Рассказ ю дмитриева таинственный ночной гость
Таинственный ночной гость
Зимой наш двор засыпало снегом, и мы ходили от дверей до ворот по узенькой тропинке, которую чуть ли не каждый день приходилось расчищать. И трудно было поверить, что и дом наш, и двор, да и вся улица — в Москве, что в нескольких шагах, стоит лишь свернуть за угол, шумит широкий проспект, мчатся автомобили и троллейбусы, трамваи и автобусы. А в нашем доме была тишина. Удивительная, иногда даже неправдоподобная. Особенно ночью.
Именно такая тишина была и в ту ночь.
Я сидел и читал. В комнате было тепло, свет лампы мягко падал на книгу, уютно тикали часы. И о том, что на улице метель, я мог судить лишь по шуму ветра, который время от времени швырял пригоршни снега в окно, да по скрипу старой ветлы. Вдруг среди этих звуков я уловил новый: кто-то осторожно стучал в стекло. Потом стук стих, но вскоре снова повторился. Было уже очень поздно, кто же это мог стучать? Порыв ветра заглушил все звуки, а когда стало тише, я опять услышал легкое постукиванье по стеклу.
Потом мне показалось, что кто-то пытается открыть форточку, во всяком случае, старается осторожно просунуть какой-то тонкий инструмент в щель. Я быстро погасил свет и отдернул штору. Но за замерзшим стеклом никого уже не было. Немного подождав, я опустил штору и зажег лампу. И тут снова послышался слабый стук, и кто-то завозился у форточки. Но на этот раз невидимка действовал очень тихо и неуверенно. Через несколько минут что-то царапнуло по стеклу и наступила тишина — даже ветер утих. Я опять погасил лампу, отдернул штору. Метель действительно улеглась, небо прояснилось, и умиротворенные сугробы искрились в голубоватом свете луны.
Утром я вышел из дому и, увязая в снегу, стал пробираться к окну: мне хотелось посмотреть, не оставил ли таинственный ночной гость каких-нибудь следов. Нет, на снегу не было ни одного пятнышка, ни одной вмятинки. Только на притолоке окна лежала полузанесенная снегом мертвая синичка.
Вот он, таинственный ночной гость! Замерзая, синичка стучала в окно — единственное освещенное окно во всем доме — и просила помощи. И что стоило мне открыть форточку! Но я не догадался.
Я быстро оделся и вышел во двор. Была морозная безоблачная ночь, и я мог хорошо разглядеть окно своей комнаты. Но птички на окне не было. А в стекло постукивала оторвавшаяся лоза дикого винограда, которую трепал ветер.
Вернувшись в комнату, я закрыл форточку и сел к столу. Но почему-то в комнате стало очень холодно. Неужели за несколько минут, пока была открыта форточка, комната успела так остыть? Я подошел к теплой печке и постепенно стал согреваться. Во всяком случае, меня перестало знобить. Но где-то внутри, под сердцем, по-прежнему было холодно. И я знал: этому никакая печка не поможет.
Я пытался утешить себя, что не виноват в гибели птички. Разве я мог догадаться, кто и зачем стучит в окно? Но холодок не проходил.
Да, конечно, я не был виноват в гибели птички. Но разве в этом дело? Надо, надо все-таки, наверное, открывать форточки, окна, двери по первому требованию, по первому стуку: может быть, кто-то нуждается в вашей помощи!
Звери в нашем лесу
Самый маленький зверек
Иногда мои друзья, мальчишки, мне говорят: «Ну какие в нашем лесу могут быть звери? Ерунда одна! Ни медведей, ни волков, ни рысей!»
Насчет медведей, волков и рысей — это верно, в нашем лесу их давно нет. А вот насчет ерунды — тут я категорически не согласен. Любой зверек, даже маленький, очень интересен. А если это самый маленький зверек на земле? И такой зверек живет в наших лесах! Я часто вспоминаю свое первое знакомство с этим зверьком.
В нашем дворе зачем-то вырыли яму — я уж не помню, для чего она понадобилась, кажется, искали старый водопроводный колодец. Как-то, проходя мимо этой ямы, я заглянул в нее и увидел маленького мышонка, который торопливо бегал по дну, пытаясь найти какой-нибудь выход. Я достал мышонка из ямы, посадил на траву, и вдруг откуда ни возьмись вихрем налетел кот: видимо, он давно приметил мышонка и следил за ним, но не решался сам лезть в яму. И когда я достал мышонка, кот сразу же оказался рядом. Казалось, еще секунда и… Кот вдруг фыркнул и презрительно отвернулся. Вряд ли он был сыт и поэтому отказался от легкой добычи. Здесь что-то другое.
Текст книги «Путешествие на всю жизнь»
Автор книги: Юрий Дмитриев
Природа и животные
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Таинственный ночной гость
Зимой наш двор засыпало снегом, и мы ходили от дверей до ворот по узенькой тропинке, которую чуть ли не каждый день приходилось расчищать. И трудно было поверить, что и дом наш, и двор, да и вся улица – в Москве, что в нескольких шагах, стоит лишь свернуть за угол, шумит широкий проспект, мчатся автомобили и троллейбусы, трамваи и автобусы. А в нашем доме была тишина. Удивительная, иногда даже неправдоподобная. Особенно ночью.
Именно такая тишина была и в ту ночь.
Я сидел и читал. В комнате было тепло, свет лампы мягко падал на книгу, уютно тикали часы. И о том, что на улице метель, я мог судить лишь по шуму ветра, который время от времени швырял пригоршни снега в окно, да по скрипу старой ветлы. Вдруг среди этих звуков я уловил новый: кто-то осторожно стучал в стекло. Потом стук стих, но вскоре снова повторился. Было уже очень поздно, кто же это мог стучать? Порыв ветра заглушил все звуки, а когда стало тише, я опять услышал легкое постукиванье по стеклу.
Потом мне показалось, что кто-то пытается открыть форточку, во всяком случае, старается осторожно просунуть какой-то тонкий инструмент в щель. Я быстро погасил свет и отдернул штору. Но за замерзшим стеклом никого уже не было. Немного подождав, я опустил штору и зажег лампу. И тут снова послышался слабый стук, и кто-то завозился у форточки. Но на этот раз невидимка действовал очень тихо и неуверенно. Через несколько минут что-то царапнуло по стеклу и наступила тишина – даже ветер утих. Я опять погасил лампу, отдернул штору. Метель действительно улеглась, небо прояснилось, и умиротворенные сугробы искрились в голубоватом свете луны.
Утром я вышел из дому и, увязая в снегу, стал пробираться к окну: мне хотелось посмотреть, не оставил ли таинственный ночной гость каких-нибудь следов. Нет, на снегу не было ни одного пятнышка, ни одной вмятинки. Только на притолоке окна лежала полузанесенная снегом мертвая синичка.
Вот он, таинственный ночной гость! Замерзая, синичка стучала в окно – единственное освещенное окно во всем доме – и просила помощи. И что стоило мне открыть форточку! Но я не догадался.
Я быстро оделся и вышел во двор. Была морозная безоблачная ночь, и я мог хорошо разглядеть окно своей комнаты. Но птички на окне не было. А в стекло постукивала оторвавшаяся лоза дикого винограда, которую трепал ветер.
Вернувшись в комнату, я закрыл форточку и сел к столу. Но почему-то в комнате стало очень холодно. Неужели за несколько минут, пока была открыта форточка, комната успела так остыть? Я подошел к теплой печке и постепенно стал согреваться. Во всяком случае, меня перестало знобить. Но где-то внутри, под сердцем, по-прежнему было холодно. И я знал: этому никакая печка не поможет.
Я пытался утешить себя, что не виноват в гибели птички. Разве я мог догадаться, кто и зачем стучит в окно? Но холодок не проходил.
Да, конечно, я не был виноват в гибели птички. Но разве в этом дело? Надо, надо все-таки, наверное, открывать форточки, окна, двери по первому требованию, по первому стуку: может быть, кто-то нуждается в вашей помощи!
Звери в нашем лесу
Самый маленький зверек
Иногда мои друзья, мальчишки, мне говорят: «Ну какие в нашем лесу могут быть звери? Ерунда одна! Ни медведей, ни волков, ни рысей!»
Насчет медведей, волков и рысей – это верно, в нашем лесу их давно нет. А вот насчет ерунды – тут я категорически не согласен. Любой зверек, даже маленький, очень интересен. А если это самый маленький зверек на земле? И такой зверек живет в наших лесах! Я часто вспоминаю свое первое знакомство с этим зверьком.
В нашем дворе зачем-то вырыли яму – я уж не помню, для чего она понадобилась, кажется, искали старый водопроводный колодец. Как-то, проходя мимо этой ямы, я заглянул в нее и увидел маленького мышонка, который торопливо бегал по дну, пытаясь найти какой-нибудь выход. Я достал мышонка из ямы, посадил на траву, и вдруг откуда ни возьмись вихрем налетел кот: видимо, он давно приметил мышонка и следил за ним, но не решался сам лезть в яму. И когда я достал мышонка, кот сразу же оказался рядом. Казалось, еще секунда и… Кот вдруг фыркнул и презрительно отвернулся. Вряд ли он был сыт и поэтому отказался от легкой добычи. Здесь что-то другое.
Я внимательно посмотрел на мышонка. И тут заметил, что он почему-то не очень походил на мышь, разве что такой же серенький. А в остальном все у него было не мышиное – спинка выгнута горбиком, мордочка вытянута в хоботок, а глаза и уши такие маленькие, что их почти совсем не было видно. И я понял, что передо мной не мышонок! А кот, оказывается, понял это сразу, едва приблизившись к зверушке. Правда, он не разглядывал ее – для кота было достаточно предупреждающего запаха, который издает этот зверек. Так я впервые познакомился с удивительным зверьком, который называется землеройкой.
Землеройка – существо действительно удивительное. Один из видов – землеройка Черского – самый маленький зверек на земле. Длина этой землеройки – 4–5 сантиметров, а вес – 2–3 грамма. Сердечко у такого зверька крошечное, даже трудно представить, какое оно маленькое. Но это маленькое сердечко, оказывается, мощный мотор: у человека нормальный пульс – 60–70 ударов в секунду, у землеройки – больше 1300, а частота дыхания у нее 800 вдохов и выдохов в минуту.
Но самое удивительное – это аппетит землеройки. Кажется, зверек никогда не бывает сыт, во всяком случае, он все время занят поисками еды. За сутки он съедает в полтора раза больше собственного веса. Если учесть, что, кроме землеройки Черского, есть и другие, более крупные, весящие 5—10 граммов, то, значит, съедают они по нескольку тысяч насекомых в сутки!
Впрочем, не только насекомых уничтожают землеройки – они поедают и слизней, нападают даже на мышей. И хоть мыши больше и сильнее землероек, крошечные зверьки почти всегда выходят победителями из этих схваток.
Землероек можно встретить и в парках, и в больших садах вблизи человеческого жилья. Но основное место жительства их, конечно, лес. И лес лиственный: землеройкам нужна подстилка из опавших листьев. Тело землеройки гибкое, оно хорошо вытягивается, а густой короткий мех помогает ей двигаться в этой лиственной подстилке. Землеройка как бы прошивает ее, выискивая притаившихся под листьями насекомых.
Еду землеройка ищет все время – даже короткое голодание может погубить ее. Поэтому землеройка и зимой продолжает охотиться так же активно, как и летом, «работая» под снегом.
Землеройки – зверьки полезные, и очень жаль, что многие люди убивают их, принимая за мышей.
Сколько раз приходилось мне слышать: крот подгрызает корни деревьев, портит растения!
А я точно знаю – крот питается насекомыми! И могу кому угодно это сказать: крот ест каждые час-два и за один прием съедает не меньше 50 граммов насекомых, червей, личинок, слизней. Если крот не поест несколько часов, погибнет. Поэтому «работает» он – роет землю – по 14 часов в сутки.
Почти все время крот проводит под землей. На глубине 30–60 сантиметров, в большом уютном гнезде, выстланном мхом, крот отдыхает, чувствуя себя в относительной безопасности. Но при малейшем подозрительном шуме он скрывается в одной из галерей, расположенных под гнездом или над ним.
Галереи у крота всякие: и для безопасности, и для охоты. Охотничьи галереи тянутся от гнезда в разные стороны метров на 100–150. Это места, которые крот время от времени посещает и собирает попавших туда насекомых и червей. Однако крот постоянно прокладывает и новые ходы – поверхностные и глубокие. Из поверхностных ходов землю он, как правило, не выталкивает, зато из глубоких выталкивает обязательно каждые 2–3 метра. По этим кучам земли – кротовинам – можно проследить путь крота.
Теперь уже доказано, что крот – животное полезное. И даже очень. И все-таки сколько людей еще утверждают: крот – вредитель. Ну ладно бы еще просто говорили. А то ведь уничтожают кротов нещадно.
Почему, для чего? Кто дал право людям убивать животных, о которых они, по сути дела, ничего не знают. И главное, не хотят знать. Слышали где-то что-то от кого-то. И им достаточно, чтоб объявить это животное врагом.
Крота увидеть трудно, землеройку, если и увидишь, можешь иногда спутать с мышью. Ежа и увидеть легче и спутать ни с кем невозможно.
Ежи – животные ночные. Но бывает, и днем выходит колючий охотник на промысел. Идет, шуршит листьями, пофыркивает – никого не боится, не прячется. Видят ежи плохо – вся надежда у них на обоняние. Но бывает нередко – нос подводит, когда опасность надвигается с подветренной стороны. Тогда ему ничего не остается делать, как сворачиваться в клубок, выставляя свои острые иголки. Иголки выручают. Но тоже не всегда. Лисицы наловчились разделываться с ежами, если поблизости есть вода: осторожно подкатят колючий шар и столкнут в воду. В воде еж развернется – и тут конец ему. Но большей частью колючки выручают ежа. И, будто зная это, смело топает еж, выискивает жуков и гусениц, слизней и прочую нечисть, которая вредит лесу. Не пропустит еж и мышь, не отступит и от гадюки – смело бросится на змею.
Но основная пища ежа – это все-таки насекомые. Недаром же он, как и крот и землеройка, называется насекомоядным. Правда, в отличие от крота и землеройки, насекомых он ловит не круглый год, а только в теплое время. Ведь еж не может, как землеройка, охотиться под снегом или, как крот, находить насекомых в земле. И когда насекомые исчезают, еж ложится спать. Пригреет солнышко, появятся насекомые, еж проснется, вылезет из норки, фыркнет и без промедления примется за свое доброе и полезное дело.
Ребята, да и взрослые тоже часто приносят из леса ежей. Мне бы очень хотелось объяснить всем людям, что не следует делать этого, что плохо ежу в доме. Еж должен жить там, где ему полагается – в лесу, и так, как полагается дикому зверьку, – на свободе. Понаблюдать за ежиком – пожалуйста, понаблюдайте, посмотрите. Но не трогайте его!
Летучая мышь
Землеройка – зверек знаменитый – самое маленькое млекопитающее. Крот тоже знаменит – немного на земле таких подземных охотников. Еж, конечно, тоже хорошо известен: лишь у дикобраза еще имеются иголки, но дикобраз не умеет сворачиваться. Сворачиваться в шар умеет, кроме ежа, лишь броненосец, но у него нет иголок. А еж умеет и сворачиваться и у него есть иголки, так что он тоже зверек особенный. Но самый знаменитый среди насекомоядных, да, пожалуй, и не только среди них, зверек по имени летучая мышь.
Если записать все, что рассказывают о летучих мышах, то получится, наверное, очень толстая книга: ведь нет такого животного в мире, о котором придумали бы столько легенд и небылиц.
Издавна с летучими мышами связывали все мрачное, страшное. Люди верили, что на них души грешников отправляются в ад, а в аду летучие мыши – приближенные сатаны, что ни одно сборище «нечистых» не обходится без летучих мышей.
Наконец, оборотни-вампиры (очевидно, они же упыри и вурдалаки), высасывающие кровь у спящих людей, тоже появились в воображении людей благодаря летучим мышам.
Правда, кое-где летучие мыши пользовались уважением и даже считались священными, как, например, в Китае или у аборигенов Австралии. Однако дурная слава летучих мышей гораздо шире.
Скрытый образ жизни этих зверьков, страшная, с нашей точки зрения, внешность, необычность поведения породили множество неверных представлений о летучих мышах. Нетрудно понять удивление, а затем и ужас первых европейцев, приехавших в Америку, когда они приблизились, как им показалось, к действующему вулкану и обнаружили, что облако, которое они издали приняли за дым и пепел извержения, не что иное, как летучие мыши, вылетающие из пещеры!
Потом уже ученые подсчитали, что в некоторых горных пещерах на юге США живет приблизительно по 20–30 миллионов летучих мышей. Но первым поселенцам было не до подсчетов – тучи крылатых зверьков вызывали у них суеверный ужас.
Ни одно млекопитающее не образует таких огромных колоний. А летучие мыши образуют! Тут есть над чем задуматься.
Жители тропических лесов верили в драконов, нападающих на людей и высасывающих у них кровь. Первые европейцы, попавшие в лес Южной Америки, вскоре убедились в существовании этих «драконов» на собственном опыте. Но драконами оказались некоторые виды летучих мышей, которые действительно прокусывают кожу животных и слизывают выступающие капельки крови. И вот, прослышав о существовании таких кровососов, не разобравшись, что это за животные и где они живут, жители европейских стран наделили всех летучих мышей кровожадными качествами.
То, что европейские летучие мыши ничего общего с «кровопийцами» не имеют, доказать легко, что и было уже сделано. А как быть с удивительными, поистине фантастическими слухом и зрением летучих мышей? Этот вопрос занимал людей очень давно.
Еще в XVIII веке ученый монах Ладзаро Спалланцани пытался понять, почему летучие мыши так ловко ориентируются в темноте. Он заклеивал глаза зверьков воском и удивлялся, что это не мешает им по-прежнему ловко облетать любые препятствия. А швейцарец Ш. Жюрин затыкал летучим мышам уши воском, и тогда они теряли способность ориентироваться в пространстве. Однако этот опыт был не решением, а только новой загадкой: если Спалланцани пришел к выводу, что у летучих мышей имеется какое-то шестое чувство, помогающее им, то Жюрин считал, что летучие мыши «видят» ушами.
Знаменитый натуралист Жорж Кювье считал, что все дело в осязании, причем в особой чувствительности кожи крыльев: эта кожа реагирует на сгущение воздуха, которое возникает между телом летящего зверька и встречным предметом. Теория Кювье существовала более ста лет. На смену ей пришло мнение, что все дело в необыкновенном слухе летучей мыши. «Слух у нее так тонок, что хищные виды должны затыкать себе уши для того, чтоб спать спокойно; они имеют для этого маленькие подвижные наушники, при помощи которых могут при желании делать себя глухими… Растягивание носовых перепонок позволяет им так же закрывать ноздри для того, чтобы воздух не вылетал во время лета…»
Нельзя обвинить ученых прошлого в недобросовестности – они многого не могли знать и понять. Лишь последние достижения науки помогли установить, что не осязание, не зрение и даже не слух в нашем понимании помогают летучим мышам так ловко ориентироваться в воздухе и ловить насекомых в полной темноте.
Говоря о звуках, мы обычно имеем в виду те, которые слышит человеческое ухо. А так как всякий звук – это колебание воздуха, то, значит, те колебания, которые воспринимает наша барабанная перепонка. В зависимости от количества колебаний в секунду (это называется частотой колебаний) звук может быть высоким или низким. Например, самый низкий человеческий голос – бас – обладает частотой колебаний около 80 раз в секунду, а самый высокий – около 1400. Значит, чем колебаний меньше, тем звук ниже и, наоборот, чем колебаний больше, тем звук выше. Однако человеческое ухо способно воспринимать не все звуки – человек начинает слышать, когда частота колебаний не меньше полутора-двух десятков в секунду, и перестает слышать, когда этих колебаний становится больше двадцати тысяч в секунду. Но ведь в природе существуют звуки с колебаниями в десятки и сотни тысяч в секунду. Вот таким «высокочастотным голосом» и обладают летучие мыши – они способны издавать звуки до 150 тысяч колебаний в секунду. Человек не слышит эти звуки, летучие же мыши не только издают, но и слышат их отражение, как эхо. Вот это и помогает им ориентироваться в пространстве. Звуки, издаваемые летучими мышами, уходят в пространство, «ударяются» о препятствия, и возвращаются обратно. Чем ближе препятствие, тем быстрее возвращается звук. Им зверек как бы ощупывает все вокруг, и благодаря этому неслышимому нам звуку летучая мышь «нащупывает» бабочку или жука и безошибочно хватает насекомое, не пользуясь при этом ни зрением, ни осязанием.
По вечерам летучие мыши вылетают на охоту. Они неслышно, как тени, проносятся над полянами, летают вдоль дорог, над опушками. Трудно уследить за полетом летучих мышей, а уж проследить за их охотой просто невозможно. Да и не надо: ученые тщательно занимались этим вопросом и установили, что одной летучей мыши – рыжей вечернице, – чтоб насытиться, нужно несколько десятков майских жуков. Недаром же за час охоты летучая мышь, весящая 7–8 граммов, поправляется на один грамм. За это время она может съесть 160–170 комаров. Охотясь, зверек затрачивает много сил, но все-таки поправляется, днем же, отдыхая, он худеет. А вечером, вылетев на охоту, летучая мышь опять начнет толстеть.
Ученые подробно изучили жизнь летучих мышей, доказали их пользу, выяснили даже, что летучие мыши активно истребляют малярийных комаров, очищая иногда большие, считавшиеся раньше очень опасными районы. Стали ясны и «чудеса» летучих мышей. И все-таки дурная слава продолжает преследовать этих зверьков.
И если мне приходится слышать разговоры о «нечистых тварях», я обязательно вмешиваюсь, рассказываю правду о летучих мышах.
Несостоявшееся открытие
Несколько лет назад приехал я в один пионерский лагерь, расположенный в прекрасной лесистой местности на берегу Оки. Подхожу и уже издали вижу: в лагере что-то произошло. Действительно, ребята, встретившие меня, были очень взволнованы и сразу, безо всяких предисловий сообщили, что они поймали неизвестного зверя. Пока мы шли к тому месту, где находился пойманный зверь, ребята рассказали, как это произошло.
Во время прогулки в лесу кто-то решил обследовать дупло в старом дубе. Заглянул, посветил фонариком, а там, в дупле, и сидит, вернее лежит, свернувшись калачиком, этот зверек. С величайшими предосторожностями (а вдруг укусит, вдруг оцарапает, вдруг ядовитый) извлекли из дупла ребята зверька. Зверь не пытался сопротивляться или обороняться, даже не старался убежать, и ребята смогли его сразу же хорошенько рассмотреть. А когда рассмотрели, поняли, что поймали неизвестное животное, по крайней мере, никто из них такого никогда не видел.
Таинственный зверь оказался небольшим – сантиметров двадцати, покрыт он был густым дымчато-серым мехом и имел длинный, пушистый, прямо-таки беличий хвост. Из-за этого хвоста некоторые ребята решили, что поймали какую-то необычную белку. Но у белки должны быть обязательно ее отличительные признаки – кисточки на ушах. Впрочем, кроме пушистого хвоста, у зверька ничего беличьего не было. С таким же успехом можно было принять его за какую-то необычную крысу или мышь. Ребята согласились и на это – главное, чтоб – необычное, неизвестное науке животное… Они с нетерпением ждали, что я скажу. И как ни грустно было мне их разочаровывать, пришлось сказать, что на этот раз открытия не произошло: они поймали довольно обычного в наших лиственных лесах зверька. Впрочем, зверек живет даже иногда в больших садах – всюду, где может найти еду – плоды, орехи, ягоды, желуди. А редко видят его люди потому, что ведет он ночной образ жизни и бегать предпочитает по деревьям. Днем же зверек забирается в какое-нибудь дупло и засыпает. Да так крепко, что его трудно разбудить. Но и разбуженный, он остается как бы полусонным, вялым. За это и получил зверек имя – соня. Полное его имя – соня-полчок. Есть еще и лесная соня, и садовая. Отличаются они друг от друга размерами (полчок – самая крупная из них), образ жизни у всех в основном схож. Все они предпочитают лиственные леса (и садовая в том числе), все – ночной, скрытый образ жизни, а на зиму, накопив под шкуркой солидный запас жира, впадают в спячку.
Ребята, конечно, были разочарованы, но тем не менее решили оставить соню у себя и наблюдать за ней. Правда, многие стали говорить, что как за ней наблюдать, если она днем спит и просыпается только ночью, когда спят ребята. А вожатые не разрешат никому ночью дежурить у клетки. В общем, поспорили и ни до чего не договорились – отложили окончательное решение на утро. А утром спор решился сам собой – кто-то вынес клетку на улицу и, видимо, нарочно приоткрыл дверцу. И тогда ребята решили, что все произошло как надо – раз это не редкий зверь и для науки не представляет интереса, пусть живет на воле.
По-моему, совершенно правильно решили ребята!
Рассказ ю дмитриева таинственный ночной гость
Путешествие на всю жизнь
Я вспоминаю об этом случае каждый раз, когда в лесу или у водоема, на лугу или на опушке вижу людей, удивленно и немного смущенно оглядывающихся вокруг. Им тут все нравится, но в то же время все непонятно, они будто рассматривают картинки в книге, написанной на незнакомом им языке. Вот если бы прочесть! А ведь еще многого вокруг эти люди вообще не видят, не замечают. И мне всегда немного жаль этих людей, немного обидно за них. И всегда хочется помочь им. Помочь понять, какой удивительный и прекрасный мир перед ними, где каждое дерево, каждая бабочка, каждая птица — чудо. Мне хочется, чтоб люди, выезжая за город, знали, где смотреть и что увидеть. А главное — я верю в это! — поняв, какой удивительный мир окружает их, люди начнут еще бережнее относиться к нему, к тем же лягушкам и ящерицам, стрекозам и жукам, на которых не обращают внимания, которых, не задумываясь, губят, но без которых не может жить ни лес, ни луг, ни озеро, ни поле.
Природу надо охранять — в этом уже никто не сомневается. Это вопрос глобальный, его решают и в общегосударственных, и даже в общепланетарном масштабах. Но его необходимо решать и локально — каждый из нас не только может, но и должен внести свою лепту в это дело. Для того чтоб охранять природу, надо знать, что именно охранять: природа вообще — понятие довольно расплывчатое. Мы не можем охранять всю природу сразу — мы можем бережно относиться, помогать отдельным ее представителям. При этом необходимо твердо помнить: в природе все взаимосвязано, в ней нет посторонних, нет главного и второстепенного. Исчезновение какого-то одного, маловажного, казалось бы, с нашей точки зрения, животного или растения может нарушить веками сложившееся равновесие, может привести к очень печальным последствиям.
У людей в этом отношении, к сожалению, есть уже большой опыт.
Вот все, что я хотел сказать, прежде чем отправиться с вами, читатели, в путь.
Шестиногие и восьминогие
Весной — другое дело. Весной любая травинка и листочек, всякое живое существо радуют глаз. Даже мухи. Те самые надоедливые и никем не любимые мухи. В теплый весенний день они сидят на стене дома или на заборе и греются на солнышке. Вот большая, темно-синяя, с многочисленными щетинками на брюшке — гренландская, или ранневесенняя муха. А рядом — с серым шашечным рисунком на брюшке — тоже крупная муха — серая весенняя. Здесь же и наши комнатные. Ну если первым мухам весной радуешься, то что же говорить о бабочках!
Мне кажется, нет такого человека на земле, который бы не улыбнулся при виде первой бабочки.
А вот другая — коричнево-шоколадная. Это крапивница. Конечно, на крапиву она непохожа, а названа так потому, что гусеницы ее (как и гусеницы дневного павлиньего глаза) живут на крапиве. Улетела крапивница, появилась другая бабочка — светлая, с яркими пятнами в верхних уголках передних крыльев. Ну здравствуй, зорька! А вон там летает еще одна, тоже зорька. Но у той нет ярких пятен, она почти вся беленькая. Так у многих бабочек: самцы окрашены ярко, а самочки скромнее.
Бабочек обязательно найдешь, вернее, увидишь в теплый весенний день. Если не крапивницу и не зорьку, то лимонницу (самца этой бабочки ярко-желтого, лимонного цвета) — обязательно.
Весной встречается еще одна бабочка — с темными бархатными крылышками и белыми полосками по краям. Это антиопа, или траурница. Летает она и весной, и летом, и даже осенью. Но летом и осенью летают траурницы с желтыми полосками по краям крыльев. Белые только у весенних бабочек. Точнее, у тех, которые летают весной, появляются чуть ли не раньше других насекомых. Но весенние ли они?
Сколько раз рождается насекомое?
Странный на первый взгляд вопрос — сколько раз? Наверное, как и всякое животное, один раз рождается, потому что у него, как и у всякого животного, одна жизнь. Конечно, это правильно, и все-таки…
Когда я начал интересоваться насекомыми, мне очень хотелось увидеть жука или бабочку-детеныша. Ведь бывают щенки у собак и птенцы у птиц. Почему же не может быть у жука какой-нибудь жучонок или жученыш? Но никак мне не удавалось найти насекомого — детеныша. Иногда, правда, я находил жука или бабочку, которые были меньше других насекомых того же вида. Но это вовсе не значило, что большие были уже взрослыми, а маленькие еще «детьми». Просто среди насекомых, как и среди всяких животных, одни бывают покрупнее, другие помельче. Но и те и другие — взрослые насекомые. Потому что взрослыми рождаются. «А когда же растут они?» — думал я. И почему-то не мог связать ползающую гусеницу с летающей бабочкой, не приходило мне в голову, что быстро бегающий жук и безногая личинка — одно и то же насекомое, только на разных стадиях развития.
Но гусеница или личинка еще не самая первоначальная стадия жизни насекомого. Ведь сама гусеница или личинка появляются на свет из яичка.
Яички насекомых очень мелкие и мало похожи на те яйца, которые мы считаем «настоящими», то есть птичьими. В птичьем яйце достаточно питательных веществ, чтоб зародыш развивался в нем и появлялся на свет хоть и голеньким и беспомощным (а у некоторых даже опушенным и вполне самостоятельным), но уже похожим на птицу. В яйцах насекомых очень мало питательных веществ, и зародыш не может в них развиваться. Он развивается вне яйца.
Жизнь любого насекомого состоит из двух периодов — «детского» и «взрослого». В «детстве» насекомое растет и развивается, а во взрослом состоянии расселяется и заботится о потомстве, то есть откладывает новые яички.
Из яичек появляются личинки. Очень часто эти «детишки» непохожи на взрослых ни в чем: взрослое насекомое живет в лучшем случае месяцы, а личинка может жить годы, личинка почти всегда ест очень много, а взрослое насекомое, как правило, мало или не ест вовсе. И внешне личинки часто непохожи на взрослых насекомых. Сколько бы ни росли личинки мух и бабочек, жуков и комаров, они никогда не «дорастут» до того, чтоб стать похожими на родителей. Чтоб стать «взрослыми», им предстоит еще одна «жизнь» — жизнь куколки. И только потом из этой неподвижной куколки появится (сразу уже взрослый!) жук или бабочка.
Рождение жука увидеть очень трудно — большинство личинок живет в стволе дерева, под корой, в земле. А куколку бабочки найти можно. Можно даже узнать, какая бабочка из нее выведется — ночная или дневная. Если куколка в паутинном коконе — из нее появится ночная, если без всякой «одежки» — из этой куколки выведется дневная бабочка. Правда, нельзя узнать, когда бабочка появится. Но если повезет…
Куколка висит неподвижно. И вдруг шевельнулась. Раз, другой… Сначала медленно и слабо, потом все быстрее начинает двигаться, изгибаться. И вот… В первую минуту неясно даже, что произошло, и только вглядевшись, понимаешь: у куколки лопнула шкурка. Вся — сверху донизу. А в образовавшейся щели уже видно что-то очень яркое. Да это же крылья бабочки! Они появляются из расширившейся щели. Затем показывается головка, брюшко… Все! Родилась бабочка! Правда, в эту минуту она не очень-то похожа на настоящую: крылья висят как мокрые тряпочки, а сама какая-то вялая. Но бабочка уже родилась, уже существует и крепко держится ножками за веточку или травинку.
