Облако, озеро, башня
Очень кратко : Кроткий холостяк едет в увеселительную поездку и находит место, о котором давно мечтал. Попутчики не позволяют ему остаться, но холостяк уговаривает своего начальника и возвращается туда навсегда.
Василий Иванович, русский эмигрант, живущий в Берлине, был скромным, кротким холостяком с умными и добрыми глазами. Однажды на благотворительном балу, устроенном эмигрантами из России, он выиграл билет на увеселительную поездку. Ехать ему никуда не хотелось, но продать билет не удалось.
На вокзале он увидел своих спутников. Выбранный обществом вожак был высоким блондином с огромным рюкзаком. Группа состояла из четырёх женщин и стольких же мужчин. Один из мужчин по фамилии Шрам завёл разговор о достоинствах экскурсии. Как узнали впоследствии, это был специальный подогреватель от общества увеспоездок.
В поезде разместились в пустом вагончике третьего класса. Всем раздали нотные листки со стихами, которые надо было петь хором. Уклониться Василию Ивановичу не удалось. Всем было предложено выдать свою провизию, чтобы разделить её поровну. Огурец Василия Ивановича признали несъедобным и выбросили в окошко. Его заставляли играть в скат, тормошили, расспрашивали, проверяли, занимались им сначала добродушно, потом с угрозой.
Ночевали в кривой харчевне. На другой день с раннего утра и до пяти пополудни шли по шоссе, а затем зелёной дорогой через густой бор. Василию Ивановичу, как наименее нагруженному, дали нести под мышкой огромный круглый хлеб.
Потом забавлялись: женщины выбирали лавки и ложились на них, а под лавками прятались мужчины. Потом выяснялось, кто с кем попал в пару. Трижды Василий Иванович оставался без пары. Ночевали на соломенных тюфяках в каком-то сарае и спозаранку снова отправились пешком.
После привала через час ходьбы вдруг открылось Василию Ивановичу счастье, о котором он мечтал. Это было чистое синее озеро, в котором отражалось большое облако. На той стороне, на зелёном холме, высилась старинная чёрная башня.
Василий Иванович пошёл берегом и вышел к постоялому двору, где была комната для приезжих. В ней не было ничего особенного, но из окошка ясно виднелось озеро с облаком и башней.
Василий Иванович в одну солнечную секунду понял, что здесь, в этой комнатке с прелестным до слёз видом в окне, наконец-то так пойдёт жизнь, как он всегда этого желал.
Он решил в Берлин не возвращаться и поселиться тут. Но предводитель группы категорически запретил Василию Ивановичу остаться. Его скрутили, зажали и потащили к поезду. В вагоне его избивали, довольно изощрённо. Было очень весело.
По возвращении в Берлин Василий Иванович побывал у своего руководителя и просил отпустить его. «Я его отпустил, разумеется».
Понравился ли пересказ?
Ваши оценки помогают понять, какие пересказы написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените пересказ:
Что скажете о пересказе?
Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.
Краткое содержание рассказа Набокова «Облако, озеро, башня»
англ. Cloud, Castle, Lake · 1937
Краткое содержание рассказа
Читается за 3 минуты, оригинал — 15 мин
Очень кратко
Кроткий холостяк едет в увеселительную поездку и находит место, о котором давно мечтал. Попутчики не позволяют ему остаться, но холостяк уговаривает своего начальника и возвращается туда навсегда.
Василий Иванович, русский эмигрант, живущий в Берлине, был скромным, кротким холостяком с умными и добрыми глазами. Однажды на благотворительном балу, устроенном эмигрантами из России, он выиграл билет на увеселительную поездку. Ехать ему никуда не хотелось, но продать билет не удалось.
На вокзале он увидел своих спутников. Выбранный обществом вожак был высоким блондином с огромным рюкзаком. Группа состояла из четырёх женщин и стольких же мужчин. Один из мужчин по фамилии Шрам завёл разговор о достоинствах экскурсии. Как узнали впоследствии, это был специальный подогреватель от общества увеспоездок.
В поезде разместились в пустом вагончике третьего класса. Всем раздали нотные листки со стихами, которые надо было петь хором. Уклониться Василию Ивановичу не удалось. Всем было предложено выдать свою провизию, чтобы разделить её поровну. Огурец Василия Ивановича признали несъедобным и выбросили в окошко. Его заставляли играть в скат, тормошили, расспрашивали, проверяли, занимались им сначала добродушно, потом с угрозой.
Ночевали в кривой харчевне. На другой день с раннего утра и до пяти пополудни шли по шоссе, а затем зелёной дорогой через густой бор. Василию Ивановичу, как наименее нагруженному, дали нести под мышкой огромный круглый хлеб.
Потом забавлялись: женщины выбирали лавки и ложились на них, а под лавками прятались мужчины. Потом выяснялось, кто с кем попал в пару. Трижды Василий Иванович оставался без пары. Ночевали на соломенных тюфяках в каком-то сарае и спозаранку снова отправились пешком.
После привала через час ходьбы вдруг открылось Василию Ивановичу счастье, о котором он мечтал. Это было чистое синее озеро, в котором отражалось большое облако. На той стороне, на зелёном холме, высилась старинная чёрная башня.
Василий Иванович пошёл берегом и вышел к постоялому двору, где была комната для приезжих. В ней не было ничего особенного, но из окошка ясно виднелось озеро с облаком и башней.
Василий Иванович в одну солнечную секунду понял, что здесь, в этой комнатке с прелестным до слёз видом в окне, наконец-то так пойдёт жизнь, как он всегда этого желал.
Он решил в Берлин не возвращаться и поселиться тут. Но предводитель группы категорически запретил Василию Ивановичу остаться. Его скрутили, зажали и потащили к поезду. В вагоне его избивали, довольно изощрённо. Было очень весело.
По возвращении в Берлин Василий Иванович побывал у своего руководителя и просил отпустить его. «Я его отпустил, разумеется».
Облако, озеро, башня (Набоков)
Василий Иванович, русский эмигрант, живущий в Берлине, был скромным, кротким холостяком с умными и добрыми глазами. Однажды на благотворительном балу, устроенном эмигрантами из России, он выиграл билет на увеселительную поездку. Ехать ему никуда не хотелось, но продать билет не удалось.
На вокзале он увидел своих спутников. Выбранный обществом вожак был высоким блондином с огромным рюкзаком. Группа состояла из четырёх женщин и стольких же мужчин. Один из мужчин по фамилии Шрам завёл разговор о достоинствах экскурсии. Как узнали впоследствии, это был специальный подогреватель от общества увеспоездок.
В поезде разместились в пустом вагончике третьего класса. Всем раздали нотные листки со стихами, которые надо было петь хором. Уклониться Василию Ивановичу не удалось. Всем было предложено выдать свою провизию, чтобы разделить её поровну. Огурец Василия Ивановича признали несъедобным и выбросили в окошко. Его заставляли играть в скат, тормошили, расспрашивали, проверяли, занимались им сначала добродушно, потом с угрозой.
Ночевали в кривой харчевне. На другой день с раннего утра и до пяти пополудни шли по шоссе, а затем зелёной дорогой через густой бор. Василию Ивановичу, как наименее нагруженному, дали нести под мышкой огромный круглый хлеб.
Потом забавлялись: женщины выбирали лавки и ложились на них, а под лавками прятались мужчины. Потом выяснялось, кто с кем попал в пару. Трижды Василий Иванович оставался без пары. Ночевали на соломенных тюфяках в каком-то сарае и спозаранку снова отправились пешком.
После привала через час ходьбы вдруг открылось Василию Ивановичу счастье, о котором он мечтал. Это было чистое синее озеро, в котором отражалось большое облако. На той стороне, на зелёном холме, высилась старинная чёрная башня.
Василий Иванович пошёл берегом и вышел к постоялому двору, где была комната для приезжих. В ней не было ничего особенного, но из окошка ясно виднелось озеро с облаком и башней.
Василий Иванович в одну солнечную секунду понял, что здесь, в этой комнатке с прелестным до слёз видом в окне, наконец-то так пойдёт жизнь, как он всегда этого желал.
Он решил в Берлин не возвращаться и поселиться тут. Но предводитель группы категорически запретил Василию Ивановичу остаться. Его скрутили, зажали и потащили к поезду. В вагоне его избивали, довольно изощрённо. Было очень весело.
По возвращении в Берлин Василий Иванович побывал у своего руководителя и просил отпустить его. «Я его отпустил, разумеется».
«Облако, озеро, башня», анализ рассказа Набокова
История создания
Рассказ Набокова «Облако, озеро, башня» был написан в 1937 г. в Мариенбаде и напечатан в Париже в журнале «Русские записки» №2. Впоследствии вошёл в сборник «Весна в Фиальте», напечатанный впервые в Нью-Йорке в 1956 г.
В 1937 г. Набоков переехал из Германии во Францию, спасаясь от нацизма, всем своим естеством ощущая опасность тоталитарного государства для жизни человека. Именно об этом рассказ. Даже само понятие человека в тоталитарном обществе раздваивается.
В конце рассказа герой просит освободить его от должности, так как «сил больше нет быть человеком». То есть человеком как частью безумного общества, человеком как «винтиком и колёсиком» безжалостной общественной машины.
Литературное направление и жанр
Набоков – писатель-модернист. Его рассказ, не лишённый сатирической направленности, лиричен, как и другие рассказы писателя. В творчестве Набокова, по словам литературоведа Н.Мельникова, создаётся атмосфера зыбкости и амбивалентности. Черты модернизма в рассказе – отсутствие абсолютной истины, лингвостилистическая игра, пародирование. Игра в шарады из реминисценций, присущая Набокову, свойственна скорее постмодернизму.
Тема, основная мысль, проблема
Тема рассказа – влияние тоталитарной системы на человека. Конфликт рассказа характерен для многих других произведений индивидуалиста Набокова и для произведений других авторов, сопротивляющихся фашизму и тоталитаризму. Это конфликт между личностью и обществом; индивидуальным, задавленным большинством, и толпой. Конфликт начинается как моральное давление и перерастает в физическое воздействие. Сюжет рассказа – проблема общества в миниатюре, тоталитаризм и тирания толпы, множества по отношению к личности, единице. Таким образом, Набоков поднимает традиционную в русской литературе проблему маленького человека.
Сюжет и композиция
Рассказ повествует об увеселительной поездке героя на природу. Выигранная на благотворительном балу путёвка сразу становится проблемой. Герой не хочет ехать, но решается на путешествие, волнуется, даже надеется на приключение.
Предвкушение счастья не оправдывается. С момента встречи с группой Василий Иванович испытывает всё большее разочарование. Он тяготится восемью попутчиками, которые принуждают его оставить чтение томика Тютчева и присоединиться к компании. Даже в этом состоянии герой «ухитряется наслаждаться мимолётными дарами дороги», «понимая только смутно всю чушь и ужас своего положения.
Ненависть к «инакомыслящему» у коллектива развивается постепенно. Сначала Василий Иванович вынужден петь хором по розданным нотам со словами, потом петь соло, так что в хоровом пении «он уже не смел выпасть». Следующий этап издевательств – коллективная еда. Никто не принимает во внимание вкусы Василия Ивановича. Принцип «поделить провизию поровну» очень напоминает принцип коммунистического равенства, которое в тоталитарном государстве приводит к тому, что нечто, представляющее ценность для одного, выбрасывается как бесполезное для всех (огурец). С другой стороны, делёжка не происходит поровну, а зависит от первоначальной доли. Поэтому герою вместо любимых им трёх яиц достаётся часть общей колбасы, причём доля меньшая, чем у других.
Следующее испытание – внимание со стороны общества: героя заставляют играть, тормошат, занимаются им «сперва добродушно, а потом с угрозой».
Все «добрые дела» общества по отношению к личности учитывают только желания коллектива: Василию Ивановичу «дарят на ночь» почтового чиновника, разлучая его с собственной женой, а вот чиновник не даёт спать герою, потому что ему захотелось поговорить.
Герой будто попадает в придуманную кем-то игру, проживает чужую жизнь, увлекаемый, «как в дикой сказке». Развязка в последнем абзаце повествует об увольнении героя. Композиционно она подтверждает тождество героя и рассказчика, который, отпустив героя и не принуждая его ни к чему, показывает, насколько далёк он от психологии коллективной жизни «вместе с добрыми людьми».
Герои рассказа
Главный герой рассказа – обычный человек, продолжающий линию «маленьких людей» в русской литературе. Он настолько незначителен, что даже имени его рассказчик не может вспомнить, хотя и является его начальником.
Имя в творчестве Набокова имеет огромное значение. Василий – это царь, Иван – милость Божья. Оба значения нивелируются в рассказе, так что герой не только не получает почестей царя, но и не чувствует себя человеком.
Портрет героя менее важен, чем личностная характеристика. Которую Набоков даёт в первом же предложении: «Скромный, кроткий холостяк, прекрасный работник». У Василия Ивановича есть своё мнение обо всём, он точно знает, чего хочет. Проблема состоит в том, что он хочет чего-то «ненормального» с точки зрения пошлых обывателей. Ему не хочется ехать в увеселительную поездку, не хочется петь (ни хором, ни соло), а хочется жить в сельском доме на берегу озера.
О внешности Василия Ивановича сказано, что он милый, коротковатый, всегда аккуратно подстриженный, с умными и добрыми глазами. Так даже во внешности героя подчёркивается его малость и незначительность. Обыденность героя проявляется и в его понятии о счастье, связанном для него с детством, с волнением от чтения русской поэзии, с созерцанием во сне вечернего горизонта и восьмой год безвыходно любимой чужой женой.
Читателю открыты все мысли и чувства героя. Набоков добивается этого через несобственно-прямую речь: «Как это всё увлекательно, какую прелесть приобретает мир, когда заведен и движется каруселью! Какие выясняются вещи!»
В первом и в последнем абзаце герой и рассказчик не тождественны, хотя рассказчик понимает героя и сочувствует ему. В остальном тексте происходит смешение, отождествление героя и рассказчика. Именно поэтому герой видит пейзажи как художник: «Синяя сырость оврага… Перистые облака, вроде небесных борзых… Чистое, синее озеро с необыкновенным выражением воды». А в кульминационном абзаце избиения рассказчик описывает страдания героя с сарказмом («Молодчина!» «Было превесело»), хотя кажется, что он перешёл на сторону «коллектива», целью которого является доставить всех путешественников в Берлин «живыми или мёртвыми».
Во внешности каждого члена экспедиции есть что-то отталкивающее, потому что всех их читатель видит глазами главного героя. У вожака – золотисто-оранжевые волосатые колени, у молодого человека по фамилии Шрам есть что-то «неопределённое, бархатно-гнусное в облике и манерах». Почтовый чиновник – это «упрямое и обстоятельное чудовище в арестантских подштанниках, с перламутровыми когтями на грязных ногах и медвежьим мехом между толстыми грудями».
В кульминационный момент рассказа все попутчики сливаются, «срастаясь, образуя одно сборное, мягкое, многорукое существо, от которого некуда было деваться». Дальше они действуют слаженно, готовы даже нести сопротивляющегося на руках.
Художественное своеобразие
С первых страниц рассказа начинается знаменитая набоковская игра со словами, создающая художественные образы с подтекстами. Берлинское лето не в разгаре, а в разливе, то есть сыро и холодно. Тютчевские строки «Мысль изреченная есть ложь» превращаются в «Мы слизь. Реченная есть ложь». То есть мысль как таковая исчезает, а вместо неё появляется некая коллективная субстанция, слизь, которая отождествляется с мы и поглощает я, индивидуальность. Она лжива, насквозь фальшива.
Возвышенному, ищущему красоты в поэзии и природе герою противопоставлены приземлённые люди. Набоков готовит читателя к их восприятию, подчёркивая их вес, тяжесть. Увеспоездка превращается не в увеселительную, а в увесистую, шутки путешественников пудовые, рюкзак вожака чудовищный. Чтобы как-то заземлить Василия Ивановича, ему вручают «огромный круглый хлеб».
Необычные метафоры в рассказе даны как бы с точки зрения героя и рассказчика, составляющих единое целое: личико часов, случайная судьба в открытом платье, дрожащее счастье.
Набоков видел страшные сигналы тоталитаризма в налаженной немецкой бюрократической системе. Пройдя несколько учреждений (министерство путей сообщения, нотариуса, у которого надо было составить прошение на гербовой бумаге, полицию, у которой надо было раздобыть «свидетельство о невыезде из города на летнее время»), Василий Иванович понял, что дешевле поехать. Сама общественная система не давала отказаться даже от награды и удовольствия. Тем более от награды. А удовольствие член общества обязан был получить.
Основная мысль текста заключена в образе насильного увода обществом человека от открывшегося ему счастья, которое для героя заключено в сочетании облака, озера и старинной чёрной башни. Это счастье и так призрачно, ведь облаку не вечно отражаться в озере. Но тоталитаризм не щадит хрупкий мир, уничтожая его раньше, чем он разрушится сам.
99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.
Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Описание книги «Облако, озеро, башня»
Описание и краткое содержание «Облако, озеро, башня» читать бесплатно онлайн.
Облако, озеро, башня
Облако, озеро, башня
Один из моих представителей, скромный, кроткий холостяк, прекрасный работник, как-то на благотворительном балу, устроенном эмигрантами из России, выиграл увеселительную поездку. Хотя берлинское лето находилось в полном разливе (вторую неделю было сыро, холодно, обидно за все зеленевшее зря, и только воробьи не унывали), ехать ему никуда не хотелось, но когда в конторе общества увеспоездок он попробовал билет свой продать, ему ответили, что для этого необходимо особое разрешение от министерства путей сообщения; когда же он и туда сунулся, то оказалось, что сначала нужно составить сложное прошение у нотариуса на гербовой бумаге, да кроме того раздобыть в полиции так называемое «свидетельство о невыезде из города на летнее время», причем выяснилось, что издержки составят треть стоимости билета, т. е. как раз ту сумму, которую, по истечении нескольких месяцев, он мог надеяться получить. Тогда, повздыхав, он решил ехать. Взял у знакомых алюминиевую фляжку, подновил подошвы, купил пояс и фланелевую рубашку вольного фасона,— одну из тех, которые с таким нетерпением ждут стирки, чтобы сесть. Она, впрочем, была велика этому милому, коротковатому человеку, всегда аккуратно подстриженному, с умными и добрыми глазами. Я сейчас не могу вспомнить его имя и отчество. Кажется, Василий Иванович.
Он плохо спал накануне отбытия. Почему? Не только потому, что утром надо вставать непривычно рано и таким образом брать с собой в сон личико часов, тикающих рядом на столике, а потому что в ту ночь ни с того, ни с сего ему начало мниться, что эта поездка, навязанная ему случайной судьбой в открытом платье, поездка, на которую он решился так неохотно, принесет ему вдруг чудное, дрожащее счастье, чем-то схожее и с его детством, и с волнением, возбуждаемым в нем лучшими произведениями русской поэзии, и с каким-то когда-то виденным во сне вечерним горизонтом, и с тою чужою женой, которую он восьмой год безвыходно любил (но еще полнее и значительнее всего этого). И кроме того он думал о том, что всякая настоящая хорошая жизнь должна быть обращением к чему-то, к кому-то.
Утро поднялось пасмурное, но теплое, парное, с внутренним солнцем, и было совсем приятно трястись в трамвае на далекий вокзал, где был сборный пункт: в экскурсии, увы, участвовало несколько персон. Кто они будут, эти сонные— как все еще нам незнакомые— спутники? У кассы номер шесть, в семь утра, как было указано в примечании к билету, он и увидел их (его уже ждали: минуты на три он все-таки опоздал). Сразу выделился долговязый блондин в тирольском костюме, загорелый до цвета петушиного гребня, с огромными, золотисто-оранжевыми, волосатыми коленями и лакированным носом. Это был снаряженный обществом вожак, и как только новоприбывший присоединился к группе (состоявшей из четырех женщин и стольких же мужчин), он ее повел к запрятанному за поездами поезду, с устрашающей легкостью неся на спине свой чудовищный рюкзак и крепко цокая подкованными башмаками. Разместились в пустом вагончике сугубо-третьего класса, и Василий Иванович, сев в сторонке и положив в рот мятку, тотчас раскрыл томик Тютчева, которого давно собирался перечесть («Мы слизь. Реченная есть ложь»,— и дивное о румяном восклицании); но его попросили отложить книжку и присоединиться ко всей группе. Пожилой почтовый чиновник в очках, со щетинисто сизыми черепом, подбородком и верхней губой, словно он сбрил ради этой поездки какую-то необыкновенно обильную растительность, тотчас сообщил, что бывал в России и знает немножко по-русски, например, «пацлуй», да так подмигнул, вспоминая проказы в Царицыне, что его толстая жена набросала в воздухе начало оплеухи наотмашь. Вообще становилось шумно. Перекидывались пудовыми шутками четверо, связанные тем, что служили в одной и той же строительной фирме,— мужчина постарше, Шульц, мужчина помоложе, Шульц тоже, и две девицы с огромными ртами, задастые и непоседливые. Рыжая, несколько фарсового типа вдова в спортивной юбке тоже кое-что знала о России (Рижское взморье). Еще был темный, с глазами без блеска, молодой человек, по фамилии Шрам, с чем-то неопределенным, бархатно-гнусным, в облике и манерах, все время переводивший разговор на те или другие выгодные стороны экскурсии и дававший первый знак к восхищению: это был, как узналось впоследствии, специальный подогреватель от общества увеспоездок.
Но глядеть в окно можно было только урывками. Всем были розданы нотные листки со стихами от общества:
Распростись с пустой тревогой,
Палку толстую возьми
И шагай большой дорогой
Вместе с добрыми людьми.
По холмам страны родимой
Вместе с добрыми людьми,
Без тревоги нелюдимой,
Без сомнений, черт возьми.
Километр за километром
Вместе с солнцем, вместе с ветром,
Вместе с добрыми людьми.
Это надо было петь хором. Василий Иванович, который не то что петь, а даже плохо мог произносить немецкие слова, воспользовался неразборчивым ревом слившихся голосов, чтобы только приоткрывать рот и слегка покачиваться, будто в самом деле пел,— но предводитель по знаку вкрадчивого Шрама вдруг резко приостановил общее пение и, подозрительно щурясь в сторону Василия Ивановича, потребовал, чтоб он пропел соло. Василий Иванович прочистил горло, застенчиво начал и после минуты одиночного мучения подхватили все, но он уже не смел выпасть.
У него было с собой: любимый огурец из русской лавки, булка и три яйца. Когда наступил вечер и низкое алое солнце целиком вошло в замызганный, закачанный, собственным грохотом оглушенный вагон, было всем предложено выдать свою провизию, дабы разделить ее поровну,— это тем более было легко, что у всех кроме Василия Ивановича было одно и то же. Огурец всех рассмешил, был признан несъедобным и выброшен в окошко. Ввиду недостаточности пая, Василий Иванович получил меньшую порцию колбасы.
Его заставляли играть в скат, тормошили, расспрашивали, проверяли, может ли он показать на карте маршрут предпринятого путешествия,— словом, все занимались им, сперва добродушно, потом с угрозой, растущей по мере приближения ночи. Обеих девиц звали Гретами, рыжая вдова была чем-то похожа на самого петуха-предводителя; Шрам, Шульц и Другой Шульц, почтовый чиновник и его жена, все они сливались постепенно, срастаясь, образуя одно сборное, мягкое, многорукое существо, от которого некуда было деваться. Оно налезало на него со всех сторон. Но вдруг на какой-то станции все повылезли, и это было уже в темноте, хотя на западе еще стояло длиннейшее, розовейшее облако, и, пронзая душу, подальше на пути, горел дрожащей звездой фонарь сквозь медленный дым паровоза, и во мраке цыкали сверчки, и откуда-то пахло жасмином и сеном, моя любовь.
