться? Наверное, замышляет что-нибудь… Раньше ехал еле-еле, нога за ногу, а теперь ишь как мчится!»
— Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?
— Я ее не гоню. Сама разбежалась… Уж как разбежится, так никаким средствием ее не остановишь… И сама она не рада, что у ней ноги такие.
— Врешь, брат! Вижу, что врешь! Только я тебе не советую так быстро ехать. Попридержи-ка лошадь… Слышишь? Попридержи!
— А затем… затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали… Они обещали догнать меня в этом лесу… С ними веселей будет ехать… Народ здоровый, коренастый… у каждого по пистолету… Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово… брат… На меня нечего оглядываться… интересного во мне ничего нет… Разве вот револьверы только… Изволь, если хочешь, я их выну, покажу… Изволь…
Землемер сделал вид, что роется в карманах, и в это время случилось то, чего он не мог ожидать при всей своей трусости. Клим вдруг вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще.
— Караул! — заголосил он. — Караул! Бери, окаянный, и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!
Послышались скорые, удаляющиеся шаги, треск хвороста — и всё смолкло… Землемер, не ожидавший такого реприманда, первым делом остановил лошадь, потом уселся поудобней на телеге и стал думать.
«Убежал… испугался, дурак… Ну, как теперь быть? Самому продолжать путь нельзя, потому что дороги не знаю, да и могут подумать, что я у него лошадь украл… Как быть?» — Клим! Клим!
— Клим. — ответило эхо.
От мысли, что ему всю ночь придется просидеть в темном лесу на холоде и слышать только волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
— Климушка! — закричал он. — Голубчик! Где ты, Климушка?
Часа два кричал землемер, и только после того, как он охрип и помирился с мыслью о ночевке в лесу, слабый ветерок донес до него чей-то стон.
— Клим! Это ты, голубчик? Поедем!
— Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мерзну!
Клим, сообразив, вероятно, что настоящий разбойник давно бы уж исчез с лошадью и телегой, вышел из лесу и нерешительно подошел к своему пассажиру.
— Ну, чего, дура, испугался? Я… я пошутил, а ты испугался… Садись!
— Бог с тобой, барин, — проворчал Клим, влезая в телегу. — Если б знал, и за сто целковых не повез бы. Чуть я не помер от страха…
Клим стегнул по лошаденке. Телега задрожала. Клим стегнул еще раз, и телега покачнулась. После четвертого удара, когда телега тронулась с места, землемер закрыл уши воротником и задумался. Дорога и Клим ему уже не казались опасными.
Краткое содержание «Пересолил»
Рассказ «Пересолил» Чехова был написан в 1885 году. Оказавшись посреди леса один на один с возницей, трусливый землемер решает, что тот — разбойник. Чтобы изменить ситуацию в свою пользу, он сам представляется опасным бандитом, чем до смерти пугает своего извозчика.
Рекомендуем читать онлайн краткое содержание «Пересолил», которое пригодится для читательского дневника и подготовки к уроку литературы.
Главные герои
Смирнов Глеб Гаврилович — землемер, трусливый, но находчивый мужчина.
Клим — здоровый мужик, угрюмый, простой, доверчивый.
Краткое содержание
Получив очередной заказ на межевание, землемер Глеб Гаврилович Смирнов прибыл на станцию «Гнилушки». Но, чтобы добраться до имения генерала Хохотова, ему нужно было ещё преодолеть немалый путь — около сорока вёрст на лошадях.
Смирнов поинтересовался у станционного жандарма, где можно раздобыть почтовых лошадей. К своему ужасу он узнал, что оказался в настоящей дыре, и « тут за сто вёрст путевой собаки не сыщешь ». Жандарм посоветовал приунывшему Смирнову отправиться на станцию, где « на дворе иногда бывают мужики, возят пассажиров ».
После долгих поисков землемеру удалось отыскать « здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти », который согласился отвезти его в усадьбу.
Смирнов поинтересовался у Клима о безопасности дороги, и тот заверил, что здесь « не шалят ». Но этот ответ не удовлетворил землемера, который решил подстраховаться и как бы между делом сказал, что « взял с собой три револьвера ».
Землемер, не ожидавший такого поворота дел, остановил телегу и задумался. Осознав, что не сможет сам добраться до усадьбы, он принялся звать убежавшего извозчика и успокаивать его. Лишь через два часа Клим, убедившись в правдивости его слов, вышел из леса. Он признался, что испугался до смерти, но после этого небольшого происшествия Смирнову стало легко на душе — « дорога и Клим ему уже не казались опасными ».
Заключение
Автор демонстрирует, как в сложной, неоднозначной ситуации люди перестают здраво мыслить и оказываются в плену собственных страхов. В здоровом мужике землемер видит беспощадного разбойника, в то время как сам он видится простому крестьянину опасным горожанином со связями. Лишь преодолев собственную трусость, они способны разглядеть друг в друге обычных людей.
После ознакомления с кратким пересказом «Пересолил» рекомендуем прочесть произведение в полной версии.
Тест по рассказу
Проверьте запоминание краткого содержания тестом:
Чехов «Пересолил»
А. П. Чехов «Пересолил»
Землемер Глеб Гаврилович Смирнов приехал на станцию Гнилушки. До усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось ещё проехать на лошадях вёрст тридцать — сорок. (Ежели возница не пьян и лошади не клячи, то и тридцати вёрст не будет, а коли возница с мухой да кони наморены, то целых пятьдесят наберётся.)
— Скажите, пожалуйста, где я могу найти здесь почтовых лошадей? — обратился землемер к станционному жандарму.
— Которых? Почтовых? Тут за сто вёрст путёвой собаки не сыщешь, а не то что почтовых. Да вам куда ехать?
— В Девкино, имение генерала Хохотова.
— Что ж? — зевнул жандарм. — Ступайте за станцию, там на дворе иногда бывают мужики, возят пассажиров.
Землемер вздохнул и поплёлся за станцию. Там, после долгих поисков, разговоров и колебаний, он нашёл здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти.
— Чёрт знает какая у тебя телега! — поморщился землемер, влезая в телегу. — Не разберёшь, где у неё зад, где перёд.
— Что же тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перёд, а где сидит ваша милость, там зад.
Лошадёнка была молодая, но тощая, с растопыренными ногами и покусанными ушами. Когда возница приподнялся и стегнул её верёвочным кнутом, она только замотала головой, когда же он выбранился и стегнул её ещё раз, то телега взвизгнула и задрожала, как в лихорадке. После третьего удара телега покачнулась, после же четвёртого она тронулась с места.
— Этак мы всю дорогу поедем? — спросил землемер, чувствуя сильную тряску и удивляясь способности русских возниц соединять тихую, черепашью езду с душу выворачивающей тряской.
— До-о-едем! — успокоил возница. — Кобылка молодая, шустрая. Дай ей только разбежаться, так потом и не остановишь. Но-о-о, прокля. тая!
Когда телега выехала со станции, были сумерки. Направо от землемера тянулась тёмная, замёрзшая равнина, без конца и краю. Поедешь по ней, так, наверно, заедешь к чёрту на кулички. На горизонте, где она исчезала и сливалась с небом, лениво догорала холодная, осенняя заря. Налево от дороги в темнеющем воздухе высились какие-то бугры, не то прошлогодние стоги, не то деревня. Что было впереди, землемер не видел, ибо с этой стороны все поле зрения застилала широкая, неуклюжая спина возницы. Было тихо, но холодно, морозно.
«Какая, однако, здесь глушь! — думал землемер, стараясь прикрыть свои уши воротником от шинели. — Ни кола ни двора. Не ровён час — нападут и ограбят, так никто и не узнает, хоть из пушек пали. Да и возница ненадёжный. Ишь, какая спинища! Этакое дитя природы пальцем тронет, так душа вон! И морда у него зверская, подозрительная».
— Эй, милый, — спросил землемер, — как тебя зовут?
— Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?
— Ничего, бог миловал. Кому ж шалить?
— Это хорошо, что не шалят. Но на всякий случай всё-таки я взял с собой три револьвера, — соврал землемер. — А с револьвером, знаешь, шутки плохи. С десятью разбойниками можно справиться.
Стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала и, словно нехотя, повернула налево.
«Куда же это он меня повёз? — подумал землемер. — Ехал всё прямо и вдруг налево. Чего доброго, завезёт, подлец, в какую-нибудь трущобу и. и. Бывают ведь случаи!»
Клим оглянулся на землемера, заморгал всем лицом и стегнул по лошадёнке.
— Да, брат. — продолжал землемер. — Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без рук, без ног останется, но ещё и перед судом ответит. Мне все судьи и исправники знакомы. Человек я казённый, нужный. Я вот еду, а начальству известно. так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы. По. по. постой! — заорал вдруг землемер. — Куда же это ты въехал? Куда ты меня везёшь?
— Да нешто не видите? Лес!
«Действительно, лес. — подумал землемер. — А я-то испугался! Однако не нужно выдавать своего волнения. Он уже заметил, что я трушу. Отчего это он стал так часто на меня оглядываться? Наверное, замышляет что-нибудь. Раньше ехал еле-еле, нога за ногу, а теперь ишь как мчится!»
— Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?
— Я её не гоню. Сама разбежалась. Уж как разбежится, так никаким средствием её не остановишь. И сама она не рада, что у ней ноги такие.
— Врёшь, брат! Вижу, что врёшь! Только я тебе не советую так быстро ехать. Попридержи-ка лошадь. Слышишь? Попридержи!
— А затем. затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали. Они обещали догнать меня в этом лесу. С ними веселей будет ехать. Народ здоровый, коренастый. у каждого по пистолету. Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово. брат. На меня нечего оглядываться. интересного во мне ничего нет. Разве вот револьверы только. Изволь, если хочешь, я их выну, покажу. Изволь.
Землемер сделал вид, что роется в карманах, и в это время случилось то, чего он не мог ожидать при всей своей трусости. Клим вдруг вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще.
— Караул! — заголосил он. — Караул! Бери, окаянный, и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!
Послышались скорые, удаляющиеся шаги, треск хвороста — и всё смолкло. Землемер, не ожидавший такого реприманда, первым делом остановил лошадь, потом уселся поудобней на телеге и стал думать.
«Убежал. испугался, дурак. Ну, как теперь быть? Самому продолжать путь нельзя, потому что дороги не знаю, да и могут подумать, что я у него лошадь украл. Как быть?»
— Клим. — ответило эхо.
От мысли, что ему всю ночь придётся просидеть в тёмном лесу на холоде и слышать только волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
— Климушка! — закричал он. — Голубчик! Где ты, Климушка?
Часа два кричал землемер, и только после того, как он охрип и помирился с мыслью о ночёвке в лесу, слабый ветерок донёс до него чей-то стон.
— Клим! Это ты, голубчик? Поедем!
— Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мёрзну!
Клим, сообразив, вероятно, что настоящий разбойник давно бы уж исчез с лошадью и телегой, вышел из лесу и нерешительно подошёл к своему пассажиру.
— Ну, чего, дура, испугался? Я. я пошутил, а ты испугался. Садись!
— Бог с тобой, барин, — проворчал Клим, влезая в телегу. — Если б знал, и за сто целковых не повёз бы. Чуть я не помер от страха.
Клим стегнул по лошадёнке. Телега задрожала. Клим стегнул ещё раз, и телега покачнулась. После четвёртого удара, когда телега тронулась с места, землемер закрыл уши воротником и задумался. Дорога и Клим ему уже не казались опасными.
— Которых? Почтовых? Тут за сто верст путевой собаки не сыщешь, а не то что почтовых. Да вам куда ехать?
— В Девкино, имение генерала Хохотова.
Землемер вздохнул и поплелся за станцию. Там, после долгих поисков, разговоров и колебаний, он нашел здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти.
— Что ж тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад.
Лошаденка была молодая, но тощая, с растопыренными ногами и покусанными ушами. Когда возница приподнялся и стегнул ее веревочным кнутом, она только замотала головой, когда же он выбранился и стегнул ее еще раз, то телега взвизгнула и задрожала, как в лихорадке. После третьего удара телега покачнулась, после же четвертого она тронулась с места.
Когда телега выехала со станции, были сумерки. Направо от землемера тянулась темная, замерзшая равнина, без конца и краю. Поедешь по ней, так наверно заедешь к чёрту на кулички. На горизонте, где она исчезала и сливалась с небом, лениво догорала холодная осенняя заря. Налево от, дороги в темнеющем воздухе высились какие-то бугры, не то прошлогодние стоги, не то деревня. Что было впереди, землемер не видел, ибо с этой стороны всё поле зрения застилала широкая, неуклюжая спина возницы. Было тихо, но холодно, морозно.
— Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?
— Ничего, бог миловал. Кому ж шалить?
Стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала и, словно нехотя, повернула налево.
Клим оглянулся на землемера, заморгал всем лицом и стегнул по лошаденке.
— Да нешто не видите? Лес!
— Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?
— Я ее не гоню. Сама разбежалась. Уж как разбежится, так никаким средствием ее не остановишь. И сама она не рада, что у ней ноги такие.
— Врешь, брат! Вижу, что врешь! Только я тебе не советую так быстро ехать. Попридержи-ка лошадь. Слышишь? Попридержи!
— А затем. затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали. Они обещали догнать меня в этом лесу. С ними веселей будет ехать. Народ здоровый, коренастый. у каждого по пистолету. Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово. брат. На меня нечего оглядываться. интересного во мне ничего нет. Разве вот револьверы только. Изволь, если хочешь, я их выну, покажу. Изволь.
Землемер сделал вид, что роется в карманах, и в это время случилось то, чего он не мог ожидать при всей своей трусости. Клим вдруг вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще.
От мысли, что ему всю ночь придется просидеть в темном лесу на холоде и слышать только волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
Часа два кричал землемер, и только после того, как он охрип и помирился с мыслью о ночевке в лесу, слабый ветерок донес до него чей-то стон.
— Клим! Это ты, голубчик? Поедем!
— Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мерзну!
Клим, сообразив, вероятно, что настоящий разбойник давно бы уж исчез с лошадью и телегой, вышел из лесу и нерешительно подошел к своему пассажиру.
— Ну, чего, дура, испугался? Я. я пошутил, а ты испугался. Садись!
Клим стегнул по лошаденке. Телега задрожала. Клим стегнул еще раз, и телега покачнулась. После четвертого! удара, когда телега тронулась с места, землемер закрыл уши воротником и задумался. Дорога и Клим ему уже не казались опасными.
Пересолил читать сюжет рассказа
Когда отправились в дорогу, Глеба Гавриловича не устраивала такая езда на телеге, слишком трясло. Его потрепанная лошадь трогалась лишь с третьего раза. Однако это была мелочь по сравнению с дальнейшими событиями.
С наступлением темноты землемеру начало мерещиться, что человек, который управлял лошадьми, ведет себя подозрительно, готов в любой момент накинуться на него. В таком случае не нашлось бы в лесу помощи. Тем более, ему казалось, что этот человек слишком угрюмый и агрессивный. Настоящий страх подкрался к землемеру тогда, когда повозка резко повернула в левую сторону.
Лишь спустя долгое время после многочисленных уговоров землемера вернуться назад Клим показался из кустов. Он боязливо вернулся к телеге и озираясь продолжил путь вместе с Глебом Гавриловичем. Так спутники добрались до назначенного места.
Рассказ А. П. Чехова «Пересолил» учит тому, что из-за своего невежества каждый может оказаться в комической ситуации, переусердствовав с преувеличениями и обманом.
