План рассказа Про обезьянку Житкова 3 класс
Пересказ по плану
У мальчика был товарищ, который однажды предложил ему в подарок маленькое рыжее существо с черными лапками, сморщенной мордочкой и живыми глазками. Звали обезьянку Яшкой.
Когда Яшку принесли в новый дом, он все прыгал по верхам и не хотел спускаться. С трудом его поймали и на ночь привязали веревкой к ножке стола. Утром Яшки не оказалось на месте. Он каким-то образом развязал веревку и спал в кровати.
Жизнь семьи с появлением Яшки очень изменилась. Он все время проказничал. Ухватит какую-то вещь и прыгает, чтобы его не поймали. А как-то испачкал чернилами школьную тетрадь и оконные занавески.
Один раз отец очень рассердился на Яшку. Тот обрывал цветы, которые стояли на подоконниках. Отец поймал его, отшлепал и привязал на лестнице, которая вела на чердак.
Когда отец собрался на работу, Яшка, притаившись, начал сбрасывать на его шляпу куски штукатурки. Так он мстил за наказание. Сердился Яшка долго, пока отец не угостил его конфетами.
Однажды в гости пришел доктор. Он был большим любителем поговорить. Во время обеда, когда доктор начал размахивать вилкой с картошкой, Яшка тихонько подкрался и утащил еду.
Как-то в дом зашла дама с высокой прической. На ее шее, на цепочке висело зеркальце. Дама начала играть зеркальцем с Яшкой. Тот так увлекся, что захотел получить себе зеркальце. Но даме это уже не нравилось. Она начала прогонять обезьянку. Яшка, рассердившись, полностью растрепал ей всю прическу. Дама, не попрощавшись, ушла.
Настала весна. Яшка очень просился на улицу. Во дворе дома были склады с товаром, которые охраняли собаки. Главным среди них был рыжий пес Каштан.
Боязно было выпускать Яшку из-за собак. Но, однажды, когда их не было поблизости, Яшка оказался на улице. Внезапно вся свора собак вбежала во двор. Яшка, одетый в зеленое платьице, стоял посреди двора. Каштан, увидев это чудо, остановился в нерешительности. Яшка же ловко запрыгнул на спину пса и начал бить его лапами. Каштан дико выл и носился по двору, пока Яшка не спрыгнул на землю.
С тех пор, увидев обезьянку, собаки убегали прочь.
Жил во дворе ничей кот. Очень злой был. И вот однажды Яшка решил победить его. Загнал кота на самую верхушку дерева. Тот, испугавшись, прыгнул на мостовую и убежал. Больше его никто не видел.
Теперь Яшка не хотел сидеть в квартире. Ему нравилось проводить время во дворе. Дома стало спокойней.
Настала осень. Вся семья потребовала отдать кому-то обезьянку.
Когда начались занятия в школе, пришлось подыскать для него нового хозяина.
Первое время, когда Яшки не стало, все за ним скучали, хотя никто не хотел признаться в этом.
Также читают:
Картинка к сочинению План рассказа Про обезьянку Житкова
Популярные сегодня темы
Манюшка – соседская девчушка, дочка сапожника с колхоза. Она жила в селе, аристократичная редкость ее никак не касалась. Зачастую посещала Катерину Петровну также могла помочь ей: доставляла водичку с колодца
Произведение под названием «Горе от ума» написано гениальным писателем 19 века Александром Грибоедовым. По вкладу, внесенному в русскую и мировую литературу, он подобен Александру Сергеевичу Пушкину.
Обломов — главный герой одноименного романа И.А.Гончарова. О характере и образе жизни Обломова читатель узнает уже при прочтении первых страниц произведения. Описывая один день из жизни Обломова
Но есть в этом загадочном времени года прекрасная пора, которую мы называем золотой осенью, когда деревья наряжаются в разноцветные платья: рыжие, золотистые, ярко-оранжевые, коричневые
С рождения человек чему-то учится. Родители читают малышам сказки и показывают буквы в азбуке, формируя у детей речь. Позже ребенок отправляется в детский сад, затем переходит в школу и выбирает высшее учебное заведение
Краткое содержание Про обезьянку Житков
Одному мальчику товарищ отдал свою обезьянку. Обезьянка была хорошенькая, у нее была рыжая шерстка и черненькие лапки, мордочка сморщенная, как у старушки. Обезьянку звали Яшкой.
Когда мальчик принес Яшку домой, все умилялись, глядя на это милое существо. Но это было только сначала. Шустрая обезьянка принялась проказничать, показывая, на что она способна. Она прыгала на шторы, на буфет, на часы и на картины. Когда наступил вечер, отец предложил привязать Яшку к ножке стола, чтобы тот за ночь не перевернул всю квартиру. Стали ловить обезьянку, кидая в нее мелкими предметами, кое-как загнали в угол, и набросили на него большой платок. Мальчик привязал веревку к жилетке Яшки и к ножке стола, и только после этого снял с него платок. Обозленный Яшка принялся скакать и кричать, но веревку порвать не смог. Опечаленный Яшка сел на пол. Мальчику стало жалко обезьянку, и он дал Яшке сахару. Мальчик хотел привязать Яшку к ножке своей кровати, но ему не разрешили. Когда он проснулся, побежал к обезьянке. Яшки не было. Зверек расстегнул пуговицы и удрал.
Мальчик долго искал обезьянку по всем комнатам, Яшки нигде не нашёл. Мальчик уже собрался искать его на улице, и увидел, что шевелится одеяло. Оказалось, что Яшке стало холодно, он снял жилет и залез на кровать.
Когда мальчик ушёл на занятия, он привязал Яшку к дверной ручке. Яшка придумал кататься на двери, как на карусели, отталкиваясь от стены ногой.
Мальчик стал готовиться к урокам, посадив Яшку рядом с собой. Он красиво написал упражнение, и стал заниматься другими делами. Когда он посмотрел на Яшку, то чуть не заплакал: Яшка изрисовал чернилами его тетрадь.
Маленький примат оказался большим проказником, он оборвал все цветы, кидался штукатуркой, портил прически дамам, которые приходили в гости, все в доме уже стали на него злиться.
Когда пришла весна, Яшка стал проказничать еще больше. Мальчик решил выводить его гулять на улицу, только боялся собак, которыми командовал злой пес Каштан. Еще во дворе жил злой кот, который всех царапал. Мальчик думал, что они загрызут маленького Яшку. Но не тут-то было! Яшка и во дворе никому не дал себя в обиду, он сам так надрал и Каштана, и кота, что те в страхе убежали, и больше не показывались во дворе. После таких подвигов мальчик смело отпускал Яшку во двор. Обезьянка целыми днями носилась на улице, и мальчику меньше доставалось за его проказы.
Но когда пришла осень, мальчику сказали избавляться от Яшки. Ему пришлось отдать обезьянку другу.
Когда обезьянки не стало, все стали скучать по Яшке.
Надо ответственно относиться к своим питомцам, они живые существа, а не игрушки.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Житков. Все произведения
Про обезьянку. Картинка к рассказу
Сейчас читают
Посол из Америки приобретает в Англии дворец у лорда Кентервиля. Посла зовут Хайрам Б. Отис. Лорд говорит послу о том, что в замке обитает призрак, но мистер Отис говорит, что это не проблема.
В 1987 году вышла интересная повесть о детдомовцах «Ночевала тучка золотая», автором которой является Анатолий Приставкин.
Рассказ Джека Лондона «Сын Волка» вошел в одноименный сборник, который был издан в 1900 году и стал первым серьезным шагом писателя к мировой славе.
Действие разворачивается в отеле на курорте Рулетенбург (Германия). Там живут учитель, Алексей Иванович, с падчерицей Полиной и двумя детьми генерала Загорянского, заложившего дом в России
Приехал на границу служить молодой солдат. Ему в питомнике дали щенка и сказали дать ему кличку на букву «А». Каждый год кличка пса соответствовала определенной букве, в этом году это оказалась буква «А».
Борис Житков — Про обезьянку:
Краткое содержание
Рассказчику 12 лет, он школьник, живет с родителями и сестрами. Однажды одноклассник Юхименко дарит ему чудо: живую обезьянку. Маленькую, бесхвостую макаку Яшку. На вид – ну просто «игрушечный человечек». Ростом – всего в пол-аршина (35 см), с живыми глазками на сморщенной мордочке. Шерстка рыжая, а на лапках – черная. Будто в перчатках. Одета в синюю жилетку с пуговками. Такая миленькая! Юхименко ни за что бы ее не отдал, но отец на нее сердит.
На новом месте Яшка первым делом вскочил маме на голову, а потом – на буфет. Ловили ее всей семьей. Закутали в платок, положили спать. Потом отец сказал ее привязывать на ночь. А Яшка расстегнул жилет – и полез спать к мальчику. Ну как «ребеночек»! Только по щекам больно бьет, в тетрадках кляксы ставит, все пачкает, балуется с керосиновой лампой, и со стола ногами сладкое тянет. Ел Яшка все, даже чай пил.
Один раз папа его наказал за цветы: Яшка обрывал с них листья. И обезьянка отомстила. Отец шел на работу, а она забросала его штукатуркой. Помирились они из-за сладкого. Отец бросал курить. И вместо папирос носил в портсигаре конфетки. Яшка коробочку открыть не мог. Пробовал папиным пальцем – силенок не хватило. Тогда отец открыл крышечку сам – то-то было радости Яшке!
Детям Яшка сразу нравился. А вот гости обезьянку не очень любили. Например, у одного болтливого доктора она стащила картошку с вилки. А у одной красивой дамы взялась в прическе искать блох. Дама ужасно обиделась. А это Яшка ведь любя: он хотел выпросить у нее зеркальце.
Яшку переодели в зеленое платьице. И он стал похож на стриженую девочку из приюта. Приучали его спать в кроватке – не хочет. Зимой Яшка мерз, а летом любил гулять во дворе. Собаки во главе с вожаком Каштаном его боялись. И даже здоровенный кот. На собаках он катался, а кота сгонял с дерева. Сам «Яшка никого не боялся», стал «царем во дворе». Таскал с подвод торговцев семечки с орехами. Объелся раз изюмом. Лечили его невкусной касторкой. А она ему понравилась!
Все бы хорошо, но осенью папа сказал, чтоб Яшку посадили в клетку. Или отдали кому-нибудь такое счастье. И мальчик подарил ее однокласснику. А тот еще кому-нибудь. С Яшкой так всегда. Но первое время без обезьянки все скучают. Хотя и не признаются в этом.
Читательский дневник по рассказу «Про обезьянку» Житкова
Сюжет
12-летнему школьнику друг Юхименко дарит обезьянку-макаку Яшку. Яшка и как «ребеночек»: маленький, любит сладкое, балуется. И как дикий зверек: переворачивает в доме все вверх дном. Лето он живет во дворе. Собаки и кот его боятся. А к зиме отец мальчика требует отдать обезьянку. Так она и ходит по рукам. И без нее немножко скучно в доме.
Отзыв
Веселый рассказ про обезьянку, ее друзей и врагов. Из него можно узнать, как выглядят и как живут макаки. Тема дружбы с животным, заботы о нем, ответственности за него. Зверек – не игрушка, и не «ребенок». В рассказе есть приметы времени 1930-х годов: керосиновая лампа, уголь для топки, касторовое масло, сходство Яшки с девочкой-беспризорницей. Рассказ учит бережно относиться к природе, слушаться родителей, ухаживать за животными, воспитывать их.
Про обезьянку
(в сокращении)
Б. Житков
Мне было двенадцать лет, и я учился в школе. Раз на перемене подходит ко мне товарищ мой Юхименко и говорит:
— Хочешь, я тебе обезьянку дам?
Я не поверил — думал, он мне сейчас шутку какую-нибудь устроит так, что искры из глаз посыплются, и скажет: «Вот это и есть «обезьянка». Не таковский я.
— Ладно, — говорю, — знаем.
— Нет, — говорит, — в самом деле. Живую обезьянку. Она хорошая. Её Яшкой зовут. А папа сердится.
— Да на нас с Яшкой. Убирай, говорит, куда знаешь. Я думаю, что к тебе всего лучше.
После уроков пошли мы к нему. Я всё ещё не верил. Неужели, думал, живая обезьянка у меня будет? И всё спрашивал, какая она. А Юхименко говорит:
— Вот увидишь, не бойся, она маленькая.
Действительно, оказалась маленькая. Если на лапки встанет, то не больше полуаршина. Мордочка сморщенная, старушечья, а глазки живые, блестящие. Шерсть на ней рыжая, а лапки чёрные. Как будто человечьи руки в перчатках чёрных. На ней был надет синий жилет. Юхименко закричал:
— Яшка, Яшка, иди! Что я дам!
И засунул руку в карман. Обезьянка закричала «Ай, ай!» и в два прыжка вскочила Юхименко на руки. Он сейчас же сунул её в шинель, за пазуху.
Я глазам своим не верил. Идём по улице, несём такое чудо, и никто не знает, что у нас за пазухой.
Дорогой Юхименко мне говорил, чем кормить.
— Всё ест, всё давай. Сладкое любит. Конфеты — беда. Дорвётся — непременно обожрётся. Чай любит жидкий и чтоб сладкий был. Ты ей внакладку. Два куска. Вприкуску не давай: сахар сожрёт, а чай пить не станет.
Я всё слушал и думал: я ей и трёх кусков не пожалею, маленькая такая, как игрушечный человек. Тут я вспомнил, что и хвоста у ней нет.
— Ты, — говорю, — хвост отрезал ей под самый корень?
— Она макака, — говорит Юхименко, — у них хвостов не растёт.
Пришли мы к нам домой. Мама и девочки сидели за обедом. Мы с Юхименко вошли прямо в шинелях. Я говорю:
Все обернулись. Юхименко распахнул шинель. Никто ещё ничего разобрать не успел, а Яшка как прыгнет с Юхименки маме на голову; толкнулся ножками — и на буфет. Всю причёску маме осадил.
Все вскочили, закричали:
А Яшка уселся на буфет и строит морды, чавкает, зубки скалит.
Юхименко боялся, что сейчас ругать его будут, и скорей к двери. На него и не смотрели — все глядели на обезьянку. И вдруг девочки все в один голос затянули:
А мама всё причёску прилаживала.
Я оглянулся. Юхименки уже нет. Значит, я остался хозяином. И я захотел показать, что знаю, как с обезьянкой надо. Я засунул руку в карман и крикнул, как давеча Юхименко:
— Яшка, Яшка! Иди, я тебе что дам!
Все ждали. А Яшка и не глянул — стал чесаться меленько и часто чёрной лапочкой.
До самого вечера Яшка не спускался вниз, а прыгал по верхам: с буфета на дверь, с двери на шкаф, оттуда на печку.
Вечером отец сказал:
— Нельзя её на ночь так оставлять, она квартиру вверх дном переворотит.
И я начал ловить Яшку. Я к буфету — он на печь. Я его оттуда щёткой — он прыг на часы. Качнулись часы и стали. А Яшка уже на занавесках качается. Оттуда на картину, картина покосилась, — я боялся, что Яшка кинется на висячую лампу.
Но тут уже все собрались и стали гоняться за Яшкой. В него кидали мячиком, катушками, спичками и наконец загнали в угол.
Яшка прижался к стене, оскалился и защёлкал языком — пугать начал. Но его накрыли шерстяным платком и завернули, закутали.
Яшка барахтался, кричал, но его скоро укрутили так, что осталась торчать одна голова. Он вертел головой, хлопал глазами, и казалось, сейчас заплачет от обиды. Не пеленать же обезьяну каждый раз на ночь! Отец сказал:
— Привязать. За жилет — и к ножке, к столу.
Я принёс верёвку, нащупал у Яшки на спине пуговицу, продел верёвку в петлю и крепко завязал. Жилет у Яшки на спине застёгивался на три пуговки. Потом я поднёс Яшку, как он был, закутанного, к столу, привязал верёвку к ножке и только тогда размотал платок.
Я достал из буфета сахару и дал Яшке. Он схватил чёрной лапочкой кусок, заткнул за щёку. От этого вся мордочка у него скривилась.
Я попросил у Яшки лапу. Он протянул мне свою ручку.
Тут я рассмотрел, какие на ней хорошенькие чёрные ноготки. Игрушечная живая ручка. Я стал гладить лапку и думаю: совсем как ребёночек. И пощекотал ему ладошку. А ребёночек-то как дёрнет лапку — раз, и меня по щеке. Я и мигнуть не успел, а он надавал мне оплеух и прыг под стол. Сел и скалится. Вот и ребёночек!
Но тут меня погнали спать.
Я хотел Яшку привязать к своей кровати, но мне не позволили. Я всё прислушивался, что Яшка делает, и думал, что непременно ему надо устроить кроватку, чтоб он спал, как люди, и укрывался одеяльцем. Голову бы клал на подушечку. Думал, думал и заснул.
Утром вскочил и, не одеваясь, к Яшке. Нет Яшки на верёвке. Верёвка есть, на верёвке жилет привязан, а обезьянки нет. Смотрю, все три пуговицы расстёгнуты. Это он расстегнул жилет, оставил его на верёвке, а сам удрал. Я искал по комнате. Шлёпаю босыми ногами. Нигде нет. Убежал, значит, на улицу. А на улице мороз — замёрзнет бедный. И самому стало холодно. Побежал одеваться. Вдруг вижу — в моей же кровати что-то возится. Одеяло шевелится. Я даже вздрогнул. Вот он где! Это ему холодно на полу стало, он удрал и ко мне на кровать. Забился под одеяло. А я спал и не знал. Яшка спросонья не дичился, дался в руки, и я напялил на него снова синий жилет. Когда сели пить чай, Яшка вскочил на стол, огляделся, сейчас же нашёл сахарницу, запустил лапу и прыг на дверь. Он прыгал так легко, что казалось — летает, не прыгает. На ногах у обезьяны пальцы, как на руках, и Яшка мог хватать ногами. Он так и делал. Сидит, как ребёнок, на руках у кого-нибудь и ручки сложил, а сам ногой со стола тянет что-нибудь.
Когда я ушёл в школу, я привязал Яшку к дверям, к ручке. На этот раз обвязал его вокруг пояса верёвкой, чтобы уже не мог сорваться. Когда я пришёл домой, то из прихожей увидал, чем Яшка занимается. Он висел на дверной ручке и катался на дверях, как на карусели. Оттолкнётся от косяка и едет до стены. Пихнёт ножкой в стену и едет назад.
Когда я сел готовить уроки, я посадил Яшку на стол. Ему очень нравилось греться около лампы. Он дремал, как старичок на солнышке, покачивался и, прищурясь, глядел, как я тыкаю пером в чернила.
Но раз и мой папа рассердился на Яшку. Яшка обрывал цветы, что стояли у нас на окнах. Сорвёт лист и дразнит. Отец поймал и отдул Яшку. А потом привязал его в наказание на лестнице, что вела на чердак. Узенькая лесенка. А широкая шла из квартиры вниз.
Вот отец идёт утром на службу. Почистился, надел шляпу, спускается по лестнице. Хлоп! Штукатурка падает. Отец остановился, стряхнул со шляпы. Глянул вверх — никого. Только пошёл — хлоп, опять кусок извёстки прямо на голову. Что такое?
А мне сбоку было видно, как орудовал Яшка. Он наломал от стенки извёстки, разложил по краям ступенек, а сам прилёг, притаился на лестнице, как раз у отца над головой. Только отец пошёл, а Яшка тихонько толк ножкой штукатурку со ступеньки и так ловко примерил, что прямо отцу на шляпу, — это он ему мстил за то, что отец вздул его накануне.
Но, когда началась настоящая зима, завыл ветер в трубах, завалило окна снегом, Яшка стал грустным. Я его всё грел, прижимал к себе. Мордочка у Яшки стала печальная, обвисшая, он подвизгивал и жался ко мне. Я попробовал сунуть его за пазуху, под куртку. Яшка сейчас же там устроился: он схватился всеми четырьмя лапками за рубаху и так повис, как приклеился. Он так и спал там, не разжимая лап. Забудешь другой раз, что у тебя живой набрюшник под курткой, и обопрёшься о стол. Яшка сейчас лапкой заскребёт мне бок: даёт мне знать, чтоб осторожней.
Яшка долго злился на отца. Примирился Яшка с ним из-за конфет. Отец мой как раз бросил курить и вместо папирос носил в портсигаре маленькие конфетки. И каждый раз после обеда отец открывал тугую крышку портсигара большим пальцем, ногтем, и доставал конфетки. Яшка тут как тут: сидит на коленях и ждёт, — ёрзает, тянется. Вот отец раз и отдал весь портсигар Яшке. Яшка взял его в руку, а другой рукой, совершенно как мой отец, стал подковыривать большим пальцем крышку. Пальчик у него маленький, а крышка тугая и плотная, и ничего не выходит у Яшеньки. Он завыл с досады. А конфеты брякают. Тогда Яшка схватил отца за большой палец и его ногтем, как стамеской, стал отковыривать крышку. Отца это рассмешило, он открыл крышку и поднёс Яшке. Яшка сразу запустил лапу, награбастал полную горсть, скорей в рот и бегом прочь. Не каждый же день такое счастье.
Яшке устроили в корзинке постель: с простынёй, одеяльцем, подушкой. Но Яшка не хотел спать по-человечьи: всё наматывал на себя клубком и таким чучелом сидел всю ночь. Ему сшили платьице, зелёненькое, с пелеринкой, и стал он похож на стриженую девочку из приюта.
Вот раз я слышу звон в соседней комнате. Что такое? Пробираюсь тихонько и вижу: стоит на подоконнике Яшка в зелёном платьице, в одной руке у него ламповое стекло, а в другой ёжик, и он ёжиком с остервенением чистит стекло. В такую ярость пришёл, что не слыхал, как я вошёл. Это он видел, как стёкла чистили, и давай сам пробовать.
А то оставишь его вечером с лампой, он отвернёт огонь полным пламенем — лампа коптит, сажа летает по комнате, а он сидит и рычит на лампу.
Беда стала с Яшкой, хоть в клетку сажай. Я его и ругал, и бил. Но долго не мог на него сердиться. Когда Яшка хотел понравиться, он становился очень ласковым, залезал на плечо и начинал в голове искать. Это значит — он вас уж очень любит.
Надо ему выпросить что-нибудь — конфет там или яблоко, — сейчас залезет на плечо и заботливо начинает лапками перебирать в волосах: ищет и ноготком поскрёбывает. Ничего не находит, а делает вид, что поймал зверя: выкусывает с пальчиков чего-то.
Вот раз пришла к нам в гости дама. Она считала, что она раскрасавица. Разряженная. Вся так шёлком и шуршит. На голове не причёска, а прямо целая беседка из волос накручена — в завитках, в локончиках. А на шее на длинной цепочке зеркальце в серебряной оправе.
Яшка осторожно к ней по полу подскочил.
— Ах, какая обезьянка миловидная! — говорит дама. И давай зеркальцем с Яшкой играть.
Яшка поймал зеркальце, повертел — прыг на колени к даме и стал зеркальце на зуб пробовать.
Дама отняла зеркальце, зажала в руке. А Яшке хочется зеркало получить. Дама погладила небрежно Яшку перчаткой и потихоньку спихивает с колен. Вот Яшка и решил понравиться, подольститься к даме. Прыг ей на плечо. Крепко ухватился за кружева задними лапками и взялся за причёску. Раскопал завитки и стал искать. Дама покраснела.
— Пошёл, пошёл! — говорит.
Не тут-то было! Яшка ещё больше старается: скребёт коготками, зубами щёлкает.
Дама эта всегда против зеркала садилась, чтоб на себя полюбоваться, и видит в зеркало, что взлохматил её Яшка, — чуть не плачет. Я двинулся на выручку. Куда там! Яшка вцепился что было силы в волосы и на меня глядит дико. Дама дёрнула его за шиворот, и своротил ей Яшка причёску. Глянула на себя в зеркало — чучело чучелом. Я замахнулся, спугнул Яшку, а гостья наша схватилась за голову и в дверь.
— Безобразие, — говорит, — безобразие! — И не попрощалась ни с кем.
«Ну, — думаю, — держу до весны и отдам кому-нибудь, если Юхименко не возьмёт. Уж столько мне попадало за эту обезьянку».
И вот настала весна. Потеплело. Яшка ожил и ещё больше проказил. Очень ему хотелось на двор, на волю. А двор у нас был огромный, с десятину. Посреди двора был сложен горой казённый уголь, а вокруг склады с товаром. И от воров сторожа держали на дворе целую свору собак. Собаки большие, злые. А всеми собаками командовал рыжий пёс Каштан. На кого Каштан зарычит, на того все собаки бросаются. Кого Каштан пропустит, и собаки не тронут. А чужую собаку бил Каштан с разбегу грудью. Ударит, с ног собьёт и стоит над ней, рычит, а та уж и шелохнуться боится.
Я посмотрел в окно — вижу, нет собак во дворе. Дай, думаю, пойду выведу Яшеньку погулять первый раз. Я надел на него зелёненькое платьице, чтобы он не простудился, посадил к себе на плечо и пошёл. Только я двери раскрыл, Яшка — прыг наземь и побежал по двору. И вдруг, откуда ни возьмись, вся стая собачья, и Каштан впереди, прямо на Яшку. А он, как зелёненькая куколка, стоит маленький. Я уж решил, что пропал Яшка — сейчас разорвут. Каштан сунулся к Яшке. Но Яшка повернулся к нему, присел, прицелился. Каштан стал за шаг от обезьянки, оскалился и ворчал, но не решался броситься на такое чудо. Собаки все ощетинились и ждали, что Каштан.
Я хотел броситься выручать. Но вдруг Яшка прыгнул и в один момент уселся Каштану на шею. И тут шерсть клочьями полетела с Каштана. По морде и глазам бил Яшка, так что лап не видно было. Взвыл Каштан, и таким ужасным голосом, что все собаки врассыпную бросились.
Каштан сломя голову пустился бежать, а Яшка сидит, вцепился ногами в шерсть, крепко держится, а руками рвёт Каштана за уши, щиплет шерсть клочьями. Каштан с ума сошёл: носится вокруг угольной горы с диким воем. Раза три обежал Яшка верхом вокруг двора и на ходу спрыгнул на уголь. Взобрался не торопясь на самый верх. Там была деревянная будка; он влез на будку, уселся и стал чесать себе бок как ни в чём не бывало. Вот, мол, я — мне нипочём!
А Каштан — в ворота от страшного зверя.
С тех пор я смело стал выпускать Яшку во двор: только Яшка с крыльца — все собаки в ворота. Яшка никого не боялся.
Но вот нашёлся у Якова враг. Да какой! Во дворе был кот. Ничей. Он жил при конторе, и все его кормили объедками. Он разжирел, стал большой, как собака. Злой был и царапучий.
Теперь уж Яков стал совсем царём во дворе. Дома он уже есть ничего не хотел, только пил чай с сахаром. И раз так на дворе изюму наелся, что еле-еле его отходили. Яшка стонал, на глазах слёзы, и на всех капризно смотрел. Всем было сначала очень жалко Яшку, но, когда он увидел, что с ним возятся, стал ломаться и разбрасывать руки, закидывать голову и подвывать на разные голоса. Решили его укутать и дать касторки. Пусть знает.
А касторка ему так понравилась, что он стал орать, чтобы ему ещё дали. Его запеленали и три дня не пускали на двор.
Яшка скоро поправился и стал рваться во двор. Я за него не боялся. Поймать его никто не мог, и Яшка целыми днями прыгал по двору. Дома стало спокойнее, и мне меньше влетало за Яшку. И как настала осень, все в доме в один голос:
— Куда хочешь убирай свою обезьянку или сажай в клетку. А чтоб по всей квартире эта сатана не носилась.
То говорили, какая хорошенькая, а теперь, думаю, сатана стала. И как только началось ученье, я стал искать в классе, кому бы сплавить Яшку.
Подыскал наконец товарища, отозвал в сторонку и сказал:
— Хочешь, я тебе обезьянку подарю? Живую.
Не знаю уж, кому он потом Яшку сплавил. Но первое время, как не стало Яшки в доме, я видел, что все немного скучали, хоть признаваться и не хотели.
