Русская старина
(сайт сказок)
Сказки Пермской Губернии
(из сборника Д.К. Зеленина)
Кое-что о сказочниках и сказках Екатеринбургского уезда Пермской губернии
2. [Марфа-царевна и Иван крестьянский сын] (читать)
4. [Иван купеческий сын] (читать)
6. [Иван-царевич и Елена Прекрасная] (читать)
7. [Мишка КотомА конюх и КатУн-девица] (читать)
8. «Рязанцов с Милютиным» (читать)
9. [ЮвАка белая рубашка] (читать)
11. [Иван солдатский сын] (читать)
12. [Иван-царевич и его невеста волшебница] (читать)
13. [Федор Бурмакин и Вавилонское царство] (читать)
14. «Васенька ВАрегин» (читать)
17. [Володька купеческий сын] (читать)
19. [Иван-царевич и царевна-старушка] (читать)
20. [Иван купеческий сын и Елена поповская дочь] (читать)
22. [Иван-царевич и Сам с нОкоть, бородА с лОкоть] (читать)
25. [Солдат и Смерть] (читать)
30. «Мужик и злая баба» (читать)
32. «Дядя с племянником» (читать)
33. «Солдат учит чертей» (читать)
34. «Колдун и солдат» (читать)
35. «Новая изба и черемисин» (читать)
36. [Николай-чудотворец порукой] (читать)
37. «Медведко, или Постоялой медведь» (читать)
38. «Калужина и ямшыки» (читать)
39a. «Остафей Плакида» (читать)
39b. «Про лягушку-квАкушку» (или: квАковку) (читать)
41. «Вася да Ваня» [Брат и сестра] (читать)
42. «Шелудивая пьяница» [Диво дивное, чудо чудное] (читать)
43. [Кожа медвежья, лицо человечье и Сам с ноготок, борода с локоток] (читать)
44. «Про Елену Красоту, золотую косу» (читать)
45. «Как Господь ходил по земле» [Марко Богатый] (читать)
46. «Кот и соболек» [Волшебное кольцо] (читать)
47a. [Вариант пушкинской сказки о царе Салтане] (читать)
47b. Иван хресьянской сын (читать)
47v. [Бурко, каурко и вещий воронко] (читать)
48. [Степан, Григорий и Елена Прекрасная] (читать)
49a. «Крестьянский сын Вася» [вариант №1 сказок Ломтева] (читать)
49b. «Хресьянской силач Ваня» (читать)
51. «Как руской татарам мечеть строил» (читать)
55. [Иван купеческий сын и его невеста волшебница] (рассказал Евгений Иванович СигАев) (читать)
56. [Чудесное подземелье] (рассказал Иван Купреянов) (читать)
57. [Колдун и его ученик] (рассказал Иван Купреянов) (читать)
58. [Кузнец и чорт] (рассказал Иван Купреянов) (читать)
59. [Купеческий сын и Чудилище на стеклянной горе] (рассказал Павел Васильевич Наумов) (читать)
60. [Морока] (рассказал Дмитрий Ефремович Лёзин) (читать)
61. [Бесстрашный солдат] (рассказал Дмитрий Ефремович Лёзин) (читать)
63. «Емеля-дурачок» [По щучьему веленью] (читать)
64. «Иван НесчАстной» [Марко Богатый] (читать)
65. [Восковые статуи] (рассказал Яков Матвеевич Логинов) (читать)
67. Сказка о Дуньке-дурке и Ясном Соколе [Перушко Финиста Ясна Сокола] (читать)
Сказки Соликамского уезда, доставленные В.П. Паламожных
67a. «Сказка о старике и старухе» (читать)
68. Сказка о коте и решате [Волшебная конопатка] (читать)
69. Сказка о старике и старухе [Муж да жена] (читать)
70. Сказка о мужике и медведе [Медведь, заяц, паук и мужик] (читать)
71. Сказка о девке [Разбойники и девица] (читать)
73. Брат и сестра [Девица с отрубленными руками] (читать)
74. Кошечка золотыи сережечки (читать)
78. Волк и крестьянин (читать)
82. Репка [Звери-плакальщики] (читать)
83. Кот, воробей и петух (читать)
84. Кот, петух и лисица (читать)
85. Иван-царевич и молода(я) молодица (читать)
86. Иван-дурак и Яга-баба (читать)
87. Иван крестьянский сын [Волшебное кольцо] (читать)
88. Заяц и лисица [Лиса-повитуха] (читать)
90. Козел и козлушка (читать)
92. Журавль да синичка (читать)
93. Сказка про белого быка (читать)
95. Сказка о Наполеоне (Записана свящ. Петром Словцовым в 1848-м году) (читать)
96. Князь киевский Владимир и Илюшка сын матросов (Записана А.Н. Зыряновым) (читать)
97. Черт заимодавец (Записана А.Н. Зыряновым) (читать)
Сказки Г. Юсупова Каримова (в изложении)
97a. [Бесстрашный солдат] (читать)
97b. [Солдат спасает царскую дочь от змея] (читать)
97v. «Как государскин сын на мачихе женился». [Деревянный орел] (читать)
97g. [Купеческий сын] (читать)
97d. «Петр Великий и три солдата» (рассказал Николай Антонович Стёрхов) (читать)
100. [Купеческий сын] (читать)
101. [Поди туда, неведомо куда] (читать)
103. Убыр [Чудесная скрипка] (читать)
105. Водяная девица (читать)
110. Мещерякская сказка (читать)
Сказки публикуются в том виде, в каком они зафиксированы собирателем, с сохранением всех отмеченных им диалектологических особенностей речи исполнителей. Внесенные изменения, касаются следующих сторон текста.
Сказки пермского края все
От Сказочной Коммисии.
Сказочная Коммиссия, состоящая при Отделении Этнографии Императорскаго Русскаго Географическаго Общества, поставила себе целью систематическое издание всего сказочного материала, поступившаго и продолжающего поступать в распоряжение Географическаго Общества.
В настоящий сборник вошли сказки Уральско-Пермскаго края, записанныя в 1908 году Членом Общества Д. К. Зелениным. Сказочная Коммиссия выражает надежду, что появление этого сборника побудит местных любителей «живой старины» к усиленному собиранию памятников устного народнаго творчества вообще и старинных народных сказок в особенности.
Присылка записей сказок в Отделение Этнографии теперь, когда начато указанное выше издание, может содействовать Сказочной Коммиссии в достижении поставленной ей Отделением задачи — привести в известность все вообще русские сказки, хранящиеяся в сокровищнице народной памяти.
КОЕ-ЧТО О СКАЗОЧНИКАХ И СКАЗКАХ ЕКАТЕРИНБУРГСКОГО УЕЗДА ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ
I. Обилие сказочников и сказок, несмотря на культурность населения. Причины того. Природа края. Роль «Урала» в местных сказках. Башкиры и другие инородцы. Прошлое края. Пестрота в составе населения. Заносные сказки и условия их распространения. Солдатское влияние в местных сказках. Тюрьма. Бурлаки.
Пермская губерния и, в частности, более изученный мною Екатеринбургский уезд этой губернии сравнительно очень богаты сказками и сказочниками. В Екатеринбургском уезде записано теперь около ста (99) русских сказок, во всей же Пермской губернии — около двухсот русских сказок (196), не считая сказок башкирских, пермяцких и иных. Таким количеством записанных сказок могут похвалиться только весьма немногие великорусские губернии[1].
Сельское население Пермской губернии, особенно же население той местности, где я записывал сказки, не сохранило старинного уклада своей жизни в той степени, как это мы находим в Архангельской или Олонецкой губерниях. Напротив, по степени образования население Екатеринбургского уезда нисколько не уступает великорусским губерниям центрального промышленного округа — Владимирской, Ярославской и Московской, где народные сказки если и сохраняются еще теперь, так разве в самом ничтожном количестве. Очевидно, в Пермской губернии имеются какие-то особенные причины, которые способствовали лучшему бытованию здесь сказочной традиции.
Такими причинами нужно признать — во-первых, характер местной природы и, во-вторых, состав местного населения.
Екатеринбургский уезд прорезан Уральским горным хребтом с его отрогами. Селения, где я записывал сказки, расположены неподалеку от этих гор. Покосы местных жителей лежат главным образом в горных долинах; заготовка дров и строевого леса производится местными жителями главным образом в лесах, покрывающих горные отроги Урала; там же происходят большею частью и рудничные работы — копка и вывозка руды.
Занятая Уральским хребтом, его разветвлениями и отрогами, гористая и лесная местность в громадной своей части необитаема, как непригодная для земледельческой культуры. Она известна у местных жителей под именем «Урала», и слово это понимается здесь не в смысле определенного горного хребта, а в смысле дикого, необитаемого и малодоступного места.
Дремучие, необозримые леса в этом «Урале», часто еще и поднесь не тронутые топором дровосека, глубокие долины, каменные вершины и скалы, богатство животного царства, особенно же змей, ящериц и насекомых, жизнь коих народу совершенно неведома; наконец, обилие больших и малых озер с их камышистыми берегами и каменными необитаемыми островками — все это не могло не производить на обитающего тут человека впечатление чего-то таинственного, волшебного; все это должно было направлять воображение местного жителя в таинственный мир неведомого и чудесного, усиленно питать веру в близость этого чудесного и таинственного.
У жителей, обитающих в густонаселенной местности, среди сплошных возделанных нив, не может быть ни этой веры в близость таинственного, ни этого направления фантазии в сторону волшебного и сказочного. Так, когда на реке появляется пароходство, у прибрежного населения само собою исчезает вера в водяных и русалок: их, мол, распугали пароходные свистки; в местах, где каждый аршин жидкого леса вымерян и исхожен ногами человека, не может быть живой веры в леших.
Наоборот, близость необитаемого и дикого пространства, тянущегося вдоль и поперек на сотни верст, питает и крепит в соседнем населении веру во все таинственное и волшебное. А такая вера — прямой залог глубокого интереса к сказке, так как сказка для местного жителя служит, в сущности, ответом воображения на пытливый вопрос о том, чем же и как живет этот дикий и угрюмо-безлюдный Урал?
Недаром же местом действия большой части печатаемых ниже волшебных сказок является именно «Урал». «В Урале, в темных лесах» родился Иван — крестьянский сын, герой сказки о «Незнайке»; в «Урале» же он встретил огромный дом Чудовища-людоеда, которым был принят в дети и у которого нашел вещего богатырского коня, виновника всех дальнейших его подвигов; «в Урале» происходит все действие сказки «Звериное молоко»; здесь Дар-гора с чудесною лисою и крепость трехсот разбойников с яблонями и с воротами в подземелье; «по Уралу, диким местом, не путём, не дорогой» отправляется Иван-царевич в поиски за Еленой Прекрасной и на пути встречает дома своих зятевей — Медведя Медведевича, Ворона Вороневича и Воробья; «по дикому же месту поехал» Иван-царевич и после, когда пришло время разыскивать ему похитившего Елену Прекрасную и Кащея Бессмертного; «в Урале» же служит он и у Яги-Ягишны, обитающей в избушке на козьих ножках, на бараньих рожках; «в Урале» в дубе скрывается невеста-волшебница Ивана-царевича и выходит оттуда змеей; «по Уралу» пошел Федор Бурмакин и встретил здесь побоище льва с шестиглавым окаянным Идолищем; «по Уралу» в легенде ведет бедного богомольного рыбака чудесный кум-ангел, и тут они накопали целый мешок лечебных трав; и после тот же ангел ведет вновь своего кума «не путей, не дорогой — диким местом, Уралом», так что путник «на себе всё прирвал (очевидно, древесными колючками) и с тела кровь на нем льёт ручьями», а приходят они этой дорогой в пещеры, где горят жизненные свечи людей; «по Уралу» едет и Бова-королевич, причем в первый раз встречает монаха-отшельника, который крадет у него коня, а другой раз лев напал тут на жену Бовы и умертвил Полкана; «в тридевятом государстве, в диком лесу, в Урале» ищет Иван-царевич свою жену, царевну-лягушку, причем обитающая тут в избушке старушка дала ему меч-самосек; «не путей, не дорогой, чащами, трущобами, Уралом» едет Василий-царевич и встречает тут громадные табуны Ворона Вороневича, а потом и самого Ворона В., женившегося на сестре Василия и потом убившего своих свояков. «Уральным и местами» идет и герой башкирской сказки, разыскивая свою жену, улетевшую от него «водяную девицу».
Было бы ошибкою видеть во всех этих случаях одну пустую сказочную формулу, утратившую уже свое определенное содержание; в других сказках того же сказочника действие происходит в подобной же обстановке, но не в «Урале», а у моря, и тут нет никогда никакого смешения — никогда не случается, например, так, чтобы море оказалось около Урала. Да и самая формула с упоминанием «Урала» могла возникнуть только в данной области, а не где-либо в ином месте[2].
«В старинные времена было это. Народ был тёмный, непросвещенный. Наши прадеды еще жили. Народонаселения здесь не было, были одни леса. Потом стал селиться народ помаленьку». Такими словами начал свою сказку «Звериное молоко» один из наиболее интеллигентных моих сказочников, Глухов. Тут не может быть никакого сомнения в том, что местом действия сказки представляется именно Уральский хребет и его отроги. О том же свидетельствует и столь частое упоминание в наших сказках озер, которых среди горных отрогов Екатеринбургского уезда весьма много. Напротив, рек в данной местности Екатеринбургского уезда почти совсем нет (исключение — небольшая река Теча), и в сказках реки упоминаются весьма редко, да и то все безыменные реки, исключая упомянутую выше реку Неву (Нейву?), встретившуюся в сказке об Илье Муромце. Упоминание в сказках башкир, или «татар», как чаще называют своих соседей — башкир русские жители Екатеринбургского уезда, — новое отражение данной местности в сказках. Но башкиры и татары встречаются только в сказках бытовых, что так естественно и понятно. Не исключена, правда, возможность, что в волшебных сказках башкиры (и особенно киргизы?) разумеются под образами «Сам с ноготь борода с локоть» или «Ворон Вороневич» и «Харк Харкович Солон Солоныч»: обилие у этих чудовищ скота несколько сближает тех и других; но это только мое предположение, точно так же, как и мысль о представлении в образах Бабы-Яги и царевны-лягушки соседних финно-угров — остяков и вогулов. Один и тот же сказочный образ в разные эпохи народной жизни понимался, конечно, различно; мы не касаемся здесь вопроса о первоначальном возникновении и понимании образов (быть может, и мифологических) Бабы-Яги и других подобных; но что современные пермские сказочники из народа склонны отожествлять Бабу-Ягу и царевну-лягушку с соседними остяками или вогулами, а Самого с ноготь-борода с локоть или Харка Харковича с соседними же киргизами и башкирами, — то некоторые намеки на такое понимание я получил от самих же сказочников.
Сказки пермского края все
Богатые традиции устного народного творчества русских, проживающих в Пермском крае, неоднократно привлекали внимание фольклористов. Прикамье было и остается богатейшей сокровищницей устного народного творчества, не последнее место в котором занимает сказка. Собирание и изучение пермской сказки имеет почти двухвековую историю.
Первым, кто познакомился со сказочной прозой Северного Прикамья, можно считать В. Н. Верха. Им были организованы три экспедиции на север Прикамья (1815, 1818, 1819), в ходе которых он изучал археологические памятники, собирал письменные документы, записывал народные предания[1]. В д. Ветлан Чердынского уезда В. Н. Верх встречался с Н. Т. Девятовой, знатоком местной прозаической традиции. В. Н. Верх так описывает эту встречу: «Усмотря между моими посетительницами одну пожилую и умную женщину, спросил я ее, не может ли она в вознаграждение рассказать мне несколько старинных повестей или сказок? Настасья Тимофеевна Девятова отвечала, что она готова удовлетворить любопытство мое и надеется успеть в сем более потому, что в целой округе нет женщины, которая бы так искусно повивала и рассказывала повести, как она. Обрадованный такою счастливою находкою, приготовился я слушать ее со всевозможным вниманием… Г-жа Девятова предлагала мне Илью Муромца, Ивашку белую рубашку, Царя Соломона, Данила безчастного, Соловья разбойника, Ивана царевича и, услышав, что все сии сказки мне известны, сказала: „Постой же, я расскажу тебе о Перяной кикиморе, которую ты верно не знаешь…“ Я выслушал еще и другую: о Пелиторском короле и дочери его Мангалете, но не нашел в этом ничего нужнаго»[2]. К сожалению, так как В. Н. Верх стремился услышать новые, неизвестные произведения, ни один из былинных или сказочных текстов не был им записан. Однако сообщение В. Н. Верха остается первым свидетельством активного бытования в крае былинных и сказочных текстов, а Н. Т. Девятову из д. Ветлан можно считать первой из известных фольклористам пермских сказительниц.
Началом активного и целенаправленного собирания и изучения пермских сказок следует считать конец 1840-х — начало 1850-х гг. Фольклористы отмечают, что в России именно к середине XIX в. определяется широкий общественный и научный интерес к народной сказке[3]. Собирание сказок в этот период происходило в рамках программы по сбору материала по традиционной культуре народов, осуществляемой Русским географическим обществом. Известно, что ответы на программу прислали и пермские корреспонденты. Среди других материалов по народной культуре были присланы и сказочные тексты из Кунгурского, Осинского, Чердынского, Соликамского уездов. Среди собирателей этих материалов известны Д. Петухов из Соликамского уезда и А. Сергачев[4].
По решению совета Русского географического общества сказочные материалы архива были переданы в распоряжение А. Н. Афанасьева, готовившего издание русских народных сказок. Именно так некоторые пермские сказки попали в самый известный и самый большой сборник русских народных сказок. В сборнике А. Н. Афанасьева опубликовано около двадцати пермских сказок, в том числе присказки, докучные сказки, сказки о животных, волшебные и бытовые сказки. А. Н. Афанасьев использовал и некоторые ранее опубликованные тексты, так в его сборник попала сказка «Лиса-исповедница», записанная Л. Питерским со слов рабочего Мотовилихинского завода и опубликованная в «Пермском сборнике»[5].
Другая часть пермских материалов была помещена А. Н. Афанасьевым в сборнике «Народные русские легенды»[6].
Сборник А. Н. Афанасьева состоял из восьми выпусков, вышедших в 1855–1866 гг., в ХІХ-ХХ вв. он неоднократно переиздавался[7]. Выход «Народных русских сказок» был замечен общественностью Прикамья и активизировал собирание сказочного фольклора.
Одним из интересных собраний пермских сказок середины XIX в. являются сказки, записанные братьями П. А. и А. А. Вологдиными и опубликованные П. А. Вологдиным в 1863 г. в нескольких номерах газеты «Пермские губернские ведомости»[8]. Всего в публикации приводится двадцать сказочных текстов, в числе которых сказки о животных, волшебные, бытовые и докучные сказки. Далеко не все тексты сказочной прозы в публикации П. А. Вологдина сопровождены указанием места записи. Автор лишь отмечает, что тексты к публикации собирались в Соликамском и Оханском уездах, среди населенных пунктов приводятся также г. Усолье, завод Добрянка и с. Кудымкар. К собранию сказок братьев Вологдиных неоднократно обращались фольклористы при публикации пермских сказок. Так, например, Д. К. Зеленин отмечает, что «записанные братьями Вологдиными сказки перепечатываются мною все полностью»[9]. Несколько сказок из этого собрания вошло и в сборник А. Спешилова[10].
Новое пробуждение активного интереса к народным сказкам приходится на конец XIX — начало XX вв. Сказочная комиссия Русского географического общества поставила перед собой задачу «привести в известность все вообще русские сказки». Предполагалось опубликовать не менее двенадцати региональных сборников сказок, собранных в разных губерниях страны[11]. Программа сказочной комиссии активизировала собирательскую работу в регионах.
Летом 1900 г. в деревнях Чердынского уезда побывал фольклорист Н. Е. Ончуков. Целью его приезда был поиск былин и былинных сюжетов в Северном Прикамье. Однако записей былин Н. Е. Ончукову в Чердынском уезде сделать не удалось, за исключением нескольких небольших фрагментов. По этой причине, видимо, собирательская деятельность его в Северном Прикамье не была продолжена[12]. В то же время Н. Е. Ончуков записал несколько сказочных текстов. Три сказки, записанные в Чердынском уезде, собиратель поместил в сборнике «Северные сказки» (Архангельская и Олонецкая губернии)[13].
В 1914 г. в Петрограде вышел сборник известного русского этнографа Д. К. Зеленина «Великорусские сказки Пермской губернии»[14]. Этот сборник включал около ста сказочных текстов, подробные комментарии и характеристику сказочников, а также аналитическую статью, в которой автор останавливается на особенностях пермской сказочной прозы и возможных причинах их появления. Д. К. Зеленин отмечает, что «Пермская губерния… очень богата сказками и сказочниками… По всей Пермской губернии записано около двухсот сказок. Таким количеством записанных сказок могут похвалиться только весьма немногие великорусские губернии»[15]. Сборник Д. К. Зеленина составлен из материалов, собранных им самим, а также из пермских сказок, опубликованных прежде. Сам автор записывал сказки только в Екатеринбургском уезде Пермской губернии, они и составили основу собрания. В сборник вошли также сказки, записанные другими авторами в Шадринском и Верхотурском уездах. Сказки западной части Пермской губернии, территории современной Пермской области, представлены в сборнике по известной уже публикации братьев Вологдиных. Д. К. Зеленин приводит четыре сказки из с. Козьмодемьянского Соликамского уезда (современный Карагайский район), присланные в Отделение русского языка и словесности Академии наук учителем начального земского училища с. Козьмодемьянского В. П. Паламожных[16]. Сборник Д. К. Зеленина получил высокую оценку научной общественности[17]. До сих пор «Великорусские сказки Пермской губернии» считаются наиболее полным, «классическим» собранием уральских сказок. К настоящему времени сборник стал библиографической редкостью, хотя он неоднократно переиздавался.
Текст книги «Сказы народов Пермского края (сборник)»
Автор книги: Народное творчество
Жанр: Культурология, Наука и Образование
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Сказы народов Пермского края (сборник)
сост. И. Ю. Маматов, А. В. Черных
© Куприянова С. К., иллюстрации, 2015
Дорогие читатели!
Представляем вам сборник сказов-преданий, повествующих о некоторых страницах истории Пермского края. Когда и как человек пришёл на берега Камы? Как осваивались прикамские земли? Когда и кем были основаны сёла и деревни? Эти вопросы всегда волновали наших земляков. Ответы на некоторые из них можно найти в многочисленных сказах-преданиях.
Народная память сохранила и донесла до нашего времени истории о возникновении сёл и деревень. Часть этих преданий основана на реальных исторических событиях, а их герои – реальные исторические личности. Такие, например, как марийский Тебеняк, основатель деревни Тебеняки, что в Суксунском районе. Однако предания содержат и немалую долю вымысла, отражающего особенности народного восприятия мира и истории.
Пермский край осваивали разные по происхождению, языку и культуре народы, в разные периоды в Пермском Прикамье были основаны коми-пермяцкие, татарские, башкирские, русские, удмуртские, марийские деревни. Обосновались в крае и представители других народов.
В настоящем сборнике мы поместили лишь часть сказов-преданий о возникновении пермских сёл и деревень. Все они объединены одним мотивом – образование населённых пунктов братьями. По именам братьев в большей части преданий сёла и деревни и получили свои названия.
В основе сказов-преданий тексты, записанные пермскими этнографами и фольклористами в деревнях и сёлах Пермского края. А благодаря конкурсу социальных и культурных проектов ОАО «ЛУКОЙЛ» в Пермском крае в 2015 году летом, во время этнографических экспедиций в сборе сказов смогли поучаствовать и школьники. Затем литературные редакторы обработали народные рассказы, записанные на разных языках, и сделали их доступными для юного читателя.
Как известно, 2015-й объявлен в России Годом литературы. В его рамках сотрудники издательства «Маматов» и Пермского этноцентра в 14 районах края провели мастер-классы «Как рождается книга» для детей, родителей и учителей.
Надеемся, что знакомство со сказами расширят представление читателей о нашем крае, народах, его населяющих, познакомят с богатым фольклорным наследием Прикамья.
Наталия Гумерова
4 Сказание о том, как Айнэ и Гайнэ солнце спасли
Давным-давно случилось это…
Уже не вспомнить сколько лет
Не загорались здесь рассветы,
Не предвещали солнца свет…
Томилось солнце за Толтау –
Высокой каменной горой,
В хребтах уральских Калатау
В пещере мрачной и сырой.
Его в темницу заточила
Старуха злобная Убыр[1] 1
Убыр – упырь, вампир; оборотень
Однажды утром, на оленях,
Айнэ и брат его Гайнэ
Шли на охоту. Всюду – темень,
Лишь лес синеет в стороне.
Преодолели путь не малый
Под покрывалом темноты.
Вокруг – одни крутые скалы,
Да неприглядные хребты.
Вдруг из скалы сырой и серой,
Наружу просочился свет.
И видят братья вход в пещеру,
Где солнце спало много лет.
Они проход освободили,
А солнце в кожаный куржын[2] 2
Куржин – корзинка
Любому Божьему созданью
Тепло и веру подарить,
Чтоб света ясного сиянье
Сумело землю озарить.
Вот так, с надеждой на спасенье,
Поторопились братья вон.
Вскочили на своих оленей.
Старуха злобная вдогон.
Бежит Убыр чернее ночи
И, испуская страшный вой,
Назад вернуть добычу хочет
В сырой холодный погреб свой.
Смекнули братья. Водрузили
Куржын оленю на рога.
И Тол бесстрашно переплыли,
Встав на крутые берега.
Мешок тяжёлый развязали
И солнце выпустили ввысь.
И в тот же миг светлее стало.
В застывший мир вернулась жизнь.
Убыр за ними не успела –
Металась злобно у реки.
В досаде выла и хрипела,
Ломая руки от тоски.
А братья распрягли оленей
На берегу у речки Тол
И заложили здесь селенье,
В авыл[3] 3
Авыл – деревня, село, селение, аул
Где жили честно, не в потёмках,
Превознося свободный труд.
А их бесчисленных потомков,
В честь братьев, гайнинцы зовут…
Танып и Арамша
Башкирское сказание
А Таныпу место не приглянулось. Хотелось ему такое найти, чтобы сердцем понималось: это моя земля. «Я пойду выше по реке, ты найдёшь меня по щепкам, что приплывут к твоему починку». Через месяц только первая щепочка от Таныпа к Арамше приплыла. Отправился Арамша, собрав припасы и лук свой, на зов брата. Увидел на берегу свежие срубы. Но Таныпа нигде не видать. Бродил Арамша вокруг починка, как всё ладно сделано! Брат, как в сказке. «Танып!». Сказка, она на то и сказка, что в ней всё случается. Всё случилось. И брата Таныпом звали, и встреча состоялась. Брат своим именем починок назвал. Верно назвал. И сейчас в деревне Танып люди дружно живут, и каждой встрече с приезжающими родными своими радуются. А про деревню Арамши в другой раз разговор будет.
Волшебный топор
(Карасово, Дойкар и Чудгорт)
Сказание коми-пермяков
Коми-пермяки сказывают: «Здесь раньше три брата жили, один на горе в Дойкаре, другой в Карасово, а третий в Чудгорте. Это самые старинные деревни в округе. Сначала жители не пахали и не сеяли, совсем первобытный народ был. Потом потихоньку стали осваивать земельку, пахать, да обихаживать, а она в ответ благодарить».
Так вот, жили-были три брата, дома у них обветшали, а топор один на троих был, вот они его с одной горы на другую друг другу и кидали. Ты спрашиваешь, как такое возможно, ведь несколько километров между ними? Так это не простой топор был, а волшебный.
Нашёл отец тех братьев тот топор в лесу, и был он заговорённый. Перед смертью собрал отец сыновей и сказал:
– Дети мои, есть у меня топор. Но он не простой. С ним пришли ко мне от вышедшего из леса длиннобородого старца наущение[5] 5
Наущение – совет, пожелание
[Закрыть] и волшебные слова. И передал он мне: тот топор чудеса творит, скоро и лепо[6] 6
Лепо – красиво
[Закрыть] избы рубит, сараи, да заборы. Знай не выпускай из рук. Всё сделает. Даю его вам с одним условием: пусть неделю будет у одного, вторую неделю – у второго, третью – у третьего, и так по очереди. Не жадничайте, не нарушайте порядок. Запоминайте.
Прошептал отец заклинание и испустил дух.
Похоронили сыновья отца и разъехались по домам. Поначалу люди только дивились, как три брата топор кидали: из Дойкара в Карасово, а из Карасово – в Чудгорт.
Ладно всё поначалу было, да нашла коса на камень. Жена старшего брата через месяц говорит:
– Ты самый старший, завтра тебе придёт срок отдавать топор, а у нас ещё амбар недоделан. Не кидай топор, погоди день-два.
– Нет, так нельзя. У среднего брата тоже дел по горло – забор не готов. Не могу.
Ну, хитрая женщина сделала всё по-своему. Припрятала топор за крыльцом. Время подошло, топора нет!
– Жена! – зовёт старший, – ты топор не видала?
– Нет, не видала, а где он, не знаю, не ведаю.
Так прошёл день. Вечером пришёл средний брат, а большак только руками разводит. Отправился средний брат домой расстроенный. А наутро та женщина говорит мужу:
– Поди, возьми топор-то, вон за крыльцом.
Пошёл мужик туда, достаёт не заветный топор, а ржавый, с зазубринами. Взял в руки – куда девалась силушка волшебная? Не отцовский топор, чужой.
А ещё сказывают: в ту пору видели – проходил по деревне седой, с длинной бородой странник. И посмеивался… Может, это был тот самый старец из леса, может, не тот. Кто ж его знает…
Юкся, Пукся, Чазь и Бач
Сказание коми-пермяков
Изгнали когда-то из Москвы или из другого места в ссылку отца с четырьмя сыновьями. А звали их Юкся, Пукся, Чазь и Бач. Вот пришли они до Юксеево… А здесь перекрёсток у нас на четыре стороны: в Кировскую область, в Березники-Соликамск, в Пермь и в Сыктывкар. Они пришли, сели и начали думать: куда деваться? Дальше идти уже сил нет. И вот решили они на этом месте, в Юксеево, поставить часовню. Поставили часовню и на каждом углу её посадили по ели. Некоторые нынче ещё помнят брёвна от той часовни, и ели стояли. Последнюю елку только в прошлом году молнией ударило, и она упала.
Отец и говорит сыновьям: «Я дальше идти не могу. А вы идите и ищите себе места, чтобы дать им по имени вашему». Старшего сына Юксю он подле себя оставил и назвал селение Юксеево. Среднего Чазя дальше отправил. Он основал деревню Чазёво. А Бачманово от имени другого сына – Бача. Дальше всех ушёл самый младший Пукся. И назвал то место Пуксибом. Вот так деревни эти и появились у нас.
Антипа и Паршак
Сказание коми-язьвинцев
В стародавние времена жили-были Антипа и Паршак. Не сиделось им на месте, вот и отправились новые места искать. Говорят, с низовьев реки пришли. До Язьвы добрались и разделились. Они начали строить свои починки. Так появились деревни – и Паршакова, и Антипина.
Антипа и Паршак жили по течению реки Язьвы, левого притока реки Вишеры.
Деревни Антипина и Паршакова, как острова, среди моря глухого, дремучего северного леса. Отвоеваны эти участки пригодной земли многовековым упорным трудом первых пришедших сюда людей и их потомков. Они отвоёвывали землю от леса, срубая его и выжигая, чтобы потом сеять на распаханной и удобренной пеплом земле рожь, овёс и пшеницу.
Хаживали соседи в гости друг к другу, делились тем, чего сделали. Очистили паршаковцы ближний лес – и антиповские подумали: «Чем мы хуже?». Под покос отвоевали у леса поляну. Даже самые несговорчивые пошли лес корчевать.
Говорят старики: хорошее дело – что родниковая вода в знойный день. Сосед ковшик зачерпнул, пригубил – и тебе хочется примеру последовать.
Тебенек, Иван и Васька
Сказание марийцев
Как у нас говорят «Марийцы, они вроде из-за Волги переселились. И по реке вниз по течению разъехались». Кто-то у Тисовской горы свои деревни поставил. Уж несколько веков прошло с той поры.
Первыми пришли в эти края три братовья родные. Тебенек, Иван и Васька. С вершины Тисовской горы перед ними раскинулась такая благодать… Леса и луга, солнце отразилось в реке Сылве, холмы и перелески. Тут они и решили поселиться. Но как такую красоту меж собой поделить?
Бросили братья жребий. Встали рядышком на вершине горы, натянули луки и пустили стрелы. Куда чья стрела упала – там каждый и основал себе деревню. Поблизи друг от дружки по-соседски жить – все на виду, а чуть поодаль – сам себе хозяин. Но дружбу не забыли.
Тебенек построил себе починок Тебеняки. И каждый вечер, как солнце покраснеет, смеркается, бросал топор с тёслом[7] 7
Тёсло – плотницкий инструмент, напоминающий топор, но в отличие от него имеющий лезвие, перпендикулярное топорищу.
[Закрыть] в сторону, разводил костёр на берегу. И под шум ветра в листве высоких деревьев смотрел на луну и звёзды. Тебенек доставал олым-шювыр, дудочку из ржаной соломинки из котомки. Играл то, что шептали ему звёзды. И все окрестные птицы слетались послушать музыку Тебенека.
Иван построил починок Иванково. Высокие бревенчатые стены над самой рекой. Хорошо вечерами сидеть на крыльце собственного дома, душа в небо рвётся. И заводил тогда по вечерам Иван долгие песни. Что в голову приходило – всё в песню ложилось.
А Васька поставил на месте падения своей стрелы починок Васькино. И так увлёкся работой (ему хотелось, чтобы братья им гордились, младшим), что каждую свою постройку, и баню, и конюшню, и амбар, богатой резьбой украсил.
Но стрелы братьев все упали на левом берегу Сылвы. А на другом берегу только птицы пели да зверики бегали. Проходил мимо охотничьей тропой татарин Агафон. Видит, птицы к вечеру со всех окрестностей собираются и куда-то за реку летят. «Так ведь не было там раньше ничего, – думает Агафон. – Вдруг появилось? Пойду – посмотрю». А там Тебенек у костра сидит и на дудочке играет. И на всех высоких деревьях вокруг него, на каждой веточке малая птичка сидит. Кто молча слушают, а кто заливаются в лад мелодии Тебенека. И домики, домики, домики окошечками светят.
Полюбовался Агафон через реку на деревню, основанную Тебенеком, и решил на своём берегу тоже такую деревню поставить – Агафонково назвать. И птиц послушать можно, и сосед справный. Дурной человек доброй музыки не сыграет.
А на песню Ивана вышел татарин Юлай. По воде голоса далеко разносятся. Сел Юлай на своём берегу и собственную песню завёл. Вроде бы на разных языках Иван и Юлай поют, а всё понятно. Души у них поют, а поющие души быстрей говорящих людей дружбу находят. Так и остался Юлай через реку от Ивана жить и петь. Выстроил себе деревню Юлаево.
И те, кто поднимаются сейчас на Тисовскую гору, все эти пять деревень, как на ладошке, видят.
Антроп и Агапит
Русское сказание
Вредкой избе не задавались вопросом: почему наша деревня так называется? А старожилы деревни Кусты поясняют: «Потому что первым жителем был человек по фамилии Кустов, от него и речка имя своё получила: Кустовлянка…».
Самые любопытные не унимаются:
– А Большие Кусты почему так называются?
– Оттого, что у Кустова было два сына Антроп и Агапит. В ладу и согласии все вместе большой семьёй жили. До времени, как выросли сыновья, возмужали, да обзавелись семьями. Тесно стало всем в отчем доме.
Вот как-то утром старший сын Антроп вышел на двор. Над лесом и полями парит красивый орёл. Сам тёмно-бурый, а по краям крыльев золотисто-каштановые перья переливаются в лучах восходящего солнца. Понравился он старшему сыну. Подивился он величавой птице и тому, что прежде орла ни в отцовской деревне, ни в окрестностях её не примечал.
– Куда полетит он, туда и нам путь, – решил Антроп.
Покружила-покружила птица, да и полетела за лес. Там и поселился Антроп с семьёй. Сперва деревня называлась Антропы, а после стала называться Малыми Кустами, раз Большие Кусты тоже есть.
Ведь младший сын не захотел отставать от большака – как ни упрашивала мать, настоял на своём, проявил характер. В полдень заприметил Агапит сокола, парящего над околицей. «Не иначе – судьба моя», – пронеслась мысль.
Птица полетела далеко-далеко. В той стороне младший сын Агапит и поселился. Так этот выселок[8] 8
Выселок – небольшой посёлок на новом месте, выделившийся из другого селения.
[Закрыть] стали звать Агапитами.
Полюд и Ветлан
Русское сказание
Про два камня, как их по реке называют, они через реку Вишеру наискосок стоят, разное рассказывают. Вроде бы жили два брата Полюд и Ветлан. Сильные, высокие, статные, настоящие богатыри.
И характеры у них были тоже богатырские – никому не уступят. Влюбились они оба в одну девушку. Её тамошние люди Вишерой называли. И решили братья между собой спор за её сердце силой решить. Копья, булавы, топоры боевые, мечи, кинжалы… Сошлись в бою. Так ударились их топоры, что у Ветлана он раскололся. Красавица Вишера не смогла спокойно смотреть, как один брат ради неё сейчас убьёт другого, и бросила между ними платок. И сказала: «Если кто из вас через платок переступит, навеки мной проклят будет». И в тот же миг, на том месте, где упал платок, образовался поток, протекла между братьями река. Ну, тамошние люди её сразу Вишерой и прозвали.
Зажили братья каждый на своем береге. Зима близко, надо дрова колоть, а топора у Ветлана нет. Ходит он вокруг своего дома, хмурится. Гордость попросить у брата топор не позволяет. Но собрался с богатырским духом и крикнул через реку: «Выручи, брат, дай топор, дров нечем расколоть».
Богатырь Полюд давно по брату тосковал. Приловчился и метнул топор через леса и реку. Ветлан поймал его с лету и принялся за работу. Собрался и Полюд своим двором заняться, вспомнил про топор и кричит Ветлану: «Как доколешь дрова, брат, топор закинь!». 22 Собрал Ветлан поленницу, вышел на берег Вишеры, крикнул Полюду, и, бросив в северную сторону, вернул ему топор.
Так и летал у них этот топор над рекой до первого снега. Сделали все заготовки, так сердцами обратно спелись, что захотелось братьям подойти и обняться, забыть все прошлые обиды. Забыли они и про девичье проклятье. Только протянули друг к другу руки, только коснулись сапогами воды, как окаменели.
Так и стоят Полюд и Ветлан до сих пор над синим платком Вишеры, поссорившиеся и помирившиеся навеки.
Кема, Рыча, Неча
Русское сказание
Здесь три деревни по Каме стоят, на разных берегах. Кемуль, это на нашей стороне, в Пермском крае, Нечкино, Рычино – с сарапульской стороны. Три брата строились – Неча, Рыча и Кема. Откуда они пришли, никто уже и не упомнит. Неча построил Нечкино, Кема – Кемуль, а Рыча – Рычино.
Это самые старые деревни в округе были, их первыми на камских берегах основали. В Кемуле и Нечкино и сегодня люди живут, а Рычино уже нет, и дома обветшали.
Агафон, Бердыкай и Юлай
Сказание татар
Трём братьям – Бердыкаю, Агафону и Юлаю тесно стало на своей родине. Долго блуждали они в поисках незаселённых земель и случайно забрели в наши края. Бердыкай как старший брат первым выбрал себе место для строительства дома. Ему понравились земли у ручейка. Там он основал деревню Бердыкаево. Агафон на левом берегу реки Сылвы – поселение Агафонково. Юлай не захотел жить вдали от своих братьев и обосновался чуть ниже по течению Сылвы. Так деревня Юлаево появилась недалеко от Агафонково, на левом берегу реки Сылвы.
Иштеряк, Чайка и Барсаи
Сказание татар
Раньше тут лес был. Сюда и переселился дед с именем Иштеряк. Издалека переселился. А откуда пришёл, никто не знает. Рассказывали: не из Казани и не из Башкирии. А были у него ещё два брата – Чайка и Барсай. Шли они от начала реки. Она начинается здесь рядом, из скалы выбивается. Гора Кашин там. Оттуда они пришли, три брата. Смотрели: земли хорошие. Поспорили, кому остаться. Старший сказал, что он останется.
Сначала основали Иштеряк и Чайку. Расчищали лес и строились. Дорогу расчистили. Потом Барсаи появились. Давно это было. Даже отец наш не помнил. Больше двухсот лет назад это было.
Большой Гондырь
Сказание удмуртов
Старики сказывают, когда-то сюда на Буй пришли удмурты. То были два брата. Решили они разными деревнями поселиться.
Один основал Большой Гондырь. А другой решил подальше уйти от деревни брата. Двое суток плутал по лесам и болотам, пока не нашёл хорошего места. Услыхал пение петухов и решил узнать, откуда это. Оказалось, совсем недалеко от Большого Гондыря, по той же речке. Поселился в том хорошем месте и назвал свою деревню Верхним Гондырем.
