Сказки по изданиям кнебеля

Рецензии на книгу « Сказки »

88 страниц, офсет, бумага очень плотная. Книга, состоящая из сказок, собранных в изданиях И.Н. Кнебеля крупнейшего книгоиздателя начала 20 века. Иллюстрации оригинала. Художественный стиль непривычный для современной детской литературы, но это придает книге еще больше шарма. На нескольких страницах текст бледнее, чем на остальных (не знаю только в моем экземпляре или нет), я не считаю это недостатком, напротив это придает ей изюминку, как бы напоминая, что книга старинная:) Она просто пропитана той эпохой, до революции, до Ленина. Так и вижу как большая дворянская семья, собравшись вечером в гостиной, читает книгу. Ту книгу, которая теперь стоит на нашей книжной полке.
Когда я узнала о существовании книги сказок по изданиям Кнебеля, без промедления ее заказала. И пусть она не претендует на коллекционность, это не важно. Ведь так здорово, так по семейному, дочка сможет прочесть Сказки, которые читали ее прапрабабушки! Все сказки кроме «Тося на лыжах» в стихотворной форме. Приятный гармоничный слог, так для детей уже почти не пишут, к сожалению.
На момент покупки дочка прозу не очень любила слушать, но сказку «Тося на лыжах » просит читать по кругу.

Купила, заинтересовавшись редкостью подобных переизданий. Полное разочарование в качестве книги. Да, оно не репринтное. Никто и не обещал. Но полная безвкусица. Я не про текст сказок. Именно о самом издании.

Книга понравилась всем и детям, и взрослым. В книге 8 коротеньких незнакомых,интересных сказок. Об оформлении уже все сказано и показано.
Прилагаю полностью последнюю сказку «Тося на лыжах».

Книга хорошая. Сын первоклашка читал сам с большим удовольствием. Буквы большие, Сказки для нас новенькие. Бумага плотная, иллюстрации винтажные и тем хороши, какое-то разнообразие на фоне цветасто-яркого безобразия нынешнего формата.

Книга большого формата, выполнена на офсете, шрифт крупный, иллюстрации художника А.К. Жаба и А.В. Ложкина.

Источник

Сказки по изданиям кнебеля

Издательство «Издатель И. Н. Кнебель»

Годы существования: 1895 – 1918

Описание:

Кнебель Иосиф Николаевич (1854 – 1926) – русский издатель и книгопродавец, основатель первого в России специализированного издательства по изобразительному искусству. Из изданных Кнебелем примерно 700 изданий (в том числе около 400 книжных) практически все являются образцом высокого издательско-оформительского искусства, большинство из них пор сохраняют свою научную и художественно-эстетическую ценность, являясь предметом собирательства для многих библиофилов.

Родился Иосиф Кнебель 21 сентября 1854 года в предместье маленького галицийского городка Бучач. Сведения о семье Кнебеля крайне скудны: известно лишь, что его прадед Йозеф Кнебель числился в списке домовладельцев г.Бучача уже в конце XVIII века, а отец Иосифа – Николай Кнебель – был купцом 2-й гильдии. Известно также, что у отца был властолюбивый и вспыльчивый характер, от которого часто страдали его жена и трое детей. Жестокая ссора с отцом была причиной тому, что 13 летний Иосиф, незадолго до того отпраздновавший бар мицву, покинул родной дом. Без денег, с котомкой в которой была краюха хлеба, он ушёл пешком из Бучача в Вену – тогдашнюю столицу Австро-Венгрии. Путем невероятных лишений, голода, бездомного существования он добился права учиться, экстерном окончил гимназию и поступил на медицинский факультет Венского университета.

Студентом он давал частные уроки математики сыну одного венского издателя. Издатель стал водить его в типографию, познакомил с техникой печатания. К этому времени Кнебель понял, что медицину он не любит, он решил стать издателем книг и альбомов по искусству. Кнебель рано почувствовал интерес к живописи, по натуре путешественник, он объездил за каникулы все европейские столицы, которые славились своими картинными галереями. Почти без денег, систематически голодая, по пути он приобретал понравившиеся ему издания репродукций той или иной галереи. Новое увлечение как бы сконцентрировало в себе все его ранние привязанности и помогло сделать свой выбор и, по видимому, он перешел на филфак Венского университета, параллельно он изучал издательское дело, экономику и языки. Кнебель еще несколько лет учился и в 1876 году окончил филологическое отделение философского факультета Венского университета, а затем, в 1878 году, в той же Вене получил и отличное экономическое образование в Академии коммерческих наук.

Закончив Академию Кнебель подбил своих товарищей по высшему учебному заведению уехать из Вены. В день окончания Кнебель пишет на четырех записках названия разных стран. Друзья дают клятву – через три дня уехать в страну, которая выпадет им по жребию. Кнебель вытащил записку «Россия». Не зная языка и не имея гроша в кармане, он уезжает в Москву. Он был убежден, что одолеет русский язык, как вспоминает дочь издателя, — замечательный театральный режиссер, народная артистка РСФСР, доктор искусствоведения Мария Кнебель, — у него были к этому феноменальные способности и к концу жизни он знал четырнадцать языков. Прибыв в Москву, он устроился продавцом в магазин иностранных книг московского отделения петербургской фирмы Альфреда Девриена. В 1880 году Кнебель становится заведующим московским отделением известной уже в нескольких поколениях рижской издательской и книготорговой фирмы Дейбнеров.

Еще во время работы у Девриена, Кнебель познакомился с молодым офицером, обрусевшим немцем, Павлом Франциевичем Гросманом, — они подружились и вскоре решили общими усилиями организовать издательскую фирму «Кнебель и Гросман». Однако денег для ее открытия не было ни у того, ни у другого и у друзей возникает идея написать путеводитель по Москве на немецком языке. Книга, написанная Кнебелем и отредактированная Гросманом, вышла в 1882 году в издательстве И. Дейбнера. На полученный от издателя гонорар и свои небольшие сбережения было арендовано несколько комнат первого этажа дома № 13 в Петровских линиях (ныне – дом № 1/20), где 1 декабря 1882 года открылся книжный магазин и библиотека для чтения фирмы «Гросман и Кнебель». В 1889 году, от скоротечной чахотки умер Гросман, став с 1 апреля 1890 года единоличным владельцем фирмы, Кнебель оставляет за ней прежнее название, в память о своём друге.

Ряд своих детских книг Кнебель, видимо по заказу книготорговцев, издал в переводе на польский язык; а несколько детских книг Кнебеля с рисунками Георгия Нарбута и Дмитрия Митрохина позже были переведены на иврит и изданы в 20 х годах в Германии. При этом некоторые из особо удачных иллюстраций этих художников затем перекочевали на страницы некоторых учебников и учебных пособий, вышедших уже в Израиле. В эти же годы И.А. Кнебель завязывает деловые отношения с Товариществом скоропечати А.А.Левенсона, считавшейся одной из лучших типографий в Москве по качеству литографских работ. Вскоре он становится одним из основных её пайщиков, а с 1907 года заведующим книгоиздательской деятельностью Товарищества.

Благодаря Кнебелю широкие круги российских читателей получили превосходные репродукции картин Третьяковской галереи, Русского музея и Румянцевской галереи; серию первых серьезных монографий, посвященных жизни и творчеству М. Врубеля, И. Левитана, В. Серова и ряда других художников-современников. К главным достижениям Иосифа Кнебеля относится в первую очередь многотомная «История русского искусства», по общему признанию, один из самых серьезных искусствоведческих трудов дореволюционной России. Игорь Грабарь, редактор и основной автор «Истории», вспоминал в своей «Автомонографии», как долго и настойчиво убеждал его Кнебель взяться за этот грандиозный труд: «…идея издания “Истории” настолько захватила его, что понемногу и я освоился с нею и в конце концов перестал возражать». Отодвинув на второй план свои многолетние и достаточно успешные занятия живописью, Грабарь в течение шести лет – с 1910 по 1916 год – подготовил к печати пять больших томов, и поныне весьма ценимых любителями искусства. В подготовку «Истории» Кнебель вложил весь свой богатый издательский опыт, вкус, неукротимую энергию и немалые средства. Эту работу «…смело можно назвать подвигом» писал петербургский искусствовед В.Я.Курбатов, «настоящим памятником нашей художественной науки…одним изданием которого…Кнебель заслужил глубокую признательность русского общества», — писал А.Н.Бенуа. До сих пор это исследование остается самым полным и основательным трудом по русской живописи, архитектуре и скульптуре.

В дальнейшем, найдя в себе силы, Кнебель организует на паях с Владимиром Александровичем Альтшулером и Борисом Николаевичем Бухгеймом акционерное товарищество «Товарищество на паях издательского и печатного дела И. Кнебель в Москве». Пайщики приобрели типографию у фирмы «Крылов А.В. и К», располагавшуюся в Сокольниках и дали ей название «Типолитография Т-ва И. Кнебель». Действовала фирма вплоть до 1918 года, но, тем не менее, последнее издание под маркой фирмы вышло в 1925 году.

После революции все издательское и типографское имущество И.Н. Кнебеля перешло к государству. В 1922 году оно было передано вместе со зданием типолитографии вновь образованному издательству сельскохозяйственной литературы «Новая деревня». Кнебель, в числе многих других специалистов, откликнулся на предложение о сотрудничестве с советской властью. Иосиф Николаевич был вызван в Совнарком к Ленину и после разговора с ним согласился возглавить комиссию по национализации собственного книжного имущества, — подробности этой встречи Кнебеля с Лениным, пересказанные Марией Кнебель – младшей дочерью издателя драматургу Н.Ф. Погодину, были использованы им в пьесе «Кремлевские куранты», в сцене разговора Ленина с инженером Забелиным. В начале 20-х годов Кнебель активно сотрудничал с Наркомпосом и Госиздатом, а сентябре 1925 года был приглашен на должность заведующего издательством при Государственной Третьяковской галерее. В этом же году вышел каталог выставки «У истоков русской живописи». Это было последнее издание, в котором И.Н. Кнебель принял непосредственное участие — 14 августа 1926 года сердечный приступ оборвал жизнь Иосифа Николаевича.

Литература:

Примечание:

У фирмы Кнебеля был филиал в СПб., которым руководили Эдуард Иванович Блэк и его жена, свояченица Кнебеля, Елизавета Марковна Кнебель.

Источник

Кнебель и Нарбут: из истории русской детской книги начала XX века

«Солнцу, звездам и луне,
Детям всем во всей стране».

Георгий Нарбут
с авантитула книги
«Как мыши кота хоронили» В. А. Жуковского

Поиски Кнебеля [1]

Знаменитая серия нарядных детских книжек–тетрадок, оформленная и иллюстрированная Г. И. Нарбутом (1886-1920), была создана им по заказу известного московского издателя И. Н. Кнебеля (1854–1926) — основателя первого в России специализированного издательства по изобразительному искусству.

Как и при каких обстоятельствах родился этот плодотворный творческий союз издателя и художника? Каковы были их взаимоотношения? Наконец, как появились на свет те или иные из нарбутовских детских книжек? На эти и другие вопросы мы попытаемся ответить в данной статье.

До этого среди оформителей и иллюстраторов кнебелевских детских книг почти не было интересных, значительных художников. Издания Кнебеля для детей выделялись на общем фоне тогдашней детской литературы только своим высококачественным полиграфическим исполнением.

Знакомство Кнебеля с Нарбутом

Настоящей издательской удачей Кнебеля стал выпуск трех книжек русских народных сказок и прибауток в пересказе и с иллюстрациями Е. Д. Поленовой. Их успех, а также замечательные достижения в оформлении детской книги С. В. Малютина, В. М. Васнецова, И. Я. Билибина и А. Н. Бенуа помогли издателю верно предвидеть дальнейший путь развития и становления новой детской книги. С этого времени Кнебель стал энергично искать иллюстраторов, способных творчески переосмыслить достигнутое, добиваясь единого решения в оформлении художественно-иллюстрированной детской книги. Поиски привели издателя в Петербург, где он познакомился с молодым, тогда еще совершенно неизвестным художником Георгием Нарбутом.

Весной 1907 года И. Н. Кнебель навестил И. Я. Билибина. Разговор их, видимо, касался участия художника в создании нового школьного пособия «Картины по русской истории», а также обсуждался вопрос об их возможном сотрудничестве в издании детских книг. [2] Можно предположить, что в тот же день состоялось знакомство Кнебеля с Нарбутом, жившим в одной квартире с Билибиным. Зная о бедственном материальном положении своего ученика, Иван Яковлевич, вероятно, рекомендовал издателю его иллюстрации к сказкам «Журавль и Цапля» и «Медведь». Не только в манере их исполнения, но и в профессиональной проработке оригиналов ощущалось влияние учителя, что сразу привлекло внимание Кнебеля и расположило его в пользу билибинского ученика: он согласился издать предложенные рисунки. Таким образом, в конце 1907 года увидело свет их первое совместное издание, выпущенное тиражом 5000 экз. и ценой в 50 коп. (аналогичный тираж и цена сохранились и для всех последующих нарбутовских книжек в издательстве Кнебеля).

В поисках работы Нарбут обращался за помощью ко многим столичным деятелям, в том числе к одному из крупнейших историков искусства, художнику А. Н. Бенуа (1870–1960). Просматривая адресованные к нему письма Нарбута, невольно удивляешься неутомимой энергии и бесконечной вере в свое призвание, которые помогали начинающему художнику преодолевать все препятствия на пути к большому искусству.

Бенуа сочувственно отнесся к молодому художнику и стал, по мере возможности, помогать ему. К счастью, помощь не ограничивалась лишь рекомендациями к знакомым издателям. Гораздо больше дало Нарбуту общение с этим энциклопедически образованным в области искусств человеком и его кругом: Бенуа и его друзья помогли Нарбуту успешно начать путь художественного образования. В эти годы он неустанно и целеустремленно учился не только у Билибина, но и у М. В. Добужинского и Л. С. Бакста, преподававших в школе Е. Н. Званцевой. В этой мастерской Нарбут, обычно рисовавший только по памяти, пытался овладеть навыками работы с натуры.

В начале весны 1909 года молодой художник впервые участвовал в самой представительной столичной выставке того времени — VI выставке Союза русских художников.

Примерно в это же время Кнебель возобновил сотрудничество с Нарбутом. На этот раз он заказал художнику сразу несколько детских книг. Осуществиться новому издательскому предприятию, видимо, помог А. Н. Бенуа, с одной стороны, веривший в творческие возможности молодого художника, а с другой — высоко ценивший издательский талант И. Н. Кнебеля. (Позже А. Н. Бенуа писал о нем: «Во всяком большом деле — главная сила в личных человеческих качествах, сообщающих предприятию и жизненность, и яркость, и значительность; и этими личными качествами в избытке обладает Кнебель».)

Все лето 1909 года Нарбут работал над иллюстрациями к кнебелевским детским книжкам. В письме к Бенуа от 26 июня 1909 года, полном искренней благодарности за участие в его судьбе, он писал: «Я делаю иллюстрации к нескольким книжкам (детским) для изд. И. Кнебель в Москве. Рисунки в одной из этих книг я уже давно решил посвятить Вам и теперь прошу у Вас на это разрешение. Я вам так признателен за все то, что Вы, посторонний для меня человек, сделали мне. Я перед Вами в большом, большом долгу и не знаю, как мне Вас благодарить. » (А. Н. Бенуа не возражал против посвящения и оно появилось в 1911 году на 1-й книге «Игрушки» Б. Дикса Прочесть или скачать.)

К концу 1909 года Нарбут, закончив иллюстрации к русским народным сказкам «Война грибов» и «Деревянный орел», начал работать над двумя следующими: «Теремок» и «Мизгирь». К этому же времени относится начало работы над сказкой В. А. Жуковского «Как мыши кота хоронили». Уже в этих работах Нарбута проявилась характерная и для всех последующих его кнебелевских книжек черта — максимум графики при минимуме текста. Сочная, выразительная обложка, обязательный авантитул, декоративно оформленный титульный лист, повторяющиеся орнаментальные рамки вокруг полосы набора, заставки, концовки, буквицы и, наконец, три–четыре полосных иллюстрации — таков набор рисованных графических элементов, искусно использованных художником в 12-страничной кнебелевской книжке-тетрадке. С этого времени начинался наиболее интенсивный четырехлетний период сотрудничества Кнебеля с Нарбутом.

Мюнхен, Юлиус Диц [!]

Небольшой перерыв был сделан лишь в связи с трехмесячной поездкой Нарбута в Мюнхен в начале 1910 года для продолжения художественного образования. По словам вдовы Нарбута В. П. Линкевич, деньги на поездку дал Кнебель. Вероятно, эта сумма была авансом художнику, в талант которого поверил издатель. Из сохранившихся писем Нарбута известно, что он поступил в частную школу Ш. Холлоши. Несмотря на частые занятия в школе, посещения национального музея в Пинакотеки, Нарбут скучал по Петербургу, по друзьям-художникам. «Хотя у меня здесь есть довольно порядочно знакомых и немцев и русских, — спустя месяц с лишним писал он домой, — но все-таки скучновато. » [5] А к исходу третьего месяца, в письме к Бенуа от 27 апреля 1910 года Нарбут жаловался: «Приходится мне на Пасху сидеть одному. Тоска смертная, немцы надоели. Подумываю уже как бы отправиться куда-нибудь в другое место. » Вскоре художник покинул Мюнхен и вернулся в Петербург.

По возвращении из-за границы Нарбут с радостью продолжил работу над детскими книгами Кнебеля. Он завершил начатые в конце 1909 года иллюстрации к сказкам «Теремок», «Мизгирь» и «Как мыши кота хоронили» (две первые вышли под одной обложкой в 1910 году), а также иллюстрировал сборник русских народных песенок и потешек «Пляши Матвей, не жалей лаптей» ( leninka_ru Прочесть или скачать).

Все три книжки различны по приемам и манере исполнения. Если в первой ощутимо влияние японской графики, во второй — немецкого художника Юлиуса Дица, мастера графической переработки великих исторических стилей прошлого, то третья — «Пляши Матвей. » — вводит нас в царство игрушек. В нем уже давно господствовали петербургские художники-ретроспективисты, особенно двое из них — А. Бенуа и М. Добужинский. Надо сказать, что Нарбут целиком разделял это увлечение своих старших коллег и так же, как они, собрал неплохую коллекцию глиняных и деревянных игрушек. Он в значительной мере использовал их, когда в следующем году создал целый цикл иллюстраций, к которым позже Б. Дике написал стихотворный текст. Так родились две книжки «Игрушек».

К сожалению, различные стилистические заимствования, проявившиеся в упомянутых работах Нарбута, не перешли в новое качество, в единую систему собственного творческого почерка, и потому прав был Бенуа, резонно заметивший: «Творчество Нарбута очень изящно, графично, но оно не лишено влияний, иногда совершенно стушевывающих личность самого художника» [6].

Тем не менее можно найти то общее, что роднит все книги Нарбута и выделяет его среди других художников, — необыкновенное техническое совершенство исполнения. Это качество целиком выявляет себя лишь при удачном воспроизведении оригинала в печати. Здесь важно подчеркнуть, что со времен ученичества Нарбут проявлял большой интерес к самому процессу печати, к труду типографских мастеров. «Нарбут сознавал себя художником, вступившим в тесный союз с печатниками, — писал Э. Ф. Голлербах в книге «Нарбут, его жизнь и искусство»(Берлин, 1923, с. 33), — и выработал особые приемы рисунка в предвидении штрихового клише. Он правильно учитывал все особенности типографской техники и старался упрощать свои композиции». Этим объясняются высокие полиграфические качества нарбутовских книжек. В отличие от большинства других детских книг Кнебеля (в частности, изготовленных в Москве), они, в основном, печатались не литографским, а цинкографским способом, что явилось определенной новацией в этой области издательского дела.

Кнебель отдавал должное полиграфическим познаниям Нарбута. Он знал, что художник был частым гостем типографии т–ва Р. Голике и А. Вильборг — одной из лучших петербургских типографий того времени, где печаталось большинство заказанных Нарбуту кнебелевских книг и где опытные метранпажи и работники цинкографии делились с ним своими профессиональными секретами. Таким образом, Нарбут постепенно выработал в себе навыки художника-производственника, для которого рисунок до тех пор оставался неполноценным, пока не получал соответствующего репродукционного воплощения. Отсюда такие особенности почерка художника, как четкость и ясность рисунка, немногочисленность красочных тонов.

Басни Крылова

С каждой новой книгой, созданной совместными усилиями, издатель и художник все более сближались. Кнебель высоко ценил графический талант Нарбута, его стремление сделать книгу оригинальным произведением искусства, наконец, его любовь к самому «деланию» книги. Нарбут, как правило, соглашался на любые заказы: будь то обложка, подпись, геральдическое украшение (к ним он питал особое пристрастие), штамп для переплета или рисунок для форзацной бумаги, издательская марка или плакат. Немало книг оформил и проиллюстрировал Нарбут для петербургских и московских издательств, в том числе для т-ва М. О. Вольфа, т-ва И. Д. Сытина, «Просвещения», «Шиповника», «Пантеона» и др. Некоторые из изданий, как например «1812 год в баснях Крылова» (Спб.: Община Св. Евгении, 1912 leninka_ru Прочесть или скачать) или «Спасенная Россия в баснях Крылова» (Спб.: Сириус, 1913 leninka_ru Прочесть или скачать), являются одними из лучших нарбутовских книг. Но только в издательстве Кнебеля, где художник создал целую серию детских книг, разнообразных по манере и графическим приемам, в полную силу засверкало его многогранное дарование. В этом немалая заслуга издателя, предоставлявшего художникам полную свободу творчества, или, как выразился А. Н. Бенуа, дававшего «волю талантам наших превосходных иллюстраторов».

Кнебель не без оснований считал, что в детской дошкольной книге главное лицо, ее творец — художник, а потому не возражал против помещения на авантитулах и титульных листах многих нарбутовских книг торжественных именных посвящений, к которым был склонен художник.

Об атмосфере общения издателя с петербургскими художниками той поры сохранилось свидетельство друга Нарбута, художника Д. И. Митрохина, также немало лет сотрудничавшего с Кнебелем в издании детских книг: «Когда приезжал из Москвы И. Н. Кнебель, то собрания наши затягивались до 5 часов утра; распределялись работы, намечались книги для иллюстрирования. Предполагалось иллюстрировать классиков нашей литературы. » [7].

Видимо, во время одного из таких ночных собраний 1911 года Нарбуту было предложено иллюстрировать несколько басен И. А. Крылова. Художник взялся за дело с большим подъемом, так как ему предоставлялась возможность соприкоснуться с любимой эпохой, в которую жил и творил Федор Толстой — крупный и своеобразный художник, непревзойденный мастер силуэта. Под его влиянием Нарбут не раз обращался к черно-белой силуэтной графике-то в оформлении книжных обложек и заставок, то в вырезных (из черной бумаги) портретах своих друзей и знакомых. Накопленный опыт в этой специфической, чисто графической технике исполнения, пригодился Нарбуту при работе над серией крыловских басен.

В первой же книге — «Три басни» (1911 leninka_ru Прочесть или скачать), куда вошли «Лжец», «Крестьянин и Смерть», «Фортуна и нищий», художник нашел собственный силуэтный стиль, выделяющийся четкостью и завершенностью форм. При этом монументальность сочетается с лаконизмом, а строгость с изяществом рисунка. Эпоха классицизма, русский ампир хорошо угадываются в стилистике нарбутовских иллюстраций. В «Баснях Крылова» (1912 leninka_ru Прочесть или скачать) Нарбут продолжает совершенствовать силуэт и разнообразит иллюстрации к «Стрекозе и Муравью», «Лисице и винограду», «Кукушке и Петуху» введением тонкой подцветки — коричнево-золотистого и серо-лилового фона.

Книга Нарбута год от года становилась все более строгой, совершенной, и два новых кнебелевских издания свидетельствовали, что художник достиг подлинных высот графического мастерства.

Сказки Андерсена

К крыловским басням примыкает последний цикл иллюстраций, созданных художником для серии детских книг Кнебеля, — рисунки к сказкам X. К. Андерсена. Всего за 1911-1913 годы Нарбут оформил и проиллюстрировал четыре сказки Андерсена, две из которых — «Соловей» ( leninka_ru Прочесть или скачать) и «Прыгун» — вышли соответственно в 1912 и 1913 годах, а две другие — «Оловянный солдатик» и «Старый уличный фонарь», — к сожалению, так и не были изданы [8].

Наиболее значительной книгой андерсеновского цикла по праву считается «Соловей». Безукоризненный вкус и выдумка художника ощутимы в каждом ее графическом элементе, начиная с изысканной орнаментальной обложки, имитировавшей модную, в восточном стиле, ткань начала века, и кончая тонким, ажурным силуэтом концовки, оживленной негромкой, сдержанной подцветкой. Это, по словам А. А. Сидорова, «быть может самая простая из всех книжек Нарбута», безусловно служила «восстановлению высокой красоты книги прошлого».

Нарбут был прирожденным графиком и по характеру своего дарования тяготел, больше к оформлению, чем к иллюстрированию. Не случайно в детской книге, где главным графическим элементом является иллюстрация, ему удавалась больше оформительская ее часть. Нарбут, видимо, сам чувствовал, что «той интимности, того ощущения детской стихии, которые так характерны для Малютина и Поленовой, у него нет» [9]. Некая отстраненность, присущая и его старшим товарищам — Билибину и Бенуа, — вносила едва заметный, но ощутимый холодок в его замечательные по технике и стилю работы. В связи с этим, детские книги Нарбута в издании Кнебеля были как бы адресованы и взрослым–любителям художественно-иллюстрированных изданий. Наконец, и это может быть главная заслуга Нарбута, они послужили хорошим примером для всех последующих художников детской книги, так как основной урок Нарбута, как справедливо отмечал А. А. Сидоров, — «безукоризненность мастерства, сознательное отношение ко всем задачам сопровождения текста и украшения страницы. Поставленный здесь уровень столь высок и образец столь безупречен, что за имя Нарбута нам не страшно» [10].

Мировое признание

В мае 1914 года открылась Международная выставка печатного дела и графики в Лейпциге — наиболее представительная из всех ранее проводившихся книжных выставок. Устроители русского отдела постарались отобрать для своего павильона все лучшее, что было в книжном деле России.

Предваряя в каталоге раздел «Современная иллюстрированная книга», С. К. Маковский с гордостью писал, что издания, «выпускаемые ныне наиболее просвещенными из наших издателей и типографов, отличаются особым вкусом, изысканностью и своеобразием» и что с полиграфической стороны «русская изящная книга за последнее время несомненно прогрессирует. В этом убедится каждый, кто осмотрит собранные в этом отделе издания, среди которых, конечно, получили место исключительные книги, изданные и напечатанные целиком в России».

Среди 200 книг этого раздела 30 были изданы И. Н. Кнебелем. В их числе — 12 детских нарбутовских книжек, безусловно ставших событием в русском художественно–издательском деле начала века.

Примечания

(при нажатии на ссылку — Вы возвращаетесь к тексту)

В отличие от Нарбута Владимира Ивановича, основателя прекрасного издательства «Земля и фабрика» (ЗиФ), жизнь и творчество его брата, — Георгия хорошо освящены, есть множество прекрасных работ, статья на «WiKi» отличается полнотой сведений. Но мое открытие Нарбута Г. началось именно с статьи Юниверг Л.И.

Для издания Кнебеля «Картины по русской истории», выходившем под ред. и с объяснительным текстом С. А. Князькова в 1908-1913 гг., И. Я. Билибин исполнил картину «Суд во времена „Русской правды“». О встрече с Кнебелем весной 1907 г. и об их совместных планах издания былин или русских народных сказок с его иллюстрациями Билибин сообщал в письме к С. А. Князькову от 24 августа 1907 г. — См.: Иван Яковлевич Билибин: Статьи. Письма. Воспоминания о художнике. /Ред.-сост. С. В. Голынец. М., 1970, с. 83, 84. Однако желаемой договоренности достигнуть не удалось ни тогда, ни позже. Видимо, возникли разногласия материального порядка. Будучи одним из ведущих графиков книги, Билибин оценивал свои работы весьма высоко, в то время как Кнебель вел дело очень экономно и не был склонен к выплате чрезмерных авторских гонораров.

Нарбут Г. И. Автобиографические записки/Публикация С. И. Белоконя. — Искусство, 1977, № 2, с. 67.

Письмо Г. И. Нарбута к А. Н. Бенуа от 1 ноября 1907 г. — ОР ГРМ, ф. 137, ед. хр. 1255, л. 1-2. Все последующие письма Нарбута к Бенуа хранятся в том же фонде и цитируются впервые.

Письмо Г. И. Нарбута к Г. К. Лукомскому от 5 марта 1910 г. — ОР ГРМ, ф. 109, ед. хр. 113, л.

Бенуа А. Н. Выставка «Мир искусства». — Речь, 1911, 14 янв.

Митрохин Д. И. Памяти Нарбута. — Среди коллекционеров, 1922, № 9, с. 7.

Дульский П., Мексин Я. Иллюстрация в детской книге. Казань, 1925, с. 66.

Сидоров А. А. Нарбут и его книги. — Печать и революция, 1923, кн. 5, с. 64.