Сказка «Терпение и труд все перетрут»
Далеко ли это было, близко ли. Давненько или недавно. А только быль ту мне моя прабабушка рассказала, а ей на ушко пчелка прожужжала. А теперь я и вам ее поведаю.
Безутешен был батюшка. Да и беда, как говорят, не приходит одна. Каждый год все новые напасти валились на их дом. То корова отравилась, то сарай сгорел. Десять лет мыкался Иван с маленьким сыном. Тяжело мужчине одному с хозяйством управляться, ребенка растить. Решил Иван жениться на другой. У новой жены было пятеро своих сыновей. А Илья был среди них самый младший. Не испугался Иван чужих детей в дом привести. Решил, в тесноте да не в обиде. И с хозяйством проще управиться, и Илюше не одному веселей будет.
Да только видно где то он просчитался. Мачеха оказалась женщиной злобной, сварливой. Очень скоро Иван с сыном оказались в собственном доме чужими. Илью она даже не собиралась усыновлять, как родного сына принимать. Родные сынки только и могли, что на печи лежать, да похлебку хлебать. А Илья: дров наколи, печку истопи, скотину накорми, в сарае убери. Солнце еще не взошло, а Илья уже на огороде работает. Уже и месяц небосвод освещает, звезды в окна заглядывают, а Илья еще и не думал ложиться. Да и мужу дома покоя не было – засветло уходил он на работу и возвращался поздней ночью.
Однако и этого злобной мачехе оказалось мало. Решила она Илью да Ивана совсем со свету сжить. Приготовила она для мужа вкусный ужин и такие речи повела.
— Я твоего Илью кормлю, пою, обшиваю, одеваю. А ты о моих сыновьях и не думаешь.
— Да что ж я на этот раз не так сделал? – изумился Иван
— Моих сыновей уж женить пора. А ты ни злата, ни серебра не накопил, парчовых нарядов не накупил. Кто ж за них таких замуж то пойдет?
— Опомнись, женщина, откуда же у бедного крестьянина злато, серебро да парчовые наряды? Доброе сердце да умелые руки – вот и все наше богатство.
Заладили мачеха свое. Подай ей богатства и все тут.
Пригорюнился Иван. Жалко ему родного сына со злобной мачехой оставлять. Да спорить не посмел. Уехал из родной деревни в город деньги зарабатывать.
А у Ильи жизнь совсем не радостная стала. Совсем мачеха озверела. Уж и сама не знает, какое еще непосильное задания для Ильи выдумать. А он знай молчит да дело делает.
Однажды говорит мачеха Илье, чтобы он пошёл в дремучий-предремучий лес и собрал сучьев для очага, дрова то заготовленные совсем окончились. Одеться Илье она дала лапти, рваную фуфайку, да отцовы старые штаны. Взял Илья топор, пошёл в лес. Попробовал дерево рубить да только топор сломал. И сучьев кругом ни одного нет. Пригорюнился Иван. Холодно, да и ночь уж почти совсем подкралась.
Вдруг навстречу Илье идет старенький старичок и говорит:
— Чем же я могу помочь Вам, дедушка?
— Последи за моим очагом, Илья. А то я уж который месяц без сна. И я тебя не обижу.
Согласился Илья. И сразу они оказались в высоком тереме. Здесь было еще холоднее чем на улице. Посреди зала тихо тлел огонь. Не сталкивался еще с такой работенкой Илья. Всю свою сноровку пришлось ему приложить, чтоб огонь не погас. Непрерывно сучья подбрасывать, кочергой помешивать. Не знал он, что оказался в самом тереме Мороза Ивановича. И сейчас свет солнца поддерживает, чтоб оно за зиму совсем не погасло.
Да только справился с заданием Илья. Старичок выспался. Обрадовался усердию Ильи.
— Я, говорит, за тобой давно наблюдаю. Знал, что не подведешь меня. Ну и я, как и обещал, тебя не обижу.
Поехал Илья по тропинке на коне. Шаг конь шагнул – на Илье кафтан бархатный, еще шаг – сапоги с золотыми шпорами, еще шаг – шуба соболья. Вдруг увидел Илья впереди кучу хвороста. Обрадовался. Подбежал и стал лихорадочно собирать ветки. И вдруг, сквозь лесной шум, слышит:
-Кто соберёт хоть чуть-чуть хвороста для короля, за того он отдаст свою дочь и даже полцарства!
Не знал Илья, что пока Мороз Иванович отдыхал, не только злая мачеха без хвороста осталась. Сам король в своем великолепном замке замерзать начал.
Насобирал он сучьев и пошёл к королю. Король похвалил его. Обрадовался, что такой молодец румяный да пригожий к нему свататься пришел. С готовностью отдал свою дочь в жёны и полцарства в наследство. А потом подумал, посмотрел, как Илья хорошо с государственными делами управляется, и отдал молодоженам и вторую половину.
Взял Илья своего отца к себе во дворец, а мачеху оставил в избе.
И жили все кроме мачехи и ее ленивых сыновей долго и счастливо.
Сказки и притчи о труде
Муниципальное общеобразовательное учреждение
МБОУ гимназия №18. г. Краснодара
Терпение и труд все перетрут
Автор: Вл. Даль
В одном селе жил мужик по имени Иван, а по прозвищу Терпигорев. Не даром досталось ему это прозвище: много он горя вытерпел на своем веку. Был он и смышленый и работящий, да крепко не везло ему много лет сряду: то его полосу градом побьёт, то на скот падеж придет, то ливнем все сено подмоет и в реку унесет.
Бился-бился мужик, работал за троих, и чуть только из беды выбился, вдруг новая напасть! В самый Петров день, когда он с семьею был на сенокосе, разразилась гроза над деревней, и молния ударила в его избу. Изба Терпигорева сгорела дотла; осталась от неё только печка с трубою.
Прибежал с поля Иван с женою и с ребятишками, посмотрел на свое горе и голову повесил. «Теперь я совсем гол, и головы преклонить некуда», — подумал он.
Потужили соседи с Иваном и разошлись по домам, а бедному Ивану пришлось с семьей в пустой овин перебраться. «Нет, видно, мне ни в чем ни доли ни удачи не видать, — думал он. Коли так, то и работать не стоит. Все равно — работай, не работай, придется мне с малыми ребятишками по миру ходить!»
В таких думах пролежал Иван до самого рассвета.
Чуть только утро забрезжилось, видит он над самою своею головою большого паука. У паука вчерашней грозой всю паутину порвало и попутало. И возится паук, работает изо всей мочи, тянет во все стороны свои тонкие прозрачные нити и прядет и сучит своими когтистыми лапками, то спускаясь, то вновь подымаясь вдоль стенки овина. Вот, кажется, и совсем было сеть готова, только бы сесть ему в середине да выжидать залетных гостей — так нет же. Дунет ветерок в щель овина —и опять все сорвал и запутал!
И опять терпеливый паук пошел вверх и вниз спускаться и опять он пошел сновать, сучить и прясть свои нити. И опять та же беда! Та же неудача!
Залюбовался Иван работой паука, загляделся на нее, словно в первый раз ее видел. И видел Иван, как паук двенадцать раз обрывался со своей паутиной и двенадцать раз поднимался, вновь вязать ее и укреплять к потолку и стенам, пока, наконец, устояла паутина против напора ветра, и сам паук забился в свое гнездо на отдых.
«Господи, Боже мой! — подумал Иван. — Ведь вот уж какая малая тварь, а какой в неё разум Бог вселил!» Каким ее терпением Господь наделил! Вот бился-бился, двенадцать раз обрывался, а своего добился. Неужто меня паук разуму учить должен? Разве даром люди говорят: терпение и труд все перетрут!»
И вышел он на другой день со всеми людьми на работу, и трудился, что есть силы, все лето. Дал Господь Бог ему урожай на хлеб, какого никогда еще не было. Под осень люди помогли ему кое-какую избенку сколотить. Иван не унывал, работал, не уставал: на зиму на печь не завалился, а вдаль от семьи на заработки ушел. К весне вернулся Иван, опять хозяйством поправился и не хуже других поживать стал.
Пашущий крестьянин. Миниатюра из ‘Жития Сергия Радонежского’.Конец XVI в.
Из одного и того же куска железа и в одной и той же мастерской были сделаны два плуга. Один из них попал в руки земледельца и немедленно пошел в работу, а другой долго и совершенно бесполезно провалялся в лавке купца.
Случилось через несколько времени, что оба земляка опять встретились. Плуг, бывший у земледельца, блестел, как серебро, и был даже еще лучше, чем в то время, когда он только что вышел из мастерской; плуг же, пролежавший без всякого дела в лавке, потемнел и покрылся ржавчиной.
— Скажи, пожалуйста, отчего ты так блестишь? — спросил заржавевший плуг у своего старого знакомца.
— От труда, мой милый, — отвечал тот, — а если ты заржавел и сделался хуже, чем был, то потому, что всё это время ты пролежал на боку, ничего не делая.
Что посеешь, то и пожнешь (по мотивам ненецкой сказки)
Автор: Монахиня ЕВФИМИЯ (Пащенко), Архангельск
Есть такая пословица – «Что посеешь, то и пожнешь». Добрые дела – добрые плоды приносят. Жила-была в тундре маленькая лисичка. Захотелось ей как-то погулять. На белый свет посмотреть да себя показать. Вот вылезла лисичка из теплой норки и пошла на берег моря. Глядит, а из воды высунула головку маленькая рыбка. Ее еще бычком называют. Хотя бычок этот от головы до хвоста чуть больше пальца.
Увидел бычок лисичку и заулыбался от радости. А улыбка у бычка, как говорится, до ушей.
Вздумалось лисичке бычка подразнить. Встала она лапы в боки, язык подлиннее высунула и давай дразниться:
Услышал это бычок и аж позеленел от обиды. Да и как иначе? Ни за что ни про что обидели. Но плакать бычок не стал. А сам сказал лисичке:
– А ты. ты – вредная лисица!
И хвост твой тощий, как косица.
Как услыхала это лисичка, так заревела на всю тундру! А потом со всех ног помчалась домой. В теплую норку. Маме-лисе жаловаться.
– Мама, мама, меня бычок обидел! Съешь его, мамочка!
– Да чем же он тебя обидел? – спрашивает мама-лиса.
– Он сказал, что я вредная! А еще, что у меня хвост, как косица! А ведь мой хвостик самый-самый пушистый во всей тундре. Мамочка, этот бычок плохой! Он дразнится. Съешь его, мамочка!
– Как же я его съем? – говорит мама-лиса. – Ведь он в море живет, а не в тундре. Где ж мне его поймать? Да и знаю я бычков. Сами они мухи не обидят. А вот если их кто обидит, тогда могут за себя постоять. Послушай, доченька, уж не обидела ли ты сама бычка первой?
Молчит лисичка. Глаз от стыда поднять не смеет. Да и что тут скажешь? И так все ясно. Что заслужила то и получила.
Не зря говорится. Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними.
У тебя у самого свой ум Автор: Вл. Даль
Козел повадился в огород: бывало, как только пастухи выгонят гурт (стадо. – Ред.) свой, то Васька мой сперва, как добрый, идет, головой помахивает, бородой потряхивает; а как только ребятишки засядут в овражке где-нибудь в камешки играть, то Васька и отправляется прямо в капусту.
Раз и пошел он тем же знакомым путем, идет себе да пофыркивает. В это время отбилась от гурта глупая овца, зашла в чащу, в крапиву да в лопушник; стоит, сердечная, да кричит, да оглядывается — не найдется ли кто добрый человек, чтобы вывел из этой беды. Увидавши козла, обрадовалась она, как родному брату: пойду, дескать, хоть за ним. “Этот выведет: мне не первина (не в первой. – Ред.) за ним идти; у нас и впереди гурта тот козел-вожак идет, за ним ступай смело!”
Пошла овца наша, увязавшись за козлом. Он через овраг — она через овраг; он через тын — она через тын, и попала с ним же в огород.
На этот раз огородник заглянул как-то пораньше в капусту свою да и увидал гостей. Схватил он хворостину предолгую да кинулся на незваных. Козел, как попроворнее, успел перескочить опять через тын, мемекнул да и пошел себе в чистое поле, а бедная овца замоталась, стала кидаться, оробев, во все стороны да и попалась. Не пожалел огородник хворостины своей: всю измочалил о бедную овцу, так, что уже она кричит не своим голосом, да помощи нет ни от кого. Наконец огородник, подумавши про себя: чего доброго, еще убьешь дуру эту, после хозяин привяжется. Выгнал ее в калитку и еще-таки на дорогу вытянул во всю длину хворостиной.
Пришла овца домой, в гурт, да и плачется на козла, а козел говорит:
— А кто велел тебе за мною хвостом бегать? Я пошел в свою голову, так мой и ответ; коли мучик мне отомнет бока, так я ни на кого плакаться не стану, ни на хозяина, зачем дома не кормит, ни на пастуха, зачем-де не приглядел за мною, а уж буду молчать да терпеть. А тебя, зачем нелегкая понесла за мною? Я тебя не звал.
И козел, хоть и плут, вор, а прав в этом деле. Смотри всяк своими глазами, раскидывай своим умом да и ступай туда, где лучше. И у нас то же бывает: один пустится на какой ни есть грех, а другой, на него глядя, за ним же, да после, как попадется, и плачется на учителя. А разве у тебя у самого своего ума нет?
Некогда жили два брата. У каждого из них было много детей. Братья были благочестивы и трудолюбивы. Они приучали к трудолюбию и своих детей, и вся семья была счастлива и богата.
Раз один из братьев призвал к себе своих племянников и сказал им:
— Брат мой, а ваш отец, знает такой день, в который можно навсегда обогатиться, если усердно потрудишься, и потом жить без труда. Я и сам испытал это на себе, но теперь забыл, какой именно это день, поэтому идите к вашему отцу, он точнее скажет вам об этом.
Это сказано было потому, что дети, надеясь на отцовское богатство, стали проявлять некоторую беспечность в своей жизни. Они с радостью пошли к отцу и сказали:
— Отец, укажи нам тот день, в который мы могли бы, потрудившись, счастливо жить потом без труда.
Отец, поняв в чем дело, отвечал:
— Я сам, дети, забыл этот день; но идите и потрудитесь год. В это время, может быть, вы и сами узнаете о чудном дне, дающем беспечальное житие.
Дети трудились весь год, но чудодейственного дня не заметили. Отец воздал им должное за труды и сказал:
— Вы вот что сделайте: разделите теперь год на четыре времени: весну, осень, зиму и лето. Трудитесь, и вы найдете тот день.
Дети поступили согласно наставлению отца, но желанного дня опять не обрели. Отец по окончании года дал уже такой совет:
— Разделите год на двенадцать месяцев и опять трудитесь, и найдете этот день.
Они продолжали добросовестно трудиться, но и на этот раз счастливого дня не нашли.
В конце концов, они сказали отцу:
— И опять указанного тобою дня мы не нашли. Но, работая, мы приобрели себе средства к жизни и более трудиться уже не станем, напрасно ища таинственного дня.
— Да, милые дети, усердным и неустанным трудом вы действительно много приобрели для себя, поэтому теперь можете жить спокойно. Но если бы вы стали еще несколько лет так же трудиться, то вашего богатства хватило бы и вам, и детям вашим, и тем, которые не по своей, может быть, вине впали в великую нужду. Итак, вы обрели желанный день.
Дети поняли своего отца и сказали:
—Да, мы поняли все и благодарим тебя за мудрое отеческое наставление.
Жили-были на одном дворе кот, козел да баран. Жили они дружно: сена клок и тот пополам; а коли вилы в бок, так одному коту Ваське. Он такой вор и разбойник: где что плохо лежит, туда и глядит. Вот идет раз котишко-мурлышко, серый лобишко; идет да таково жалостно плачет. Спрашивают кота козел да баран:
— Котик-коток, серенький лобок! О чем ты плачешь, на трех ногах скачешь?
— Как мне не плакать! Била меня баба, била; уши выдирала, ноги поломала, да еще и удавку на меня припасала.
— А за что же на тебя такая беда пришла? — спрашивают козел да баран.
— Эх-эх! За то, что нечаянно сметанку слизал.
— Поделом вору и мука, — говорит козел, — не воруй сметаны!
Вот кот опять плачет:
— Била меня баба, била; била — приговаривала: придет ко мне зять, где сметаны будет взять? Поневоле придется козла да барана резать.
Заревели тут козел да баран:
— Ах ты, серый ты кот, бестолковый твой лоб! За что ты нас-то сгубил?
Стали они судить да рядить, как бы им беды великой избыть (избежать. Ред.), — и порешили тут же: всем троим бежать. Подстерегли, как хозяйка не затворила ворот, и ушли.
Долго бежали кот, козел да баран по долам, по горам, по сыпучим пескам; пристали и порешили заночевать на скошенном лугу; а на том лугу стога, что города, стоят.
Ночь была темная, холодная: где огня добыть? А котишка-мурлышка уж достал бересты, обернул козлу рога и велел ему с бараном лбами стукнуться. Стукнулись козел с бараном, искры из глаз посыпались: бересточка так и запылала.
— Ладно, — молвил серый кот, — теперь обогреемся! — да недолго думавши и зажег целый стог сена.
Не успели они еще порядком обогреться, как жалует к ним незваный гость
мужичок-серячок, Михаило Потапыч Топтыгин.
— Пустите, — говорит, — братцы, обогреться да отдохнуть; что-то мне неможется.
— Добро пожаловать, мужичок-серячок! — говорит котик. — Откуда идешь?
— Ходил на пчельник, — говорит медведь, — пчелок проведать, да подрался с мужиками, оттого и хворость прикинулась.
Вот стали они все вместе ночку коротать: козел да баран у огня, мурлышка на стог влез, а медведь под стог забился.
Заснул медведь; козел да баран дремлют; один мурлыка не спит и всё видит. И видит он: идут семь волков серых, один белый — и прямо к огню.
— Фу-фу! Что за народ такой! — говорит белый волк козлу да барану. Давай-ка силу пробовать.
Заблеяли тут со страху козел да баран; а котишка, серый лобишка, повел такую речь:
— Ах ты, белый волк, над волками князь! Не гневи ты нашего старшего: он, помилуй Бог, сердит! Как расходится — никому несдобровать. Аль не видишь у него бороды: в ней-то и вся сила; бородой он всех зверей побивает, рогами только кожу сымает. Лучше подойдите да честью попросите: хотим-де поиграть с твоим меньшим братцем, что под стогом спит.
Волки на том козлу кланялись; обступили Мишу и ну заигрывать. Вот Миша крепился-крепился да как хватит на каждую лапу по волку, так запели они Лазаря (жаловались на судьбу. — Ред.). Выбрались волки из-под стога еле живы и, поджав хвосты, — давай Бог ноги!
Козел же да баран, пока медведь с волками расправлялся, подхватили мурлышку на спину и поскорей домой: «Полно, говорят, без пути таскаться, еще не такую беду наживем».
В кузнице отремонтировали две сохи. Они выглядели одинаково. Одна из них осталась стоять в углу сарая. Её жизнь была легче, чем жизнь другой сохи, которую крестьянин на следующее утро погрузил на телегу и привёз на поле. Там она стала красивой и блестящей. Когда обе сохи вновь встретились в сарае, они с удивлением посмотрели друг на друга. Соха, которую не употребляли в дело, была покрыта ржавчиной. С завистью она смотрела на блестящую подругу:
— Скажи, как ты стала такой красивой? Ведь мне так хорошо было в тишине сарая стоять в своём углу.
— Это безделье тебя изменило, а я стала красивой от труда.
Как-то раз одному человеку приснился сон. Ему снилось, будто он идёт песчаным берегом, а рядом с ним — Господь. На небе мелькали картины из его жизни, и после каждой из них он замечал на песке две цепочки следов: одну — от его ног, другую — от ног Господа.
Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжёлые и несчастные времена в его жизни.
Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:
— Не ты ли говорил мне: если последую путём твоим, ты не оставишь меня. Но я заметил, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же ты покидал меня, когда я больше всего нуждался в тебе?
— Моё милое, милое дитя. Я люблю тебя и никогда тебя не покину. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге. Потому что в те времена я нёс тебя на руках.
Современная притча
Профессор философии, стоя перед своей аудиторией, взял пятилитровую стеклянную банку и наполнил её камнями, каждый не менее трёх сантиметров в диаметре.
В конце спросил студентов, полна ли банка?
Тогда он открыл банку горошка и высыпал её содержимое в большую банку, немного потряс её. Горошек занял свободное место между камнями. Ещё раз профессор спросил студентов, полна ли банка?
Тогда он взял коробку, наполненную песком, и насыпал его в банку. Естественно, песок занял полностью существующее свободное место и всё закрыл.
Ещё раз профессор спросил студентов, полна ли банка? Ответили: да, и на этот раз однозначно, она полна.
Тогда из-под стола он достал кружку с водой и вылил её в банку до последней капли, размачивая песок.
— А сейчас я хочу, чтобы вы поняли, что банка — это ваша жизнь. Камни — это важнейшие вещи вашей жизни: семья, здоровье, друзья, свои дети — всё то, что необходимо, чтобы ваша жизнь всё-таки оставалась полной даже в случае, если всё остальное потеряется. Горошек — это вещи, которые лично для вас стали важными: работа, дом, автомобиль. Песок — это всё остальное, мелочи.
Если сначала наполнить банку песком, не останется места, где могли бы разместиться горошек и камни. И также в вашей жизни, если тратить всё время и всю энергию на мелочи, не остаётся места для важнейших вещей. Занимайтесь тем, что вам приносит счастье: играйте с вашими детьми, уделяйте время супругам, встречайтесь с друзьями. Всегда будет ещё время, чтобы поработать, заняться уборкой дома, починить и помыть автомобиль. Занимайтесь, прежде всего, камнями, то есть самыми важными вещами в жизни; определите ваши приоритеты: остальное — это только песок.
Тогда студентка подняла руку и спросила профессора, какое значение имеет вода?
— Я рад, что вы спросили меня об этом. Я это сделал просто, чтобы доказать вам, что, как бы ни была ваша жизнь занята, всегда есть немного места для праздного безделья.
Сказка о медвежьем терпении
В глухом бору жила семья медведей. И Был у них медвежонок — несмышленыш.
Учила его мама медведица ловить рыбу да собирать ягоды. А он все пытался на дерево залезть или за бабочкой побежать.
— Ешь, ешь больше, запасай жир на долгую зиму, — твердила мама.
А медвежонок махал лапкой и бежал развлекаться:
Задумались медведи, собрали семейный совет — что делать, не переживет медвежонок зиму. Мало сала нагулял.
И вспомнил медведь папа, что недалеко от их берлоги, на другой стороне речи, есть большая поляна с малиной. Была она не обычной. Зайдешь в малину, а выйти долго не получится. Особенно маленькому медвежонку — не продраться сквозь колючие ветки.
Решили идти утром туда. Папа будет тропинку топтать, малыш за ним пойдет, а мама за ним — чтобы малыш не сбежал по протоптанной тропке. Деваться ему некуда, придется кушать ягоды.
Рано утром разбудили медведи медвежонка и пошли к реке. Купаться в холодной воде медвежонку не захотелось. Быстро перешел речку. А тут и малинник.
Лакомится ягодами, радуется. Папа тропинку топчет, мама рядом копошится.
Наелся малыш, хочет играть. Да не тут-то дело. Никуда не убежать. Мама не пропускает, а с других сторон кусты малины нос больно жалят.
А медвежонку бегать хочется, прыгать…
Попробовал в машине попрыгать — больно колет. Делать нечего, пришлось ягоды кушать.
До отвала наелся медвежонок. Еле лапы передвигает.
Двинулись медведи в обратный путь, через реку. Очень медвежонок в ней купаться любит. Да не может — живот раздуло так, что сил бегать и плескаться нет. Пришлось домой идти.
Лег медвежонок в берлоге и жалуется:
— Переел, плохо мне. Гулять хочу, бегать, веселиться.
— Лежи и жирей. Успеешь набегаться, отвечает папа. — Набирайся медвежьего терпенья.
— Это как? — удивился медвежонок.
Было это давно, еще прадед мой рассказывал. Жили в те времена медведи вольно, тепло было круглый год. Ни снега, ни морозов не знали. Еды навалом, резвились, веселились, нужды не знали.
Да случилась однажды беда. Затопило весь лес водой. Одни верхушки деревьев торчат. Ни берлоги, ничего у медведей не осталось. Плавали между деревьев и за верхушки цеплялись, чтобы отдохнуть. Кушать было нечего, исхудали…
И только вода спала, ударили морозы. Все, что можно кушать, испортилось, уплыло или спряталось. Ни ягод, ни мышей, ни рыбы — даже реку льдом покрыло.
Холодно, голодно стало медведям.
Вот тогда и пригодилось медвежье терпенье. У кого его много было, тот старательно жевал коренья, не брезговал муравьями и выжил. Дождался тепла. А у кого терпенья мало было, тот лег на землю, уснул и больше не проснулся.
С тех пор в медвежьем краю появилась зима. И все медведи по наследству получают немножко медвежьего терпенья. И только те, кто может его накопить и сохранить, просыпаются каждую весну, чтобы радоваться теплу. А те, кто тратит время на веселье, терпенье теряют. И когда зима проходит и становится тепло, не просыпаются.
Поэтому, сынок медвежонок, нужно много кушать и терпеть, если хочется бегать. Немного можно, для зарядки. Но только немного, чтоб не растерять ценный дар предков медведей.
— Да, папа. Я очень хочу проснуться после зимней спячки и снова радоваться теплому солнышку. А малина очень вкусная, когда мы снова пойдем в малинник?
— Завтра, сынок. А пока спи, копи медвежье терпенье.
