Энциклопедия сказочных героев
Все о сказках для читательского дневника. Русские народные сказки, сказки народов мира, сказки русских и зарубежных писателей.
понедельник, 24 августа 2020 г.
Паустовский К. «Жильцы старого дома»
Жанр: литературная сказка о животных
Читайте краткое содержание других сказок Константина Паустовского:
«Квакша»
«Растрепанный воробей»
Главные герои сказки «Жильцы старого дома» и их характеристика
Чему учит сказка «Жильцы старого дома»
Сказка учит ценить то, что имеешь, находить удивительное рядом. Учит внимательности и наблюдательности. Учит не брать чужое и защищать свое. Учит не конфликтовать с соседями. Учит фантазировать и выдумывать.
Отзыв на сказку «Жильцы старого дома»
Мне понравились жильцы старого дома. Это были одновременно очень простые жильцы. но каждый был по-своему интересен. Кот и собака, петух и лягушка, скворец и синицы, все они нашли свое место в доме и все вместе создавали загадочную, удивительную атмосферу этого дома. Мне понравилось, что автор писал о вещах, как о живых людях, наделяя их характером. Это кажется мне очень интересным и необычным.
Читать краткое содержание, краткий пересказ сказки «Жильцы старого дома»
Неприятности кота Степана начались с появлением на дачи таксы Фунтика. Собака с любопытством потянулась обнюхать незнакомого зверя, но Степан с размаху ударил собаку лапой. И спокойные его дни кончились.
Теперь в обход сада Степан отправлялся по забору, следя, чтобы не попасться таксе.
Но однажды Степан был отомщен. Фунтик утащил корку хлеба из миски, в которую бросали крошки для кур и голенастый петух Горлач взъярился. Он подскочил к собаке и больно клюнул ее в спину. Фунтик завизжал и спрятался под домом. Вылез он вечером, весь в пыли, и с тех пор обходил петуха стороной.
Еще страшнее петуха была черная курица. Она дралась и без перерыва кудахтала. Она залезала на крышу и стояла часами на коньке, как вырезанная из жести.
Хозяева дома любили в дождливые дни читать Вальтера Скотта и наблюдать за лягушкой. Та сидела под водосточной трубой и на нее капала вода. В солнечные дни лягушка перебиралась под рукомойник. А иногда заходила в дом и долго смотрела на огонь в керосиновой лампе. Он представлялся ей загадочным алмазом.
Крыша дома протекала и под капающую воду ставили тазы.Вода капала с тазы в такт с ходиками. На ходики часто рычал Фунтик, для порядка, чтобы часы знали, кто в доме хозяин.
В доме жили старые вещи. Они пылились на чердаке, но иногда их доставали. Это были старинные веер, книги, переводные картинки. Там же была старинная шкатулка с жуками, стрекозами и бабочками. Это была сломанная музыкальная шкатулка, сделанная шотландским мастером Гальвестоном.
Обитатели дома представляли мастера веселым старичком и он тоже поселился в старом доме. И однажды осенью шкатулка заиграла сама собой. Она сыграла все песни и замолчала, и вновь заставить ее играть не удалось.
Одну из песен обитатели дома полюбили и напевали столь часто, что ее выучил скворец за окном. До этого скворец пел только африканские песни, которые все слушали с восхищением.
Для синиц на стол во дворе насыпали крошки и крупы. Десятки синиц быстро клевали и казалось, что по столу бьют маленькие молоточки. Синицы ссорились и трещали, создавая свою неповторимую музыку.
В доме жили еще утка, еж, барометр и некоторые другие вещи. И у каждой была своя особенная история.
А если после этого рассказа читателю приснится музыкальная шкатулка, звук капель в медном тазу или ворчание Фунтика, значит сказка рассказана не напрасно.
Рисунки и иллюстрации к сказке «Жильцы старого дома»
Краткое содержание паустовский жильцы старого дома за 2 минуты пересказ сюжета
В старом деревянном доме проводят летние дни не только люди. Один из главных жильцов – черный кот Степан, у которого произошла большая неприятность: из Москвы привезли таксу Фунтика. Коту очень не нравится присутствие собаки. Это заставляет его менять все свои привычки и ходить с опаской, выглядывая, нет ли где таксы.
Однажды Степану повезло. Он увидел, что Фунтик утащил из миски для кур размокшую корку хлеба. Петух по кличке Горлач очень рассердился и клюнул собаку в спину. Такса бросила корку, забилась под крыльцо, где и просидела остаток дня.
Не уступала петуху и злая черная курица, которая дралась и могла кудахтать на крыше по несколько часов. Еще одним интересным обитателем старого дома была зеленая лягушка. Во время дождя она садилась под водосточную трубу, из которой ей на голову лилась вода, и долго не уходила. Иногда лягушка приходила в дом и часами наблюдала за огнем керосиновой лампы. Наверное, его отражение в стекле было похоже на драгоценные камни.
Кроме животных, в доме есть и неживые обитатели. Например, разрисованные веселые ходики, на которые ворчит такса Фунтик. На чердаке сложено много старых вещей, и люди время от времени находят в них что-нибудь интересное: красивый веер, старинную книгу с гравюрами, переводные картинки. Интересной находкой стала деревянная музыкальная шкатулка, сделанная, как гласила надпись на ней, мастером Гальвестоном. К сожалению, шкатулка не играла, но жильцы много думали об этом мастере, о том, каким он был, и им казалось, что мастер тоже живет под крышей деревянного дома. Внезапно осенью шкатулка заиграла шотландскую мелодию, но больше с тех пор не играла никогда.
Кроме тех животных и вещей, о которых поведал рассказчик, были в доме и другие, не менее интересные: ежик и утка, колокольчик и барометр. Возможно, о них будет написано в следующий раз, а пока автор будет рад, если читателю понравились герои этого рассказа.
Основная мысль рассказа – как научиться видеть красивое и любопытное в, казалось бы, простых и обыденных вещах, окружающих нас. Автор также хочет показать, как сложен и интересен мир природы, стоит только присмотреться внимательно. Важно только не быть равнодушным.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Паустовский. Все произведения
Константин Паустовский — Жильцы старого дома
Жильцы старого дома
Жильцы старого дома
Неприятности начались в конце лета, когда в старом деревенском доме появилась кривоногая такса Фунтик. Фунтика привезли из Москвы.
Однажды черный кот Степан сидел, как всегда, на крыльце и, не торопясь, умывался. Он лизал растопыренную пятерню, потом, зажмурившись, тер изо всей силы обслюненной лапой у себя за ухом. Внезапно Степан почувствовал чей-то пристальный взгляд. Он оглянулся и замер с лапой, заложенной за ухо. Глаза Степана побелели от злости. Маленький рыжий пес стоял рядом. Одно ухо у него завернулось. Дрожа от любопытства, пес тянулся мокрым носом к Степану хотел обнюхать этого загадочного зверя.
Степан изловчился и ударил Фунтика по вывернутому уху.
Война была объявлена, и с тех пор жизнь для Степана потеряла всякую прелесть. Нечего было и думать о том, чтобы лениво тереться мордой о косяки рассохшихся дверей или валяться на солнце около колодца. Ходить приходилось с опаской, на цыпочках, почаще оглядываться и всегда выбирать впереди какое-нибудь дерево или забор, чтобы вовремя удрать от Фунтика.
У Степана, как у всех котов, были твердые привычки. Он любил по утрам обходить заросший чистотелом сад, гонять со старых яблонь воробьев, ловить желтых бабочек-капустниц и точить когти на сгнившей скамье. Но теперь приходилось обходить сад не по земле, а по высокому забору, неизвестно зачем обтянутому заржавленной колючей проволокой и к тому же такому узкому, что временами Степан долго думал, куда поставить лапу.
Вообще в жизни Степана бывали разные неприятности. Однажды он украл и съел плотицу вместе с застрявшим в жабрах рыболовным крючком — и все сошло, Степан даже не заболел. Но никогда еще ему не приходилось унижаться из-за кривоногой собаки, похожей на крысу. Усы Степана вздрагивали от негодования.
Один только раз за все лето Степан, сидя на крыше, усмехнулся.
Во дворе, среди курчавой гусиной травы, стояла деревянная миска с мутной водой — в нее бросали корки черного хлеба для кур. Фунтик подошел к миске и осторожно вытащил из воды большую размокшую корку.
Сварливый голенастый петух, прозванный «Горлачом», пристально посмотрел на Фунтика одним глазом. Потом повернул голову и посмотрел другим глазом. Петух никак не мог поверить, что здесь, рядом, среди бела дня происходит грабеж.
Подумав, петух поднял лапу, глаза его налились кровью, внутри у него что-то заклокотало, как будто в петухе гремел далекий гром. Степан знал, что это значит, — петух разъярялся.
Стремительно и страшно, топая мозолистыми лапами, петух помчался на Фунтика и клюнул его в спину. Раздался короткий и крепкий стук. Фунтик выпустил хлеб, прижал уши и с отчаянным воплем бросился в отдушину под дом.
Петух победно захлопал крыльями, поднял густую пыль, клюнул размокшую корку и с отвращением отшвырнул ее в сторону — должно быть, от корки пахло псиной.
Фунтик просидел под домом несколько часов и только к вечеру вылез и сторонкой, обходя петуха, пробрался в комнаты. Морда у него была в пыльной паутине, к усам прилипли высохшие пауки.
Но гораздо страшнее петуха была худая черная курица. На шее у нее была накинута шаль из пестрого пуха, и вся она походила на цыганку-гадалку. Купили эту курицу напрасно. Недаром старухи по деревне говорили, что куры делаются черными от злости.
Курица эта летала, как ворона, дралась и по нескольку часов могла стоять на крыше и без перерыва кудахтать. Сбить ее с крыши, даже кирпичом, не было возможности. Когда мы возвращались из лугов или из леса, то издалека была уже видна эта курица — она стояла на печной трубе и казалась вырезанной из жести.
Нам вспоминались средневековые харчевни — о них мы читали в романах Вальтера Скотта. На крышах этих харчевен торчали на шесте жестяные петухи или куры, заменявшие вывеску.
Так же как в средневековой харчевне, нас встречали дома бревенчатые темные стены, законопаченные желтым мхом, пылающие поленья в печке и запах тмина. Почему-то старый дом пропах тмином и древесной трухой.
Романы Вальтера Скотта мы читали в пасмурные дни, когда мирно шумел по крышам и в саду теплый дождь. От ударов маленьких дождевых капель вздрагивали мокрые листья на деревьях, вода лилась тонкой и прозрачной струей из водосточной трубы, а под трубой сидела в луже маленькая зеленая лягушка. Вода лилась ей прямо на голову, но лягушка не двигалась и только моргала.
Когда не было дождя, лягушка сидела в лужице под рукомойником. Раз в минуту ей капала на голову из рукомойника холодная вода. Из тех же романов Вальтера Скотта мы знали, что в средние века самой страшной пыткой было вот такое медленное капанье на голову ледяной воды, и удивлялись лягушке.
Иногда по вечерам лягушка приходила в дом. Она прыгала через порог и часами могла сидеть и смотреть на огонь керосиновой лампы.
Трудно было понять, чем этот огонь так привлекал лягушку. Но потом мы догадались, что лягушка приходила смотреть на яркий огонь так же, как дети собираются вокруг неубранного чайного стола послушать перед сном сказку. Огонь то вспыхивал, то ослабевал от сгоравших в ламповом стекле зеленых мошек. Должно быть, он казался лягушке большим алмазом, где, если долго всматриваться, можно увидеть в каждой грани целые страны с золотыми водопадами и радужными звездами.
Лягушка так увлекалась этой сказкой, что ее приходилось щекотать палкой, чтобы она очнулась и ушла к себе, под сгнившее крыльцо, — на его ступеньках ухитрялись расцветать одуванчики.
Во время дождя кое-где протекала крыша. Мы ставили на пол медные тазы. Ночью вода особенно звонко и мерно капала в них, и часто этот звон совпадал с громким тиканьем ходиков.
Ходики были очень веселые — разрисованные пышными розанами и трилистниками. Фунтик каждый раз, когда проходил мимо них, тихо ворчал должно быть, для того, чтобы ходики знали, что в доме есть собака, были настороже и не позволяли себе никаких вольностей — не убегали вперед на три часа в сутки или не останавливались без всякой причины.
В доме жило много старых вещей. Когда-то давно эти вещи были нужны обитателям дома, а сейчас они пылились и рассыхались на чердаке и в них копошились мыши.
Изредка мы устраивали на чердаке раскопки и среди разбитых оконных рам и занавесей из мохнатой паутины находили то ящик от масляных красок, покрытый разноцветными окаменелыми каплями, то сломанный перламутровый веер, то медную кофейную мельницу времен севастопольской обороны, то огромную тяжелую книгу с гравюрами из древней истории, то, наконец, пачку переводных картинок.
Мы переводили их. Из-под размокшей бумажной пленки появлялись яркие и липкие виды Везувия, итальянские ослики, убранные гирляндами роз, девочки в соломенных шляпах с голубыми атласными лентами, играющие в серсо, и фрегаты, окруженные пухлыми мячиками порохового дыма.
Как-то на чердаке мы нашли деревянную черную шкатулку. На крышке ее медными буквами была выложена английская надпись: «Эдинбург. Шотландия. Делал мастер Гальвестон».
Шкатулку принесли в комнаты, осторожно вытерли с нее пыль и открыли крышку. Внутри были медные валики с тонкими стальными шипами. Около каждого валика сидела на бронзовом рычажке медная стрекоза, бабочка или жук.
Это была музыкальная шкатулка. Мы завели ее, но она не играла. Напрасно мы нажимали на спинки жуков, мух и стрекоз — шкатулка была испорчена.
За вечерним чаем мы заговорили о таинственном мастере Гальвестоне. Все сошлись на том, что это был веселый пожилой шотландец в клетчатом жилете и кожаном фартуке. Во время работы, обтачивая в тисках медные валики, он, наверное, насвистывал песенку о почтальоне, чей рог поет в туманных долинах, и девушке, собирающей хворост в горах. Как все хорошие мастера, он разговаривал с теми вещами, которые делал, и предсказывал им их будущую жизнь. Но, конечно, он никак не мог догадаться, что эта черная шкатулка попадет из-под бледного шотландского неба в пустынные леса за Окой, в деревню, где только одни петухи поют, как в Шотландии, а все остальное совсем не похоже на эту далекую северную страну.
С тех пор мастер Гальвестон стал как бы одним из невидимых обитателей старого деревенского дома. Порой нам даже казалось, что мы слышим его хриплый кашель, когда он невзначай поперхнется дымом из трубки. А когда мы что-нибудь сколачивали — стол в беседке или новую скворечню — и спорили, как держать фуганок или пригнать одну к другой две доски, то часто ссылались на мастера Гальвестона, будто он стоял рядом и, прищурив серый глаз, насмешливо смотрел на нашу возню. И все мы напевали последнюю любимую песенку Гальвестона:
Прощай, звезда над милыми горами!
Прощай навек, мой теплый отчий дом…
Шкатулку поставили на стол, рядом с цветком герани, и в конце концов забыли о ней.
очень краткое сродержание к рассказу. Жильцы старого дома Паустовский К
Знаток (358) 4 года назад Неприятности начались. В конце лета, когда в старом деревенском доме появилась кривоногая такса Фунтик. Фунтика привезли из Москвы. Однажды черный кот Степан сидел, как всегда, на крыльце и, не торопясь, умывался.
Он лизал растопыренную пятерню, потом, зажмурившись, тер изо всей силы обслюненной лапой у себя за ухом. Внезапно Степан почувствовал чей-то пристальный взгляд. Он оглянулся и замер с лапой, заложенной за ухо.
Глаза Степана побелели от злости. Маленький рыжий пес стоял рядом. Одно ухо у него завернулось.
Дрожа от любопытства, пес тянулся мокрым носом к Степану — хотел обнюхать этого загадочного зверя.— Ах, вот как!Степан изловчился и ударил Фунтика по вывернутому уху.Война была объявлена, и с тех пор жизнь для Степана потеряла всякую прелесть. Нечего было и думать о том, чтобы лениво тереться мордой о косяки рассохшихся дверей или валяться на солнце около колодца.
Ходить приходилось с опаской, на цыпочках, почаще оглядываться и всегда выбирать впереди какое-нибудь дерево или забор, чтобы вовремя удрать от Фунтика.У Степана, как у всех котов, были твердые привычки. Он любил по утрам обходить заросший чистотелом сад, гонять со старых яблонь воробьев, ловить желтых бабочек-капустниц и точить когти на сгнившей скамье.
Но никогда еще ему не приходилось унижаться из-за кривоногой собаки, похожей на крысу. Усы у Степана вздрагивали от негодования.Один только раз за все лето Степан, сидя на крыше, усмехнулся.Во дворе, среди курчавой гусиной травы, стояла деревянная миска с мутной водой — в нее бросали корки черного хлеба для кур.
Фунтик подошел к миске и осторожно вытащил из воды большую размокшую корку.Сварливый голенастый петух, прозванный «Горлачом», пристально посмотрел на Фунтика одним глазом. Потом повернул голову и посмотрел другим глазом. Петух никак не мог поверить, что здесь, рядом, среди бела дня происходит грабеж.
Подумав, петух поднял лапу, глаза его налились кровью, внутри у него что-то заклокотало, как будто в петухе гремел далекий гром. Степан знал, что это значит, — петух разъярился.Стремительно и страшно, топая мозолистыми лапами, петух помчался на Фунтика и клюнул его в спину. Раздался короткий и крепкий стук.
Фунтик выпустил хлеб, прижал уши и с отчаянным воплем бросился в отдушину под дом.Петух победно захлопал крыльями, поднял густую пыль, клюнул размокшую корку и с отвращением отшвырнул ее в сторону — должно быть, от корки пахло псиной.Фунтик просидел под домом несколько часов и только к вечеру вылез и сторонкой, обходя петуха, пробрался в комнаты. Морда у него была в пыльной паутине, к усам прилипли высохшие пауки.
советую прочитать всё,текст очень легкий
Ученик (101) 3 года назад Неприятности начались. В конце лета, когда в старом деревенском доме появилась кривоногая такса Фунтик. Фунтика привезли из Москвы. Однажды черный кот Степан сидел, как всегда, на крыльце и, не торопясь, умывался. Он лизал растопыренную пятерню, потом, зажмурившись, тер изо всей силы обслюненной лапой у себя за ухом. Внезапно Степан почувствовал чей-то пристальный взгляд. Он оглянулся и замер с лапой, заложенной за ухо.
Глаза Степана побелели от злости. Маленький рыжий пес стоял рядом. Одно ухо у него завернулось.
Дрожа от любопытства, пес тянулся мокрым носом к Степану — хотел обнюхать этого загадочного зверя.— Ах, вот как!Степан изловчился и ударил Фунтика по вывернутому уху.Война была объявлена, и с тех пор жизнь для Степана потеряла всякую прелесть. Нечего было и думать о том, чтобы лениво тереться мордой о косяки рассохшихся дверей или валяться на солнце около колодца.
Ходить приходилось с опаской, на цыпочках, почаще оглядываться и всегда выбирать впереди какое-нибудь дерево или забор, чтобы вовремя удрать от Фунтика.У Степана, как у всех котов, были твердые привычки. Он любил по утрам обходить заросший чистотелом сад, гонять со старых яблонь воробьев, ловить желтых бабочек-капустниц и точить когти на сгнившей скамье.
