Виртуозы эшафота. Тайны палачей
Встреча с человеком этой профессии считалась предзнаменованием болезней и всяческих неприятностей. Ему был навсегда закрыт вход в приличные дома.
Торговали телами и лечили людей
Прежде чем приступать к работе, будущий палач проходил длительное обучение. Показателем его мастерства было обезглавливание осужденного — если сделать это получалось одним движением, значит, обучение профессионального убийцы прошло успешно. В Англии, однако, в целях экономии городского бюджета в палачи брали с улицы, что оборачивалось для приговоренных к смерти дополнительными мучениями.
Небольшое жалованье палачей заставляло их искать возможность подработки, и обычно она была «грязной» — к примеру, вывоз нечистот за пределы города или шефство над проститутками. Кроме того, палачи изготавливали разнообразные снадобья и подрабатывали лекарями — анатомию они знали неплохо. Некоторые приторговывали частями трупа, спрос на этот товар в суеверные средние века был высоким. В понимании горожан палачи были не столько представителями правосудия, сколько носителями опасных мистических качеств.
Вместе со своим оборудованием они кочевали по разным уголкам Европы, чтобы осуществить как можно больше казней. За отсечение головы, кстати, платили намного больше, чем за сожжение или повешение. Всеобщая неприязнь к палачам привела к тому, что в ряде стран были приняты указы, направленные на защиту профессиональных убийц. Так, в частности, в Германии палача обычно обеспечивали охраной.
Наверное, именно поэтому горожане так и не расправились с нюрнбергским специалистом Францем Шмидтом, который за свою долгую карьеру совершил более 300 казней. Повешение,о безглавливание, колесование — Шмидт был палачом на все руки и зарабатывал почти как судья. Известно, что он нередко ходатайствовал перед городскими властями о замене колесования на менее болезненный вид казни — отсечение головы.
Сценарии жестоких пыток
О муках, которые приходилось испытывать несчастным, пишет в своем дневнике потомственный французский палач Анри Сансон. Руки и ноги приговоренного к смерти сжимали в тисках, ему дробили кости. Самые стойкие могли выдержать 7-8 испытаний тисками. «Вечером труп передавали исполнителю уголовных приговоров. Повытчик и пристав сопровождали эти живые останки до места казни, еще раз уговаривали его назвать своих сообщников и затем удалялись, торжественно ему поклонившись. Затем наступала очередь исполнителя. Ему следовало довершить столь хорошо начатое дело разрушения: переломить железным шестом сочленения этих изувеченных членов, прикрепить к колесу этот преждевременный труп, обратив его лицо к небу», — рисует страшную картину книга Сансона «Записки палача, или Политические и исторические тайны Франции». Сансон также приводит сведения о том, что в рядах палачей оказывались женщины, впрочем, крайне редко.
Кстати, в семействе Сансонов профессию не меняли в 7 поколениях. Особенно «плодотворной» была деятельность Шарля Анри Сансона, который казнил почти три тысячи человек. В их числе оказался и король Людовик XVI. Надо сказать, что династии убийц были в средневековой Европе распространенным явлением. Наиболее строгие правила действовали в Испании: сын наследовал должность отца в обязательном порядке и в невесты мог выбрать только дочь палача. Из-за строгого дресс-кода ему было обеспечено внимание прохожих: куртка с красными отворотами, желтый пояс и шляпа, на которой выткана лестница.
«Последние мысли на земле»
С презрением к профессиональным убийцам относились не везде. Так, например, во французском Алжире они имели разнообразные льготы и прочное общественное положение, освобождались от военной службы. Любопытны воспоминания потомственного палача Фернана Мейсонье, который с юных лет помогал своему отцу Морису. Морис был богатым человеком, который пользовался покровительством полиции.
Поначалу Фернан выполнял роль «фотографа» — так на профессиональном жаргоне назывался первый помощник, который стоял у края гильотины, видел приговоренного через отверстие ошейника и должен был поймать его голову. Вместе с отцом он выполнял 15-20 казней в месяц. На казни обычно присутствовали адвокат, духовное лицо, прокурор, представитель полиции, начальник охраны, директор тюрьмы и секретарь суда. В последние минуты осужденным всегда предлагали ром или сигарету, мусульманам — чашку кофе.
Парадоксально, но в детстве вид крови приводил Фернара Мейсонье в ужас. Тем не менее, он казнил более 200 человек. «Когда я стоял перед приговоренным, я думал обычно о его жертвах. Я знал, что он сделал… Я пытался прочесть его последние мысли на земле. После казни мы возвращались домой, как предприниматель после работы. Или как хирург, только что выполнивший операцию», — писал Мейсонье.
Не менее известным экзекутором считается Джованни Бугатти. Он трудился исполнителем смертных приговоров в Папской области в период с 1796 по 1865 годы. (Папская область – теократическое государство, существовавшее в Центральной Италии и возглавлявшееся папой римским). Кровавые обязанности он возложил на себя в 16-летнем возрасте. Вначале рубил головы и вешал преступников, а в 1816 году процесс лишение жизни сделали более «цивилизованным». В Италии появилась гильотина по примеру Франции. За всю свою долгую деятельность Джованни лишил жизни 516 человек. Он был набожным и скромным человеком.
Палач уговаривает простить смертника
Уже в XX веке получил известность английский палач Альберт Пирпойнт (1905-1992). Заплечными делами он занимался с 1934 по 1956 годы. За это время повесил 608 осуждённых. Получил за них в общей сложности 10 тыс. фунтов стерлингов. Это помимо официальной зарплаты. То есть, за каждого повешенного Альберту доплачивали. Под конец своей деятельности англичанин так набил руку, что вешал осуждённого за 17 секунд.
Что касается США, то палачами здесь часто становились по совместительству. Человек работал, скажем, электриком, а на время исполнения наказания превращался в карающий меч правосудия. Причём платили за это большие деньги. По нынешнему курсу за каждого убиенного заплечных дел мастер получал две тысячи долларов.
Хорошо известен такой исполнитель смертной казни, как Роберт Грин Эллиот. Работал он в Клинтонском исправительном учреждении (штат Нью-Йорк). Это самая большая мужская тюрьма строгого режима в США. Электрический стул в ней стали практиковать с 1892 года. Роберт Грин в период с 1926 по 1939 годы отправил на тот свет 387 человек. С учётом выплаченных гонораров он стал обеспеченным человеком. К приговорённым применялось напряжение две тысячи вольт. Оно создавало мощный разряд тока, который проходил через мозг.
А американский сержант Джон Вудс по итогам Нюрнбергского процесса казнил нацистов. А до этого Вудс повесил 347 убийц и насильников. Правда, самому палачу не повезло. Он погиб в возрасте 39 лет в 1950 году от удара током в результате несчастного случая.
Смертная казнь существует сегодня и в Саудовской Аравии. Государственный палач Мохаммед Саад аль-Беши в интервью рассказывал, что приговоренный может выбрать способ казни — отсечение головы или расстрел. Перед казнью палач обычно приходит в дом к семье жертвы и уговаривает простить преступника — в этом случае последний может избежать смертной казни.
Признания палачей. Реальные рассказы тех, кто казнит людей
Вопрос о допустимости смертной казни является острой социальной проблемой, но постепенно мир движется к отказу от этого вида наказания. В России, как известно, на него наложен мораторий с 1996 года. Но в некоторых странах смертная казнь по-прежнему активно практикуется, несмотря на все протесты правозащитников. “Умный журнал” предлагает послушать людей, знающих о ней больше, чем кто бы то ни было. Тех, кто приводит её в исполнение.
Индонезия. «Мне жаль и я всего лишь делаю свою работу»
Полицейским этой азиатской страны приходится заниматься приведением смертных приговоров в исполнение сверх своих обычных обязанностей. За это они получают надбавку менее 100 долларов. Казни проходят на расчищенном островке земли посреди джунглей острова Нусакамбанган, известного как “индонезийский Алькатрас”.
Полицейский отряд, в чьи обязанности входит проведение казни, делится на две части. Одна из них занимается транспортировкой приговорённого из камеры до места исполнения приговора, где его привязывают за руки и ноги к деревянной стойке в форме креста. На одного заключённого приходится по пять таких сопровождающих. Вторая часть из 12 человек осуществляет расстрел.
Полицейским приходится попеременно входить в обе команды. Расстрел ведётся с расстояния от пяти до десяти метров из винтовок M-16, только часть из которых заряжена боевыми патронами. В итоге никто не знает точно, от чьей конкретно пули погиб человек. Стреляют полицейские в специальный светоотражающий круг диаметром в 10 сантиметров, нарисованный на одежде заключённого напротив сердца. Если человек не умирает, назначенному офицеру приходится всё-таки взять ответственность на себя, добив его выстрелом в голову.
Салех Шамсадин, 65-летний палач из йеменского города Ибб, рассказал, что в случае помилования преступника он разряжает свой АК-47 в воздух, чтобы отпраздновать произошедшее. Если же, однако, пострадавшая семья хранит молчание, стрелок встаёт над приговорённым, широко расставив ноги, и стреляет по нарисованной мишени в упор. Число выстрелов может отличаться. По словам Шамсадина, в двух случаях ему потребовалось выпустить по 10 пуль, чтобы преступник отправился на тот свет.
За свой 12-летний стаж йеменский палач казнил не менее 300 человек. Исходя из рассказов Шамсадина, реальная цифра может быть намного больше. Так, самым “урожайным”, по его словам, выдался 2001 год. Тогда он расстрелял 101 человека, в чём винит слишком рьяного судью, работавшего в тот период в Иббе. “Нормальный” же график Шамсадина составляет три казни в месяц. За каждую из них он получает по 47 долларов (вдобавок к месячному окладу в 140 долларов).
Шамсадин старается относиться к своей профессии с юмором. Американским журналистам он рассказал такую историю: как-то на апелляционном заседании судья отменил вынесенный ранее смертный приговор. Во время оглашения вердикта Шамсадин вскочил и закричал: “Я протестую, я протестую”. Рассказывая об этой шутке, палач смеётся.
Количество смертных казней в Йемене с трудом поддаётся учёту. Дело в том, что далеко не все из них осуществляются государством, на которое работает Шамсадин. Значительная часть приговоров выносится племенами, неподконтрольными центральному правительству. Сколько именно людей казнят там, не знает никто.
США. «Я бы предпочёл электрический стул»
Сравнивая эти способы казни, он говорит следующее: “Я бы предпочёл делать это через электрический стул. Это как включать и выключать свет: ты нажимаешь кнопку, а дальше машина делает всё сама. Ты не видишь, как разряд поражает тело, и не чувствуешь с человеком связи. А с инъекцией всё совсем по-другому. Этот способ требует времени, потому что ты вводишь по очереди три разных химиката. Ты видишь, как жидкость течёт по прозрачной трубке. Видишь, как реагирует на неё тело. Ты уже связан с человеком. И вообще, казнь на электрическом стуле в некотором отношении намного более гуманна”.
Гивенс говорит, что никогда не был фанатом своего дела. А окончательно его отношение к профессии изменилось после того, как он сам попал в тюрьму почти на четыре года за отмывание денег, которые его друг добыл преступным путём. Он заявлял, что ничего не знал о происхождении средств и срок ему дали ни за что. Находясь в заключении, Гивенс не мог не думать о том, что эта же судебная система отправляла невиновных людей на его “эшафот”.
Теперь бывший палач стал борцом за отмену смертной казни в США. Своё согласие выполнять эту работу он называет главной ошибкой в жизни. Сейчас Гивенс рассказывает много историй о том, каких людей ему доводилось казнить.
“Один из приговорённых был не совсем умственно полноценным. На свой последний ужин он заказал шоколадное мороженое с орехами, но проглотить его был не в состоянии. Тогда он сказал мне, что положит его в холодильник и доест завтра. До его смертной казни оставалось три часа, у него не было никакого завтра. Он просто не понимал, что это его последний день”.
Этот случай для США вполне нормален. По статистике, около 10 процентов приговорённых к смертной казни в американских тюрьмах страдают серьёзными психическими заболеваниями. Таких людей всё равно казнят, если адвокатам не удастся доказать их сумасшествие юридически. Например, по одному из подобных дел техасский судья вынес решение, содержавшее знаменитые слова: “Преступник явно безумен, но в то же время находится в здравом уме согласно законам штата Техас”.
10 убийственных фактов о профессии палача
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Палачи не носили маски
Средневековые палачи, да и палачи в более поздние периоды истории, очень редко скрывали свои лица, поэтому укоренившийся в современной культуре образ палача в маске-капюшоне не имеет под собой реальных оснований. До конца XVIII масок вовсе не было. Палача в его родном городе все знали в лицо. Да и скрывать свою личность палачу было незачем, ведь в древние времена никто даже не помышлял о мести исполнителю приговора. Палач рассматривался всего лишь как инструмент.
«Проклятье палача» действительно существовало
В средневековой Европе существовало понятие «проклятье палача». Ничего общего с магией или колдовством оно не имело, а отражало взгляд общества на данное ремесло. По средневековым традициям, человек, ставший палачом, оставался им на всю жизнь и сменить профессию по своей воле не мог. В случае же отказа от выполнения своих обязанностей палача считали преступником.
Палачи не платили за покупки
Платили палачам во все времена немного. В России, например, по Уложению 1649 года жалование палачам уплачивали из государевой казны – «годового жалованья по 4 рубля каждому, из губных неокладных доходов». Однако, это компенсировалось своеобразным «социальным пакетом». Так как палач был широко известен в своей местности, он мог, приходя на рынок, брать всё, что ему было необходимо, совершенно бесплатно. В буквальном смысле палач мог питаться так же, как тот, кому он служил. Впрочем, традиция эта возникла не из-за благосклонности к палачам, а как раз наоборот: ни один торговец не хотел брать «кровавых» денег из рук убийцы, но поскольку палач был нужен государству, кормить его были обязаны все.
Впрочем, со временем традиция изменилась, и известен достаточно забавный факт бесславного ухода из профессии французской династии палачей Сансонов, существовавшей более 150 лет. В Париже долгое время никого не казнили, поэтому палач Клемон-Анри Сансон сидел без денег и влез в долги. Самое лучшее, что придумал палач – заложить гильотину. И как только он это сделал, по иронии судьбы, сразу появился «заказ». Сансон умолял ростовщика выдать гильотину на время, но тот был непоколебим. Клемон-Анри Сансон был уволен. А если бы не это недоразумение, то ещё целый век его потомки могли бы рубить головы, ведь смертная казнь во Франции была отменена только в 1981 году.
Палачу доставались вещи казнённого
Существует мнение о том, что палачи всегда снимали сапоги с тела казненного, на самом деле это верно лишь от части. Согласно средневековой традиции, палачу позволялось забрать с трупа все, что было на нем ниже пояса. Со временем же, палачам разрешили забирать все имущество преступника.
Палачи подрабатывали экзорцистами
В средневековой Европе палачи, как и все христиане, допускались в церковь. Однако, на причастие они должны были приходить последними, а во время службы должны были стоять у самого входа в храм. Впрочем, несмотря на это, у них было право проводить обряд венчания и обряд экзорцизма. Церковники того времени считали, что муки тела позволяют изгонять бесов.
На Руси предпочитали рубить ноги и руки
На Руси способов лишения жизни был множество, и были они весьма жестокими. Преступников колесовали, заливали им в горло расплавленный металл (как правило, этого должны были опасаться фальшивомонетчики), подвешивали за ребро. Если жена по каким-то причинам решила извести мужа, её закапывали в землю. Умирала она долго и мучительно, а сострадательные прохожие могли оставлять деньги церковные свечи и на похороны.
Если в Европе палачами приходилось чаще рубить головы и поджигать костры, то в России судебные приговоры чаще указывали калечить, а не убивать. По Уложению 1649 года за кражу отрубали руку, кисть или пальцы. Лишиться конечностей можно было за убийство в пьяной драке, кражу рыбы из садка, подделку медных денег и незаконную продажу водки.
Современные палачи не скрываются от общества
Современное общество, в котором декларируются принципы гуманизма, от палачей отказаться так и не смогло. Причём под их личиной часто скрываются политики. Так, летом 2002 года Кондолизза Райс, которая в то время была советником президента США по нацбезопасности, лично дала устную санкцию на использование «пытки водой» (waterboarding), когда человека привязывают и льют ему на лицо воду, как это делали террористу Абу Зубайде. Есть подтверждения и куда более жёсткой практики ЦРУ.
Одним из самых известных палачей в постсоветском пространстве является Олег Алкаев, который в 1990-е году был начальником расстрельной команды и возглавлял СИЗО Минска. Он не только ведёт активную социальную жизнь, но и выпустил книгу о своих трудовых буднях, после чего его назвали палачом-гуманистом.
Морис Хисен никакого отношения к палачам не имеет и книг не писал. Но тема смерти его не оставила равнодушным. Он создал фотосессию, посвящённую смерти человека, и назвал её «Умирать с улыбкой»
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Войдите в ОК
— Кто расстреливал преступников?
— Из числа сотрудников следственного изолятора назначался исполнитель – человек, который приводил приговор в исполнение (он был, как правило, офицером). У него было два помощника из контролеров – физически крепкие ребята, подготовленные. Они как обычно несли свою службу, а когда приходило время исполнять наказание – выполняли эту работу.
— В народе судачили, что исполнители в конце концов не выдерживали – или спивались, или становились психически неуравновешенными людьми.
— Я не помню, чтобы они спивались. Но из практики знаю, что такая работа немного влияла на их психику. Бытует утверждение о том, что этих людей якобы через некоторое время переводили в другие области для прохождения службы. Такого не было. Удовлетворяли, может быть, просьбу об «отставке»… Если бы исполнителей часто меняли, тогда расширялся бы круг лиц, а значит, тайну сохранить было бы труднее.
— Какова технология самой казни? Что предшествовало ей?
— В изоляторе заседает комиссия. В нее входит четыре человека. Председательствует работник прокуратуры. С ним заседают представитель следственного изолятора, медработник и сотрудник информационного центра МВД. Комиссия заседает в отдельной комнате. Это, как правило, полуподвальное помещение. Она изучает личное дело осужденного: смотрит, есть ли приговор на такого-то человека (смертная казнь), имеется ли указ Президента Украины об отказе в помиловании, имеется ли распоряжение суда об исполнении этой меры наказания. К личному делу еще должна быть приложена сопроводительная бумага начальника УВД, в которой говорится, что, дескать, направляем личное дело такого-то, приговоренного к высшей мере наказания, для исполнения приговора. Изучив все это, дается команда доставить осужденного.
Помощники исполнителя идут в корпус и выводят его. Тут еще надо рассказать, как заходят члены комиссии в следственный изолятор. Заходят они так, чтобы их никто не видел.
— У них что, шапки-невидимки были?
— Все гораздо проще. Накануне прокурору поступает звонок от руководства следственного изолятора, мол, завтра есть дело. И все, никаких подробностей. Это уже договорено. На следующий день в определенном месте, в определенное время на некотором расстоянии от прокуратуры останавливается микроавтобус с зашторенными окнами. В него садится работник прокуратуры, который допущен к этому делу. По пути подбирают представителя информационного центра и заезжают в следственный изолятор через КПП. Охрана этот автомобиль не осматривает.
— Так было приказано?
— Да. Микроавтобус подъезжает к корпусу СИЗО. Члены комиссии выходят и проходят в кабинет для заседаний.
— А врача в каком месте они подбирают?
— Врач местный, из СИЗО.
— Зачем такая таинственность?
— Чтобы не вызвать подозрений. Кстати, таким же образом они и выезжают. Когда приговор привели в исполнение, гроб с телом расстрелянного ставят в эту же машину. Туда же садятся исполнитель, два его помощника, а также работник прокуратуры и представитель информационного центра. И в этот же день они покидают пределы следственного изолятора. В условленном месте микроавтобус останавливается и прокурор с представителем информационного центра выходят и расходятся по домам. А машина следует в крематорий.
— Что делает в комиссии работник информационного центра МВД?
— Он списывает осужденного. Снимает с учета как жителя этой страны.
— По каким дням расстреливали?
— В самые разные дни.
— Кто решал, что комиссия должна собраться?
— Решали тогда, когда приходило личное дело осужденного. Руководитель следственного изолятора, получив личное дело, определял, когда приводить приговор в исполнение. Если приходит дело и есть указ Президента, приговор по возможности приводился в исполнение в ближайшие дни.
— Каким образом преступника выводили из камеры?
— К нему приходили и говорили: «Осужденный такой-то – на выход с вещами!» И сразу надевали на него наручники. Руки за спину.
— Они не пристегивали его наручниками к себе?
— Нет. Они придерживали его по бокам.
— Догадывался ли преступник, куда его ведут?
— В большинстве случаев человек чувствует, что это его последний выход. Поэтому ведет тоже по-разному, некоторые пытаются вырваться, некоторые перед комиссией падают на колени, плачут, мол, простите, я больше не буду, я докажу всем и так далее.
— А были ли такие, которые спокойно шли на «плаху»?
— Были и такие. Хотя все они были подавлены. Смотреть на них – одно отвращение.
— Куда девались их личные вещи?
-Как правило, их клали в гроб вместе с грузом.
— Помощники исполнителя были вооружены?
— Нет. Но от таких ребят мало кто вырвется. Они ведут осужденного на комиссию в полуподвальное помещение. Приводят. И прокурор его допрашивает.
— Все члены комиссии сидят за одним столом, как в президиуме?
— Как в президиуме. Контролеры придерживают осужденного, потому что у некоторых ноги слабые, некоторые дрожат, а некоторые плачут. Прокурор спрашивает фамилию, имя, отчество, где родился, где женился, короче, задает вопросы, на которые может ответить только это лицо. То есть прокурор убеждается в том, что именно в отношении этого человека вынесен приговор.
— Как долго длится допрос?
— Допрос закончен. Что дальше?
— Помощники исполнителя тоже пили по чарке?
— Да. Им больше всего и надо.
— Потому что выполняли всю грязную работу?
— А если человек, к примеру, непьющий?
— Бывает и такое. Никто никого не заставляет брать чарку.
— Ну а что говорят, когда принимают по сто граммов? Или пьют молча?
— Первую чарку молча пьют – за упокой. Перед второй могут что-то говорить на различные отвлеченные темы.
— Все сидят за тем же столом?
— Да, за столом, где заседала комиссия.
— Расскажите о помещении, где приводили приговор в исполнение.
— Под одним из корпусов есть подвальное помещение. Там две комнаты. В одной заседает комиссия, а во второй исполняются приговоры. Это маленькая комнатушка. Без окон. Ни столов, стульев. Она предназначена только для этих целей.
— Неужто никто не слышал выстрелов?
— А где находился исполнитель, когда в комнату для расстрелов заводили приговоренного?
— Исполнитель стоял за дверью. И его не видел осужденный. Исполнитель подходил сзади и нажимал курок. Расстояние между ним и осужденным – метр – полтора.
— В затылочную часть.
— А второй и третий выстрелы тоже в затылок?
— Трех выстрелов всегда было достаточно?
— Бывает, что и одного достаточно. Но по правилам надо сделать еще два контрольных выстрела.
— Там же, в СИЗО, в металлическом сейфе. Он стоял в этом же подвале. Туда никто из посторонних не проникает. Там не один замок. Ключи
были только у исполнителя и его помощников.
— После расстрела кто моет и убирает кровь?
— Это делают помощники исполнителя. Кровь стекает в канализацию. Они смывают ее шлангами.
— Иван Иванович, какие требования предъявлялись к исполнителю высшей меры наказания?
— У него должна быть крепкая рука, чтобы не дрожала. Нельзя было допустить случайный выстрел. И выдержка нужна была собачья.
— Эту работу ему предлагали благодаря его хорошим деловым качествам?
— Конечно. Надо, чтобы человек был дисциплинированным, волевым, крепким, нервы чтобы в порядке были. Кандидата в исполнители изучали в течение определенного времени. Человека подбирали с твердым характером, как говорят, нордическим. Он должен был быть грамотным и порядочным.
— Мог ли быть исполнителем начальник следственного изолятора?
— Семья исполнителя знала, какую работу он выполняет?
— Они сами не хотели рассказывать, или это запрещалось?
— Это было не принято.
— Что переживал человек, выполняя, по сути, роль палача? Может, ему жертвы снились?
— Исполнитель делал дело, которое ему поручено. И ни о чем не переживал.
— А как быть с угрызением совести?
— Государство принимало решение о том, чтобы привести приговор в исполнение. Какие могут быть угрызения совести? Это у преступника должны быть угрызения совести за погубленные человеческие жизни. А исполнитель всего лишь выполнял приказ, реализуя волю государства.
— А если человек привыкал расстреливать? И испытывал уже какую-то потребность в этом?
— У тех, кого я знал, такой потребности не возникало.
— А не было такого, чтобы кто-то отказался нажимать на курок?
— Не было. Помню только, что люди просили «об отставке» или в связи с болезнью, или из-за пенсионного возраста.
— У палача есть напарник?
— А если заболеет или уедет в отпуск?
— Значит, кто-то из помощников его заменит, эти люди были тоже подготовлены.
— Сколько преступников казнили за один день?
— Исполнение приговора в течение одного дня приводилось только в отношении одного осужденного. Так предусмотрено нормативными актами МВД.
— А в какие часы все это происходило?
— Ну, выбиралось обычно обеденное время.
— Я когда-то опубликовал серию статей о бывшем начальнике Киевавтоматторга. Его приговорили к высшей мере наказания. Затем расстрел заменили 15-ю годами. Он рассказывал, что его дважды выводили на расстрел. Были ли такие ситуации, то есть имитация расстрела?
— Таких провокаций не было. И никто на это не пошел бы. Было очень сложно даже попытаться куда-то вывести осужденного из камеры.
— Но ведь его выводили на прогулку. Что стоило поставить лицом к стенке?
— Каждый месяц расстреливали?
— По-разному бывало. Бывало, что и целый месяц не исполняли приговоров (документы ни на кого не поступали). А бывало, что и по два раза в месяц приходилось работать.
— Палач видел лицо жертвы?
— Первая встреча только при расстреле?
— А были среди приговоренных те, кто просил позвать священника или умолял дать сигаретку?
— Это выдумки, что перед смертью просят дать закурить. Может, осужденному еще и чарку налить? Знаете, у этих людей были свои сигареты, и они уже успевали вдоволь накуриться. А потом, их мысли в последнюю минуту не о сигарете – они думали, чем все это закончится.
— Приговоренного к смертной казни держали за обе руки помощники исполнителя. Тот с винтовкой подходил сзади и…
— И нажимал на курок.
— А если перед казнью преступник падал на колени или на пол, тогда как?
— Его все равно поднимали. В лежащего не стреляли.
— Как исполняли приговор в отношении женщин, приговоренных к смертной казни?
— По-моему, за период независимости в Киеве не был приведен в исполнение ни один приговор в отношении женщин.
— … Выстрел, человек падает. И только после этого с него снимают наручники?
— Доплачивали исполнителям за эту работу?
— Доплачивали. И дополнительный отпуск давали, по-моему, до 15-ти суток. Мы делали грязное дело, для себя грязное.
— Почему вы так считаете?
— Простите за натурализм, но не могу не спросить: когда расстреливали, кровь на стоящих рядом не брызгала?
-Нет, пуля от мелкашки брызг не дает. Исполнитель и его помощники надевали обычные синие халаты, такие выдают уборщикам.
-Где хоронили смертников?
-До открытия крематория их хоронили в одном из районов Киевской области. В лесу был выделен участок примерно полтора гектара, обнесенный забором… Он был под круглосуточным надзором, то есть его охраняли, дабы никто туда не залез…
— И на этом участке никаких могильных холмиков нет?
-Холмиков нет. Может только столбик стоять и там какая-то цифра написана… С появлением в Киеве крематория трупы стали сжигать там.
— Захоранивали без священника?
-А родственникам какие-то личные вещи, ценные, к примеру, передавали?
-Если были ценные вещи, то их отдавали родственникам. Но, как правило, у казненных ценностей не было. Одно барахло.
-Ну а если золотые коронки?
-Их никто не снимал.
-В крематории знали, кого сжигали?
-Была договоренность с руководством СИЗО… И в очереди там никто не стоял. И никаких вопросов не возникало.
-Напоследок спросим вас, Иван Иванович, почему вы решили пооткровенничать с журналистом на столь деликатную тему?
— Надоела писанина и выдумки несведущих людей в средствах массовой информации на эту тему. Кроме того, все тайное рано или поздно станет явным, а в нашем случае это очевидно, ведь высшая мера наказания отменена.
