Сказки про рыб
Жил старик со своею старухой
У самого синего моря;
Они жили в ветхой землянке
Ровно тридцать лет. Читать текст полностью →
Пела ночью мышка в норке:
— Спи, мышонок, замолчи!
Дам тебе я хлебной корки
И огарочек свечи. Читать текст полностью →
Мама недавно подарила Виталику аквариум с рыбкой. Очень хорошая была рыбка, красивая! Серебристый. Читать текст полностью →
Кхмерская сказка
В теплом заливе Кампонгсаом, у берегов Кампучии, водятся летающие рыбы. Как же это. Читать текст полностью →
Жил-был бедный мужичок; сколько он ни трудился, сколько ни работал — все нет ничего! «Эх, — думает. Читать текст полностью →
Карась с ершом спорил. Карась говорил, что можно на свете одною правдою прожить, а ерш утверждал. Читать текст полностью →
Юра жил в большой и дружной семье. Все в этой семье работали. Только один Юра не работал. Ему всего. Читать текст полностью →
В одном пруду жили Лягушонок, Черепашка и маленькая рыбка Золотое перышко, прозванная так оттого. Читать текст полностью →
Когда в товарищах согласья нет,
На лад их дело не пойдет,
И выйдет из него не дело, только мука. Читать текст полностью →
Жила-была на свете королевна, и был у нее во дворце, высоко, под самою крышей дозорной башни, зал с. Читать текст полностью →
На море на океане, на острове на Буяне стояла небольшая ветхая избушка; в той избушке жили старик. Читать текст полностью →
В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси. Лещи, окуни, ерши. Читать текст полностью →
Весной ребятам в детский сад подарили разных рыбок. И красных золотых рыбок, и маленьких. Читать текст полностью →
Встретились рыбак и охотник и разговорились.
— Раз, — говорит рыбак, — у меня клюнула щука. Я ее. Читать текст полностью →
В июне мы поехали к бабушке в деревню и взяли с собой Чапку и Усика.
Нам всем купили билеты, а. Читать текст полностью →
Жил-был на свете бедняк со своей бедной женой, и была у них одна лишь небольшая избушка, и. Читать текст полностью →
Когда-то в древние времена рыбы очень хорошо разговаривали. На своём рыбьем языке. Но вот однажды. Читать текст полностью →
Жил барин. Поехал он в город — сел играть в карты и все проиграл: коляску, лошадей. Остался без. Читать текст полностью →
Жил-был бедный рыбак. Каждый день доставлял ои в королевский замок рыбу к обеду.
Вот однажды поехал. Читать текст полностью →
Если Бог поможет ей еще пожить.
Но, однако, надо сумасшедшим быть,
Чтоб, руководяся мыслию такою. Читать текст полностью →
Эвенкийская сказка
Задремал карась в заводи, а медведь подхватил его лапой да и выплеснул на берег. Читать текст полностью →
Когда мать вселенной Эйнгана создала землю, она забыла сделать зверей, птиц и рыб. Сотворила она. Читать текст полностью →
Давно уж рыбы были недовольны, что в царстве их порядка нет. Никто не обращался к другому за. Читать текст полностью →
В некоторой было деревне: жил мужик, и у него было три сына, два было умных, а третий дурак. Читать текст полностью →
Жили-были братец да сестрица, они крепко любили друг друга. Родная мать у них умерла, и была у них. Читать текст полностью →
Из фольклора США
На одной ферме в штате Индиана жил мальчишка по имени Обидилдок Манринг.
Однажды. Читать текст полностью →
Детский час
для детей и родителей
Сказка на ночь про рыбку. Читать и слушать
Сказки на ночь драматичных сюжетов не предусматривают, в них, как правило, все заканчивается хорошо. Ребенок в этих сказках отыскивает свои интересы. О них он может рассказать, а, может, и нет.
Слушать сказку (3мин10сек)
Сказка на ночь про рыбку, которая научилась говорить
Автор: Ирис Ревю
Жила-была рыбка. Рыбка была совсем небольшой, но с настоящими плавниками и красивым хвостом. Больше всего на свете она любила плавать. Когда мимо нее проплывали настоящие красавцы – морская звезда, морской конек, осьминог – то она на всякий случай пряталась. И делала абсолютно правильно! Красота – это хорошо, но надо быть и осторожным!
Однажды, когда день был особенно ясным, и у рыбки было хорошее настроение, она решила порезвиться. Рыбка высоко выпрыгивала из воды и с шумом прыгала обратно в воду. Ах, как было весело! Тут рыбка заметила, что за ней наблюдает маленький жучок-плавунец. Он весело улыбнулся. Радость рыбки передалась и ему.
— Здравствуйте, уважаемая рыбка, — сказал он.
Но рыбка ничего не ответила. И тут жучок-плавунец вспомнил, что рыбы разговаривать не умеют. Но ему так хотелось поговорить с этой веселой, жизнерадостной особой! Что делать? Жучок-плавунец решил посоветоваться со своей мамой.
— Поговори с главной волшебной рыбкой — золотой рыбкой, она-то умеет разговаривать. Попроси её, чтобы она наделила маленькую рыбку речью. Жук-плавунец отыскал золотую рыбку и рассказал ей о своем желании.
— Какое милое, трогательное желание! – сказала золотая рыбка. – Конечно же, я научу твою знакомую говорить.
Жук-плавунец поспешил к рыбке. И о, чудо! Самым веселым голосом она поговорила с ним. Жук-плавунец рассказал ей о многом: о морях-океанах, ветрах-бурях, приливах-отливах.
— Как хорошо, когда ты умеешь говорить, — радовался жук-плавунец.
Он решил по-настоящему подружиться с рыбкой. А тем временем день потихоньку заканчивался, жучок-плавунец и рыбка поспешили в свои дома. Затеплились звёзды одна за другой. Ночь накрыла море своим темным шатром. Уснули рыбы и медузы, осьминоги и каракатицы, усатые киты и морские ежи.
Спи и ты, дружочек. Тебе нужно хорошенько отдохнуть.
Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.
В подводном лесу. Сборник рассказов — Сладков Н.И.
Интересные и познавательные рассказы о жизни рыб. У каждого вида рыб свои привычки и повадки и очень интересно наблюдать за ними.
Под водой
В подводном мире всё не так, как у нас на земле.
Передвигаться там нужно не стоя, а лёжа. Там очень трудно шагать, но зато просто летать. А прыгать там можно даже вниз головой.
Руки и ноги в этом мире становятся на треть короче, а рыбы, раковины и водоросли — на треть своего роста длинней. Вода сплющивает расстояния и увеличивает предметы.
В подводном мире никогда не бывает дождя и снега. На небе там не звёзды, не тучи, а волны. Между волн перекатываются пузырьки воздуха — блестящие, как звёздочки!
Зимой там не бело, а черно: всю зиму непроглядная ночь.
Там нет горизонта — черты, где земля сходится с небом.
По земле подводного мира не скачут весёлые солнечные зайчики. Там колышутся широкие солнечные ленты — отсветы волн и солнца. Лиловые тени от красных кустов лежат на зыбкой серой земле. Мягкая зелёная дымка заволокла всё вокруг —- нет ни резких теней, ни острых углов.
Всё неверно, призрачно и таинственно.
Всё не так, как у нас на земле.
Я еле дождался лета: так не терпелось спуститься под воду и увидеть рыб.
Наши озёрные рыбы — не диковина. Ерши, плотва, окуни, щуки — кто их в руках не держал?
Но одно дело — рыба в руке, а другое — в воде. В воде рыба дома, там она живёт. А в руке рыба снёт — умирает.
У снулой рыбы даже цвет неживой—блёклый.
Рыбаки говорят, что снулая рыба вянет.
А то ли дело рыбы живые! Яркие, быстрые, резвые.
Кому на таких посмотреть не охота!
На лицо я надел водолазную маску.
Ноги сунул в резиновые ласты.
Стал я похож на одноглазую лягушку. И, как лягушка, нырнул в воду.
Пятое имя
Плотвицы совсем как ласточки: стройны, быстры, непоседливы. Но цветом они на ласточек не похожи.
В воде плотвицы кажутся серыми, и рыбаки иногда называют их за это серянками. Или краснопёрками— за красные плавнички.
Плотвицы всегда в движении. То серыми тенями шныряют между водорослей, то разом взметнутся, блеснут, как солнечные зайчики. За этот блеск плотву зовут ещё серебрянкой.
Есть у плотвы и ещё одно имя — четвёртое.
Как-то пробирался я сквозь заросли и выплыл на подводную поляну. Пусто на полянке. Одни пузырьки, будто белые мотыльки, взлетели вверх.
И вдруг вокруг меня вихрем закружили красные искры!
Я даже вздрогнул — глаза!
Красные, блестящие, как огоньки.
Мимо таких глаз не проплывёшь, остановишься: не глаза, а настоящие стоп-сигналы!
За красные глаза многие рыбаки зовут плотву красноглазкой.
Сколько имён у плотвы: серянка, краснопёрка, серебрянка, красноглазка! И все хороши.
Но будь моя воля, дал бы я плотвицам пятое имя — водяная ласточка. Уж очень они резвы и ловки. И хвост, как у ласточки, вилочкой.
Подводные ежи
В ерше, как и в еже, заметнее всего — колючки.
Голова, хвост, посредине колючки — вот и весь ёрш.
И ещё глаза: лилово-синие, большие, как у лягушки.
Ростом ёрш—с мизинчик. А если с указательный палец, то это уже ершовый старик.
Напугали меня эти старики. Плыву и вижу: дно зашевелилось! Зашевелилось и уставилось на меня точками тёмных глаз.
Это ерши—старик к старику! Сами-то незаметны: хвосты, головы, колючки — всё такое же пятнистое, как дно. Видны одни глаза. Я повис над ершами, свесив ласты.
Ерши насторожились. Пугливые вдруг стали падать на дно, выгибаться и нарочно поднимать облачка мути.
А сердитые и отважные взъерошили на горбу колючки— не подступись!
Как ястреб над воробьями, стал я кружить над ершовой стаей.
Я стал похрипывать в дыхательную трубку.
Ерши не испугались.
Я вытаращил глаза — им хоть бы что!
Тогда я… чуть не сказал: «Плюнул на ершей»… Нет, я не плюнул, под водой ведь не плюнешь, — а махнул на ершей ластом и поплыл прочь.
От резкого взмаха ластом со дна взмыла и завихрилась муть. Все ерши устремились к ней: ведь вместе с мутью поднялись со дна вкусные червячки и личинки!
Чем быстрее я работал ластами, торопясь уплыть, тем больше поднимал со дна ила.
Тучи ила клубились за мной, как тёмные грозовые облака. За тучами тянулись стаи ершей.
Отстали ерши только тогда, когда я выплыл на глубину. Но на глубине мне стало не по себе. Я ещё не привык к глубине, — это были ведь ещё мои первые шаги под водой.
Дно опускалось всё глубже и глубже. А мне казалось, что я лечу над землёй и взмываю всё выше и выше. Так и хотелось за что-нибудь ухватиться, чтобы не грохнуться с этакой высоты!
Вот опять заросли. В зарослях ерши. Вроде и веселей: всё живые души!
Ерши-мизинчики плавают в полводы, а старики— на дне. Теперь я нарочно поднял ластами муть. «Старики» и «мизинчики», как воробьи на просо, кинулись на неё.
Я уже больше не пугаю ершей: не хриплю в трубку, не таращу на них глаза.
И потому даже самые пугливые больше не падают на бок, чтобы поднять со дна муть и спрятаться в ней. А самые сердитые не топорщат колючки на горбах.
Покладистые ребята. Колючки в ершах хоть и самое заметное, но не самое главное!
Рыбята
Светло и весело под водой в солнечный день!
Особенно на мелководье. Там на песчаных полянках растут длинные и тонкие водоросли, похожие на зелёные волосы.
На эти полянки из холодной и сумрачной глубины выплывают мальки — принять солнечную ванну. Мальки толкутся на поляне, как комары- толкуны.
Проплывёшь сквозь мальковый рой—будто под грибным дождиком пробежишь. Всё вокруг сверкает, и тело щекочут лёгкие «дождинки». Мальки заглядывают в маску, виляют хвостишками у самого носа. Но поймать их так же невозможно, как и схватить падающие капли дождя.
Мальки всегда очень заняты. То они сосут листики — зелёные соски. То подвешиваются на губах к водорослям — и висят как блестящие росинки.
Жадные хватают комаров с водяного неба, а любопытные даже высовывают свои носы в наш мир.
Пронеслась однажды над водой мотыльковая метель. Легкокрылые подёнки устлали воду белыми крылышками. Мальки сейчас же высунули носы из воды. Но тут вдруг страшная чёрная тень пронеслась над их головами. Мальки в ужасе брызнули вниз.
Я вынырнул и успел увидеть чёрное чудовище. Это была… ласточка! Она подхватывала упавших на воду мотыльков.
Вот натерпелись мальки страху!
Но рыбята, как и все ребята, не любят унывать. Унеслась ласточка — все сразу за дело. Кто нос в небо, хвостик вниз; кто листик сосёт; кто мотылька за крыло тянет.
Катят по небу серые волны. Колышутся по дну широкие жёлтые ленты-блики.
Между волн перекатываются шарики воздуха, а между жёлтых лент покачиваются мальки. Блестящие, как капельки солнца.
Светло и весело под водой!
Рыцарь
Никто и никогда не нападал на меня в воде. Даже большие зубатые щуки. И вдруг накинулся малыш, ростом с палец! Тело его защищено широкими блестящими пластинками. Как у рыцаря, закованного в латы. На горбу трезубец — три колючки. На груди ещё две, как два кинжала.
Рыцарь грозно растопырил все свои пять колючек и бесстрашно встал на моём пути. Он прямо весь потемнел от гнева, и глаза его позеленели от злости.
Рыцарь был смел и красив. Спина у него была синего цвета, бока — как серебро, а щёки малиновые.
Я протянул к нему палец. Он кинулся вперёд, ткнул палец трезубцем, и из пальца вязкой струйкой потянулась вверх кровь.
Я попятился назад, поднимая ластами тучи ила. Скорей укрылся за кустом пушистого роголистника и стал смотреть.
И тут открылась мне тайна маленького смелого рыцаря: оказывается, он сторожил свой дом!
Дом его был размером с кулак и похож на кулак, неплотно сжатый: с одной стороны вход, с другой — выход. А в домике была икра.
Никто не мог безнаказанно приблизиться к его дому. Грозя колючками, он бросался даже на больших рыб. Вот проплыла над домиком, извиваясь, как чёрная лента, пиявка. Рыцарь весь побагровел, вцепился в пиявку зубами и стал трепать её, как треплет собака крысу. Водяного скорпиона он схватил за клешню, уволок под широкий лист кувшинки и там выплюнул.
Ни на миг он не забывал о врагах. Даже проплывающий листик и шевелящаяся тень выводили его из себя. Он сразу «менялся в лице», глаза его зеленели, и на скулах выступали красные пятна. Даже белый живот краснел от гнева.
По цвету живота можно было сразу узнать его настроение.
Блестели латы: рыцарь готов был к бою и с крохотным жучком-гладышем, и с великаном-человеком.
Кто бы мог подумать, что даже простая колюшка становится рыцарем, если угрожать её дому!
Колюшка-папа сторожил свой дом.
Колюшка-папа очень заботливая рыбка — не то что колюшка-мама. Колюшка-мама отложит икру— и поминай как звали. А колюшка-папа икру стережёт. А потом пасёт своих непоседливых колюшат. Самых бойких и непослушных, убегающих из дома, он хватает ртом, тащит назад и выплёвывает прямо в дверь.
Говорят, что если разорить колюшкин дом, то колюшка-папа от горя бледнеет — совсем теряет свою яркую боевую окраску. И даже перестаёт есть.
Мне совсем не хотелось, чтоб такая красивая и бойкая рыбка стала бледной и скучной. Я выбрался из куста роголистника и поплыл в сторону от рыбьего домика.
Голубой рак
Всем известно, что рак красный. Даже говорят: «Красный как рак!» Но красным рак становится только в кипятке. Живой рак бурого цвета. Это тоже всем известно.
Но вот известно ли кому, что среди обыкновенных раков встречаются голубые?
Однажды летом я поймал такого в Грязной речке. Всё у него, как у бурого рака: клешни, глаза на стебельках, раковая шейка. А цвет — голубой!
Панцири обыкновенных раков всегда под цвет тёмного дна, а этот голубой, как весеннее небо. А что, если и его в кипяток, каким тогда станет? Неплохо бы сварить. Ракоеды говорят, что в те месяцы, в которых нет буквы «р» — летом — раки особенно вкусны!
И всё-таки я голубого рака не сварил, пожалел. Выбросил обратно в речку. Ведь может, это всем ракам рак. Может, от него вся порода рачья переменится. Может, не будут они, как водяные крысы, прятаться по тёмным норам, не станут пятиться задом. Может, поднимутся с тёмного дна к подводному небу и заживут среди ярких и красивых рыб. И может, нашу Грязную речку все назовут тогда — речка Голубых раков!
Так что вот: не все раки бурые.
Да будет и вам это известно!
Рыбьи пляски
До восхода висело над горизонтом лиловое облачко с огненным ободком. Солнце поднялось багровое, и всё — земля и небо — окрасилось в красный цвет. Сижу под ивовым кустом с узкими красными листьями. Над головой свистят крыльями утки, и крылья у них розовые.
Красные волны дробятся в красной реке. Алые клубы пара шевелятся над волной.
Чёрные чайки с криками мечутся в вышине, как чёрное вороньё над заревом пожара. Будто обожжённые, они заламывают крылья и падают в горящую реку, выплёскивая снопы искр.
Всё ближе чайки, всё резче их крики.
И вдруг из красных волн стали выпрыгивать чёрные рыбки. Узкие, как листики ивы. Вылетят стоймя и стоймя же, хвостом вниз, падают в красную воду. Вот вылетел целый косячок и рассыпался веером. Вот опять: одна за одной, одна за одной.
Гляжу во все глаза.
Неужто и рыбья кровь вспыхнула в это удивительное красное утро?
А посреди реки, в сутолоке волн, движутся два чёрных пятнышка: пятнышко поменьше и пятнышко побольше. Из воды торчит плоская головка да спина горбинкой. Выдра! Вот нырнула, будто растаяла, а из воды тотчас выметнулись рыбки и заплясали: вверх-вниз, вверх-вниз!
Чайки увидали—упали, заломив крылья. Стали хватать рыбок прямо на лету.
Всё сразу стало обыкновенным.
Солнце поднялось, и чёрные чайки стали белыми, чёрные рыбки—серебристыми, красная вода— серой. Лиловое облачко на горизонте шевельнулось и растаяло.
Хищники—чайки и выдра — вслед за пляшущими рыбками скрылись за поворотом реки.
Осень под водой
Вы купаетесь — раздеваетесь, а я купаюсь— одеваюсь. Надеваю тёплое бельё, тёплые брюки и тёплую куртку. На ноги натягиваю шерстяные носки, а на руки—шерстяные перчатки.
Поверх всего—резиновый костюм.
На лицо маску, на ноги ласты — и в воду.
Вы купаетесь летом, а я купаюсь и поздней осенью. Смотрю, какая осень под водой.
Холодно осенью в подводном лесу. Бешеный ветер гонит поверху злые волны. Жёлтые тростники клонятся над водой, будто заглядывают в глубину.
А в глубине всё в движении. Ёрзают по дну утонувшие листья. Покачиваются обомшелые тростники. Набухшие брёвна-топляки переваливаются с боку на бок, как поросята.
Над озером высокое синее небо. На берегах берёзки — горящие свечи. Чёрные строгие ели. Трепетные красные осинки. Золотая осень.
А в подводном лесу золотой осени не бывает. Осень под водой всегда хмурая. Стынет от воды лицо. Не шуршат листья, не посвистывает ветер. Вокруг пустынно и глухо.
Ветви водорослей поломались, поникли, обвисли. Всё поблёкло и покрылось густым слоем мути.
Не играют быстрые блестящие рыбки. Рыбы опустились в тёмную глубину. Лягушки сбились в кучу и зарылись в густой ил. Одни зеленоглазые щуки быстро уходят, поднимая хвостами муть. Длинные тонкие водоросли шевелятся, как ленивые сонные змеи…
Землю скоро укутает снег—наступит белая зима. А воду затянет лёд. И под водой настанет долгая ночь — чёрная зима. И на земле и под водой все с нетерпением будут ждать прихода зелёной весны.
Шепот рыб
Когда первый раз заглянешь под воду, то хочется только смотреть и смотреть. Но оглядишься — и уже хочется вмешиваться в жизнь подводного мира: хочется рисовать, фотографировать. Но больше всего хочется узнавать. К тебе подплывают рыбы, рты их открываются и закрываются, будто они что-то шепчут…
Чтобы приучить к себе рыб и понять их язык, я устроил под водой сад. Я опустил на дно ёлочки и укрепил их большими камнями. Расчистил песчаные аллейки и обсадил их деревьями- водорослями. Под водорослями разложил большие раковины.
Ночью я зажигал в саду фонарь, рыбы заворачивали ко мне на огонёк и танцевали, и порхали вокруг фонаря, как ночные бабочки.
На песчаной полянке я вбил кол и к колу прикрепил полочку. На полочку сыпал пареное зерно и крупу, клал червяков и кузнечиков. Это была кормовая полочка, совсем такая, как и для птиц. И, словно птицы, на полочку слетались яркие рыбы: окуньки, плотвички, уклейки. Начиналась возня, суматоха, догонялки и отнималки. Точь-в- точь как у птиц! Только не слышно было птичьего чириканья и писка. И не потому, что чириканья и писка не было: крику было даже больше, чем у птиц. Но человеческое ухо так устроено, что не может слышать рыбьего голоса. Для этого нужно иметь особый, сложный прибор.
У меня не было такого прибора, и я не слышал, что говорят рыбы. Но, кроме хитрых приборов, есть на свете простой и верный способ услышать бессловесных животных. И не только услышать, но и понять, что они говорят. Для этого нужно их полюбить…
Мне очень понравились живые рыбы, и потому, наверное, я понял, что они хотели мне сказать.
Рыбы оказались большими хвастунишками! Они хвастали, что люди об их жизни знают совсем мало: куда меньше, чем о жизни зверюшек и птиц. Что вот только теперь, когда даже ребята смогут пользоваться водолазной маской и наблюдать рыб под водой, они расскажут людям кое-что интересное.
Рыбы хвастались, что они спасают людей от комаров и малярии: ведь они так много поедают комариных личинок!
Рыбы говорили, что если они покинут озёра и реки, то ребятам придётся выбросить свои удочки. А озёра и реки станут пустынны и неинтересны, как леса, из которых улетели птицы.
Рыбы жаловались. Они жаловались на жадных рыбаков, которые вылавливали их сетью с мелкой ячейкой. В такой сети запутываются даже мальки, не успевшие пожить и нагулять рыбьего жирку. Они жаловались на бесхозяйственных людей, которые сваливают в озёра и реки всякий хлам и спускают туда загрязнённую воду. От этого гибнут все рыбы: старые и малые.
Щуки и форели жаловались на охотников, которые стреляют в них из ружей во время нереста.
Рыбы просили ребят расчищать стоки в озёрах, а то от застоя в них начинает портиться вода. Жители мелких озёр очень просили пробивать зимой лунки во льду—чтобы не задохнуться.
И за всё это рыбы обещали — все в один голос! — не покидать водоёмов и веселее клевать летом на ребячьи удочки. Даже если приманка на крючке будет невкусная, а поплавок будет такой огромный, что его и под воду-то нелегко окунуть.
Это уже известно: там, где рыба хорошо живёт, всегда веселее клёв!
Вот сколько дел тем, кто захочет не только рыб ловить, но и помочь им.
