Я с детства вижу умерших: реальные истории о загробном мире
Когда я была маленькой, мы жили в собственном доме, который обогревался печкой. Мама не раз рассказывала мне о том, что я постоянно играла с кем-то невидимым. Когда она спрашивала меня, кто это, с кем я разговариваю, я отвечала, что с запечным чертиком. Почему – не знаю.
Сама я этого совершенно не помню. Мама говорила, что однажды она попросила меня его нарисовать, и я нарисовала, конечно, в силу своего умения. Потому вместо рисунка вышли какие-то каракули. Жаль, что мама его не сохранила, сейчас интересно было бы посмотреть.
Я отлично помню, что находилась в каком-то странном месте, и почему-то мне очень нужно было найти своего друга. Я не знаю – какого, просто знаю, что я его искала, но в том месте, где я была, его точно не было, и меня это ужасно огорчало.
Там был мой друг, но он не обращал на меня никакого внимания, он занимался собственными делами, и я знала, что ему тоже хорошо, и что он счастлив.
Потом я пришла в себя, меня выписали из больницы, и жизнь пошла своим чередом. Но удивительное на этом не закончилось. Несколько раз, когда я просыпалась ночью, мне казалось, что я вижу около своей кровати какую-то тень.
Это было похоже на смутный мужской силуэт, но я в этом не уверена, разглядеть его мне так и не удалось. Почему-то это меня совершено не пугало, я знала, что этот мужчина не сделает мне ничего плохого, наоборот, он следит за моей жизнью и оберегает меня. Не знаю, откуда у меня была такая уверенность.
Потом я выросла, окончила школу, поступила в институт и переехала в общежитие. Меня поселили в комнату с одной девушкой. Здание общежития было довольно старым, построенным еще в предвоенные годы.
И все бы ничего, вот только в нашей комнате я по ночам иногда видела какое-то странное существо. Даже не знаю, как его лучше описать. Больше всего, оно напоминало небольшой комок старых тряпок, из-под которого виднелись две ступни с когтями.
Спереди можно было разглядеть голову с похожей на мышиную, с ощеренной пастью и мелкими острыми зубами. Происходило это всегда в полусне, когда оно появлялось, я теряла способность двигаться и могла только наблюдать за ним, как оно бегает по полу. Впрочем, вреда оно мне не причинило.
Кстати, соседка моя тоже видела его несколько раз, и потому очень боялась оставаться в комнате по ночам одна. Мне она ничего не говорила, я узнала об этом только когда она переехала из нашей комнаты в другую.
Однажды мы с ней встретились в столовой института, разговорились, ну и она начала меня расспрашивать, как я там живу, и не видела ли я чего-то странного.
В общем, поскольку коллективных галлюцинаций не бывает, я еще раз уверилась в том, что рядом с нами существует какой-то другой мир, о котором мы не имеем ни малейшего понятия.
Несколько лет назад с одним из моих близких друзей случилась большая неприятность. Он прошел врачебное обследование и у него обнаружили растущую злокачественную опухоль, проще говоря – рак третьей стадии.
Он проверился несколько раз, но все результаты только подтверждали предыдущий диагноз. И вот, почему-то мне пришло в голову попробовать снять с него порчу. Ну, как пришло в голову – в сове время мама мне показывала, как это нужно делать.
И я подумала – почему бы не попробовать. В конце концов, хуже от этого точно не будет, к тому же есть такая чудесная вещь, как психосоматика, которая иногда творит настоящие чудеса. Конечно, если ее запустить в нужную сторону, правильно настроить.
Ну и, в общем, попробовала. Вложила в это дело всю свою энергетику, все свое желание. И знаете – действительно, когда через полгода он прошел очередное обследование, врачи обнаружили, что опухоль остановилась в своем развитии.
Еще спустя год она даже уменьшилась, взяли анализ на гистологию, и выяснилось, что опухоль доброкачественная. Ему удачно провели операцию, и сейчас его жизнь находится вне опасности.
А вот у меня за это время самочувствие наоборот ухудшилось, появились боли в спине, которых прежде не было. Сначала меня пробовали лечить при помощи физиотерапии и уколов, но это практически не помогало.
Вот сейчас мне предстоит пройти более серьезное обследование, надеюсь, что все дело в обычной грыже и защемлении нерва.
Пять лет назад я вышла замуж, мы с мужем купили квартиру и переехали туда. Покупали на вторичном рынке, но квартира несколько лет стояла закрытая, в ней никто не жил.
Уже вскоре после переезда я начала слышать здесь какие-то странные звуки по ночам. Какие-то щелчки, стуки по стенам, еще что-то. Причем, слышу их только я, муж почему-то нет.
Пару раз, когда я лежала без сна и прислушивалась, я будила мужа и предлагала ему послушать, но он только отмахивался от меня, говорил, что у меня богатое воображение, ну, может дождь барабанит по подоконнику и крыше. Только я-то слышу, что это совсем не дождь.
И еще – когда у нас родился сын, то уже примерно с месяца я стала замечать, что когда он лежит в своей кроватке, то как будто общается с кем-то. Ну – как общается – следит глазами, улыбается, ручками размахивает. Сейчас ему исполнился год и это общение продолжается: малыш, когда остается в комнате один, не скучает, а активно играет и даже пытается разговаривать с невидимым собеседником. Очевидно, что у него тоже есть свой собственный «запечный чертик».
Рассказы из загробного мира
Встреча с представителями потустороннего мира случались раньше и случается теперь, в наши дни. Здесь приводится рассказ женщины, что называется «из первых уст» о такой встрече.
В тот вечер я провожала мать своей подруги, которая более чем пятьдесят лет прожила в нашем небольшом городке. Я пришла домой поздно вечером и никак не могла заснуть.
Евгения пять лет как стала вдовой и жила буквально в десяти минутах ходьбы от моего дома. Дочь её, Юля, моя подруга детства, умоляла мать переехать жить к ней, в другой город.
— Мама, я хочу, чтобы ты была рядом. Не хочу просыпаться каждое утро только с одной мыслью, что ты там одна, в сотне километров от меня и внуков.
Как назло, глаза в прямом смысле слипались, но сна не было. Несколько раз за ночь я включала телевизор, брала в руки книгу.
Потом решила перебороть себя. Отключила телевизор, положила книгу и, выключив свет, стала считать.
«Один… два… три. десять. восемьдесят… сто тридцать. двести пятьдесят…»
А дальше… Дальше действие разворачивалось по сценарию фантастического фильма. Лежа в кровати, уже почти уснув, я услышала сквозь сон негромкий стук в окно. Лениво поднявшись, подошла к окну и, открыв штору, пришла в ужас.
На дороге возле моего дома стоял автобус из похоронного бюро с черной полосой посередине. Из него на меня смотрели в окна мои знакомые, которые покинули этот мир и переселились в «ИНОЙ».
Я почувствовала, как холодеют мои руки и пальцы ног, как на лбу и носу выступает пот, как ноги становятся ватными, а язык прилипает к небу. По телу стали бегать мурашки.
Дядя Леня последние десять лет своей жизни очень часто болел и был очень грузным. У него кроме астмы была еще куча всяких побочных болезней. Сейчас передо мной стоял подтянутый живой мужчина с ясными глазами.
— Вы хотите назад… к нам… на Землю?
— Мы хотим покоя… Хотим, чтобы бы Земляне нас не трогали, не обижали и помнили, что мы всегда рядом с вами, мы следим за вашей жизнью…
— Следите? – испуганно спросила я.
— Вот, пришел посмотреть, как моя супруга будет покидать наш дом… Тяжело ей это делать… Тяжело… Вот я и пришел помочь ей, поддержать её…
В комнате зазвенел будильник…
Я стояла посредине комнаты в одежде и вся тряслась от страха… По сей день я так и не могу понять, что это было: СОН ИЛИ…
Я раньше времени прибежала на работу, чтобы поделиться увиденным и услышанным со своими коллегами.
«Я не видел ни ангелов, ни туннеля, ни света»: 5 реальных историй от людей, которые пережили клиническую смерть
Роман
— Несколько лет назад мне поставили диагноз «гипертония» и положили в больницу. Лечение было мутным и состояло из уколов, систем и разнообразных анализов, вторую же половину дня делать было особо нечего. В четырехместной палате нас было двое, врачи говорят, что летом вообще обычно пациентов меньше. Я познакомился с коллегой по несчастью, и оказалось, что у нас с ним много общего: почти ровесники, оба любим ковырять электронику, я менеджер, а он снабженец — в общем поговорить было о чем.
Беда пришла внезапно. Как он мне потом рассказывал: «Ты говорил, потом замолчал, глаза стеклянные, сделал 3-4 шага и упал». Очнулся я через три дня в интенсивной терапии. Что я помню? Да ничего! Вообще ничего! Очнулся, очень удивившись: всюду трубки, пикает что-то. Мне сказали, что мне повезло, что всё было в больнице, сердце не билось три минуты примерно. Оправился я быстро — за месяц. Живу обычной жизнью, слежу за здоровьем. Но я не видел ни ангелов, ни туннеля, ни света. Вообще ничего. Мой личный вывод: вранье это всё. Умер — и ничего дальше нет.
В операционной ко мне подключили разные приборы, и анестезиолог начал вслух зачитывать их показания. Вскоре я начала задыхаться, и услышала слова врача: «Теряю контакт с пациенткой, не чувствую ее пульса, надо спасать ребенка». Голоса окружающих стали затихать, их лица расплывались, потом наступила темнота.
Я снова очутилась в операционной. Но теперь мне стало хорошо, легко. Врачи суетились вокруг тела, лежащего на столе. Приблизилась к нему. Это лежала я. Мое раздвоение меня потрясло. И даже могла парить в воздухе. Я подплыла к окну. На улице было темно, и вдруг меня охватила паника, я почувствовала, что непременно должна привлечь к себе внимание врачей. Я стала кричать, что я уже выздоровела и что со мной — с той — больше не надо ничего делать. Но они меня не видели и не слышали. От напряжения я устала и, поднявшись выше, зависла в воздухе.
Под потолком возник сияющий белый луч. Он опускался ко мне, не слепя и не обжигая. Я поняла, что луч зовет к себе, обещает освобождение от изоляции. Не раздумывая, направилась ему навстречу.
Я передвигалась вдоль луча, будто к вершине невидимой горы, чувствуя себя в полной безопасности. Достигнув вершины, увидела чудесную страну, гармонию ярких и в то же время почти прозрачных красок, сверкавших вокруг. Это невозможно описать словами. Я во все глаза смотрела по сторонам, и все, что находилось вокруг, наполняло меня таким восхищением, что я крикнула: «Боже, какая красота! Я должна написать все это». Меня охватило горячее желание возвратиться в мою прежнюю реальность и отобразить на картинах все, что здесь увидела.
Подумав об этом, я снова очутилась в операционной. Но на этот раз смотрела на нее как бы со стороны, словно на экран кинотеатра. И кино казалось черно-белым. Контраст с красочными пейзажами чудесной страны был разительным, и я решила снова перенестись туда. Чувство очарования и восхищения не проходило. А в голове то и дело возникал вопрос: «Так жива я или нет?» И еще я опасалась, что если зайду слишком далеко в этот неведомый мир, то возврата уже не будет. И в то же время очень не хотелось расставаться с таким чудом.
Мы приближались к огромному облаку розового тумана, мне захотелось оказаться внутри него. Но Дух остановил меня. «Не лети туда, это опасно!» — предостерег он. Мне вдруг стало тревожно, я почувствовала некую угрозу и решила вернуться в свое тело. И очутилась в длинном темном туннеле. Летела по нему одна, Пресветлого Духа рядом уже не было.
Я открыла глаза. Увидела врачей, комнату с кроватями. На одной из них лежала я. Около меня стояли четверо в белых одеждах. Приподняв голову, я спросила: «Где я? И где же та прекрасная страна?»
Врачи переглянулись, один улыбнулся и погладил меня по голове. Мне стало стыдно за свой вопрос, ведь они наверняка подумали, что у меня не все в порядке с головой.
Артем
— Свое тело со стороны во время смерти не видел. И очень сожалею об этом.
Сначала был просто резкий преломляющий свет, через секунды он пропал. Невозможно было дышать, я паниковал. Я понял, что умер. Никакого умиротворения не было. Только паника. Потом необходимость дышать будто бы пропала, и эта паника начала проходить. После начались какие-то странные воспоминания о том, что вроде бы раньше было, но немного видоизмененные. Что-то вроде ощущения, что это было, но не совсем с тобой. Как будто я летел вниз по какому-то пространству и смотрел слайды. Всё это вызывало эффект дежавю.
В конце концов, снова вернулось ощущение невозможности дышать, горло чем-то сжимало. Потом стал ощущать, будто бы я расширяюсь. После уже открыл глаза, в рот было что-то вставлено, суетились реаниматологи. Сильно тошнило, болела голова. Ощущения от оживления были крайне неприятные. В состоянии клинической смерти был около 6 минут 14 секунд. Идиотом вроде бы не стал, никаких дополнительных способностей не открыл, а наоборот, временно утратил ходьбу и нормальное дыхание, а также способность кататься на бэме, потом всё это долго восстанавливал.
Александр
Врач поставил диагноз «острая сердечная недостаточность» и начал меня оживлять. О том периоде, когда я находился в состоянии клинической смерти, у меня такие воспоминания: я не только слышал, что говорили окружающие, но и наблюдал со стороны за происходившим. Я видел, как мне что-то вкололи в область сердца, видел, как для моего оживления использовали дефибриллятор. Причем в моем сознании картинка была такой: мое тело и врачи находятся на поле стадиона, а на трибунах сидят мои близкие и наблюдают за происходившим. Кроме того, мне казалось, что я могу контролировать процесс реанимации. Был момент, когда мне надоело валяться, и я тут же услышал, как врач сказал, что у меня появился пульс. Потом подумал: вот сейчас будет общее построение, все будут напрягаться, а я вот всех обманул и могу полежать — и врач закричал, что у меня опять остановилось сердце. В конце концов я решил вернуться. Добавлю, что не испытывал страха, когда смотрел, как меня оживляют, и вообще, не относился к этой ситуации как к вопросу жизни и смерти. Мне казалось, что все в порядке, жизнь идет своим чередом.
Вилли
Вилли Мельников: «Я двигался в толще бездонно-бескрайней какой-то сути, материи, сравнимой с Солярисом Станислава Лема. И вот внутри этого Соляриса я передвигался, сохраняя себя как такового, но в то же время ощущал себя частью всего этого. И слышал какие-то языки, неслыханные мной до того. Не то чтобы они слышались, исходили оттуда – они именно жили там, и я имел возможность дышать ими».
Он продолжал путешествие и добрался до насыпи невообразимой высоты. За ней простиралось пространство неописуемой глубины. Был велик соблазн сорваться вниз, но Вилли удержался. Здесь он встретил странных существ, которые постоянно видоизменялись.
«Это был некий симбиоз растительной, животной, архитектурной и, может быть, какой-то еще полевой формы жизни. И благожелательство, и приветливость, такое доброе приглашательство, которое исходило от этих существ».
Как и многие другие люди, оказавшиеся в состоянии клинической смерти, Вилли Мельников не хотел возвращаться. Однако, вернувшись, 23-летний парень понял, что стал другим человеком.
«Удивительно, что ко мне “пришли” довольно экзотические языки коренных обитателей Филиппин и индейцев обеих Америк. Но остаются еще два, которые я до сих пор не идентифицировал. Я могу на них говорить, писать, думать, но что они такое и откуда, я не знаю до сих пор».
